Предыдущая глава:
Глава № 14. Цена иллюзий. Часть 2.
Придорожная грязь не могла задержать, набравший на спуске инерцию, тяжёлый автопоезд. Сидящий в кабине водитель, практически не управлял машиной. Лишь в ужасе вцепился в руль, ожидая развязки. Его пассажиры даже не успевали осознать, надвигавшуюся на них опасность.
Соколова закричала, закрыв ладонями лицо, в ожидании неминуемого удара. Виктор успел только присесть и сгруппироваться. Зажав голову между предплечий. Один Рустам, совершенно спокойно пил чай из синей кружки с отколотой ручкой. Из темноты кузова, поблёскивали расширившиеся глаза Ники.
Время потянулось. Секунды, доля за долей приближали окончательный, смертельный финал. Всё ближе и ближе грязный борт тентованного прицепа. Ударило воздушным потоком, смешанным с дизельным выхлопом и запахом перегретых тормозов.
Вдруг, за мгновение до столкновения, «Камаз» пропал. Стало тихо. Только в воздухе продолжал висеть, запах сожжённой в напрасной попытке остановить стальную махину, колёсной резины. Алёну затрясло в беззвучной истерике. Виктор распрямился и с ненавистью уставился на Рустама:
- Ну ты и сволочь, зачем же так-то? Ведь совсем как по настоящему получилось, я даже поверил в какое-то мгновение. Так же можно и кони от страха двинуть, с такими иллюзиями.
Юсупов отвлёкся от разглядывания остатков заварки в чашке и поднял на мужчину взгляд скучающего профессора из столичного университета. Который вынужден вдалбливать в тупые студенческие головы, азы науки. Вместо того, чтобы заниматься серьёзной, научной работой.
- Я просто пытаюсь вам показать, как это работает. Поверь, в самом ближайшем будущем… Ну, короче, вам это здорово пригодиться скоро. И к тому же, иллюзия не совсем и иллюзия. Вся идея в том, чтобы максимально использовать происходящее на самом деле. Лишь немного корректируя реальность.
Он взял Виктора за плечо и развернул, указывая рукой на участок дороги за «Газелью». Скворцов повернулся и в ужасе замер. Он увидел, лежащий вдоль водоотводной канавы, на левом боку, тот злосчастный «Камаз». От перегретых тормозных барабанов и трансмиссии, поднимался пар. Из смятого резервного бака в прицепе, вытекало топливо. Тент был разорван и какие-то непонятные ящики вылетели сквозь прорехи в открытое поле, на пару десятков метров. Шипела повреждённая тормозная магистраль, стравливая воздух из ресиверов. Потрескивал, остывая, выхлопной коллектор.
- Ох ты ж, чёрт. Там же ребёнок в кабине!
Оттолкнув Рустама, мужчина бросился к месту аварии. Поскальзываясь в придорожной грязи, добрался до вывернутого набок прицепа. Обежав машину, он увидел страшную картину. Кабина с водительской стороны была смята. Шофёр безжизненно обмяк, зажатый замятой стойкой крыши. Тело его, практически разорвало ударом кабины о придорожный, бетонный столб. Женщину выбросило сквозь лобовое стекло и она тёмно-коричневым кулем лежала в дренажной канаве. Судя по неестественно вывернутой голове, ей сломало шею при падении. Виктор вскарабкался на покорёженный металл, заглянул в проём выбитого лобового стекла. Между сиденьями, таращил на него испуганные глазёнки, маленький мальчик. Крепко вцепившись в пассажирский поручень, он еле слышно похныкивал.
- Иди сюда, малыш. Скорее. Я тебя достану. Тут опасно оставаться. Всё уже закончилось, но тебе надо выбраться. Как тебя зовут?
- Шамиль, дяденька-халу.
- Прыгай ко мне, Шамиль. Не бойся. Меня зовут дядя Витя, я тебя не обижу.
Мальчишка часто закивал, разжал пальцы и практически выпал в подставленные мужчиной руки. Увидев труп дедушки, он в ужасе задрожал и прильнул к своему спасителю.
- Пойдём со мной, малыш. Сейчас мы тебя чаем напоим. Потом приедет доктор, всё ему расскажешь. Что с тобой было, где у тебя болит? У тебя болит где-нибудь?
Парнишка часто-часто закивал и показал оцарапанное предплечье.
- Вот, только рука... немного. А больше нигде... А что случилось с дедушкой и бабушкой? И где та тётя? Ну... которая в куртке, со светлыми волосами?
Виктор выбрался на отсыпанный гравием участок обочины, поставил мальчика на ноги.
- Сейчас мы позвоним в Скорую помощь, они приедут. Ты им сам покажешь, где у тебя болит. Дедушку и бабушку тоже доктор должен посмотреть, потом они в больницу поедут. Ты телефон мамы и папы помнишь? Адрес помнишь свой?
- Нет, дядя Витя-халу, не помню. И маму с папой не помню. Я с дедушкой и бабушкой живу. Мусаевы мы. С дедушкой, в Москву ездили. А сейчас, в Кизляр едем. Мы из Кизляра, живём там. У нас дом. И сарай есть, и сад абрикосовый.
Глаза мальчика наполнились слезами, он снова тихонечко захныкал:
- Мы домой ехали… А дедушка с бабушкой живые? Вы меня потом к ним отведёте?… Нам домой надо поскорее, у бабушки там хозяйство осталось… Там овцы и корова… Я хочу домой… к бабушке с дедушкой…
Мальчишка разрыдался. Размазывая слёзы по лицу, испачканными в дорожной грязи ладошками.
- Ну, тихо, тихо. Пойдём, я тебя в нашу машину посажу. Там тепло, есть сосиски и чай.
Скворцов старший взял Шамиля за руку. Ребёнок послушно пошёл за ним к «Газели». Проходя между равнодушно жующего выпечку Рустама, Виктор прошипел:
- Если это ты, сука устроил, собственными руками потом придушу. Там два трупа, по твоей милости.
Открыв боковую дверь фургона, посадил мальчика на ящик с инструментами. Налил ему в свою кружку немного чая из термоса, вручил из пакета остывшую сосиску в тесте. Потрепал по голове, улыбнулся ободряюще.
Сидящая рядом Вероника, сняла с плеч старое одеяло и укрыла им мальчика. Шамиль обернулся:
- Тётя-хала, вы всё-таки успели дорогу перебежать? Дедушка значит вас не по-настоящему задавил?
Виктор недоумённо поднял на сестру глаза:
- Куда перебежать? Ты же здесь сидела всё время… Ну ты и зараза, Рустам… Ты что же за игры тут играешь?!
В глазах Скворцова старшего заплясало безумие. Он вытащил из-за ящика балонный ключ и повернулся к дороге. Успев сделать лишь пару шагов, рухнул на колени. Потом плюхнулся лицом вперёд, на заляпанный крупными комьями глины асфальт. Рустам чуть брезгливо кинул в сторону небольшой, покрытый лёгкой ржавчиной ломик. Вытер руки об одежду Виктора. Без видимых усилий, приподнял его бесчувственное тело и закинул в фургон через заднюю дверь. Криво улыбнулся смотрящим на него со страхом Шамилю и обеим девушкам. Захлопнул створки.
- Хватит уже демонстраций. Пора и дело делать. А то наш Витя — собачья душа, начал нас немного подтормаживать. Героем-спасателем тут себя возомнил. Всё ему покажи, всё ему объясни. Приедем на место, всё сам поймёт… А если и не поймёт… Велика потеря...То же мне, два трупа. Пристёгиваться надо. Были бы живы тогда. Может быть...
Рядом с поверженной фурой, уже начали останавливаться легковые машины. Молодой мужчина в спортивном комбинезоне, с кем-то эмоционально разговаривал по телефону. Размахивая вытащенным из багажника «Тойоты», треугольным знаком аварийной остановки.
Из замызганного «Патриота», появился небритый «рыбак» в заношенном, камуфляжном костюме. Соскальзывая по мокрому гравию, полез через дренажный ров к кабине «Камаза». Из заднего окна внедорожника, торчала ещё одна помятая, похмельная рожа и старательно пыталась снимать видео, удерживая в трясущихся руках смартфон.
- Колян, глянь там внутри, может есть кто живой. Сейчас МЧС вызовем, пожарных. Солярка не должна взорваться, но фиг его знает. Смотри, там тётка какая-то ещё впереди лежит. Ты её пока не трогай, до врачей. Может там, перелом позвоночника. Или ещё что...
Рустам ещё раз недовольно поморщился, сел за руль и сквозь приоткрытую форточку сообщил пассажирам:
- Сейчас едем дальше, парнишку берём пока с собой. Скоро это место будет слишком для нас людным. Тут осталось немного, но транспорт придётся сменить. Засветились.
«Газель» с пробуксовкой дала задний ход и объехав стоящий на обочине «Патриот», начала набирать ход по направлению к Волгограду. Похмельный «видеооператор» немного поснимал ей вслед и повернулся обратно, к своему приятелю.
Ехали молча. Через десять минут, ушли направо перед большим мостом. Дорога стала узкой, изобилующей поворотами. Но, вполне приличного качества. В задней части фургона глухо завозился Виктор. Застонал, держась за голову. Удар пришелся вскользь по черепу, ободрал ухо и чуть не сломал ключицу. Теперь каждый поворот или дорожная неровность, вызывали пульсирующую боль в голове, приступ тошноты и слабость. Но серьёзных повреждений организма, удалось избежать. Алёна и Ника постелили одеяло на пол и сидели на нём, втроём с Шамилем. Парнишка вздрагивал от каждого толчка, не совсем ещё оправившись от пережитого.
Вскоре, показалась переправа через Дон. Дорога вильнула ещё одним поворотом и вывела к пологому берегу. Река здесь была ещё неширокой, метров триста. Невзрачный буксир толкал перед собой небольшой паром. Курс «плавсредства» поддерживался натянутым между берегами, стальным тросом. На пароме стояли два старых «Газона», с бочками АНЖ.
Желающих попасть на противоположный берег, кроме них не было. Вот прямоугольный нос ткнулся в песчаную отмель берега. Кораблик заворчал дизелем, выплюнув через трубу порцию сажи. Упёрся в борт баржи, разворачивая её поперёк течения. На сходни спрыгнул молодой матрос, в заношенном до дыр, чёрном бушлате. Начал крепить причальные тросы. Затем, выложил металлические листы под колею автомобилей. Махнул курившему в кабине первого грузовика шофёру. «Газон» бодро заверещал стартёром, хрустнул передачей в коробке. Подгазовывая и играя сцеплением, как будто стесняясь, машина съехала на берег. Следом, крадучись, спустился второй ассенизатор.
Юсупов мигнул фарами. Прокричал в открытое окно:
- На тот берег, как скоро?!
- Через минут пятнадцать переправим, заезжайте пока. Может, ещё кого дождёмся. Хотя вряд ли. Рыбакам уже холодно, а местные только после обеда поедут. Пассажиры если есть, пусть выходят. По правилам положено. За оплатой, я к вам сам подойду.
На другом берегу, Рустам отъехал от парома и остановился в ста метрах, за небольшой дощатой пристройкой к причалу. По всей видимости, она служила своего рода бытовкой для работников переправы. Капитана буксира и его единственного помощника — матроса в чёрном бушлате. Рядом стоял старенький, но вполне бодрый на вид «Мицубиси Паджеро».
Юсупов подошёл. Постучался в хлипкую, давно не крашеную дверь . Выглянул пожилой мужчина в форменной, помятой фуражке с вышитым якорем:
- Чего надо? Подождать придётся. После обеда обратно пойдём.
- Отец, я спросить хотел. До Хлебного доедем на «Газели»?
- Доедете. Чего там. Дорогу-то камнями отсыпали. В позапрошлом годе ещё. А вот дальше, вряд -ли. Вам же дальше надо, к капищу? За ручей?
- Верно, за ручей. Как догадался?
Старик-капитан фыркнул. Потянул из кармана сигаретку, подкурил от прозрачной китайской зажигалки. Сделал глубокую затяжку. Прищурив один глаз, выпустил дым в сторону собеседника.
- На рыбаков вы не похожи. А номера - московские. Небось, тоже туристы. Всё лето тута ездят. То за летающими тарелками, то карму себе чистят. Ходят там кругами, чего-то бормочут… Некоторые и палатки ставят. Археологи хреновы. Только, там два оврага дальше. Глубокие. Уклон для вашей «баржи» крутоват будет. Да и склоны уже от дождей потекли. Не выберетесь. Не ровен час, можете и перевернуться.
- А это твоя красавица? На ней доберёмся до места? Может подвезёшь, за денежку?
Рустам кивнул головой на внедорожник.
- Чего-ж не подвезти? За тыщу подвезу. Только, если вы там на ночь сподобитесь... Это уже без меня. Потом, если забрать - ещё тыщу. Если подходит, свояка сейчас вызвоню на смену. Меня Семёном звать, кстати. Семён Семёныч.
- Отец, а не дорого? Ту ехать то, с десяток километров. Давай за семьсот? А? Семён Семёныч?
Капитан сплюнул на песок. Покачал головой:
- Не, за семьсот сам езжай. Мне ещё сменщику проставиться надо будет. Да и машинка-то не казённая. Не, за семьсот не договоримся.
- Ну, как скажешь, давай за тыщу.
Капитан повернулся в дверной проём, проговорил негромко в полумрак:
- Вадька, звони Михалычу. Пусть приедет, подменит меня до конца смены. Я прокачу тут туристов до капища. Да, скажи что вечером с меня магарыч.
Следующая глава: