ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Хюррем отошла от окна. Снаружи доносились, непрекращающиеся крики. Султанша раздражённо поднесла руки к вискам. Голова раскалывалась от ужасной какафонии воинственных голосов. Янычары уже более получаса кружили, как стервятники вокруг Топкапы. Сколько раз она намекала султану, чтобы он расформировал янычарский корпус и нанимал воинов по контракту. Янычары народ подневольный, но, если что не так, то бунт неизбежен.
Хасеки вздрогнула от стука в дверь. В покои стремительно вошёл Мехмед. За ним семенил Сюмбюль-ага. Шехзаде припал лбом к руке матери. Затем юноша открыл рот, но Хюррем остановила его, не дав ему сказать. Вместо этого она повернулась к Сюмбюлю. Евнух за годы службы понимал госпожу с полуслова.
-Госпожа! Я узнал чего требуют янычары. Они не верят, что султан болен. Они считают его мёртвым. А вы скрываете и сами посадили шехзаде Мехмеда на трон.
-Я ожидала этого. - ответила султанша. - Чего они ещё хотят?
-Чавуш-ага командир корпуса сказал :Или сам султан к ним выйдет или они штурмуют дворец. Они хотят, чтобы на троне сидел шехзаде Мустафа. Некоторые уже его называют не иначе, как султан Мустафа. - с придыханием вымолвил Сюмбюль. Хюррем дернула плечом. Её губы изогнулись в презрительной улыбке. Всё ясно, как белый день. Махидевран начала действовать.
-Мустафа с янычарами? - спросил Мехмед, вглядываясь через окно в толпу воинов.
-Нет. Янычары сами подняли бунт. - сказал Сюмбюль.
-Что-то я сильно сомневаюсь. Они могли ещё в первый день возмутиться. А времени прошло предостаточно. - Хюррем задумчиво прошлась по комнате. Они находились не в её покоях. Небольшое помещение, специально отведённое для наблюдения за дворцовыми воротами. Сейчас за этими воротами находились свирепые воины, которые с каждой минутой теряли терпение.
-Сколько их, Сюмбюль-ага? Может мы примем бой? - воскликнул Мехмед. - У нас достаточно стражников.
-Об этом не может быть и речи, сынок! - твёрдо сказала Хюррем. - Мы не можем зря рисковать людьми.
-Матушка, но ведь в Топкапы есть тайные подвальнын помещения. Отведем всех туда и...
-Нет-нет! - хасеки замотала головой, от чего её рыжие волосы растрепались. - Это не выход. Янычары могут и поджечь дворец.
В дверь опять постучали. На этот раз вошла Афифе-хатун. Лицо пожилой женщины выглядело обеспокоенным.
-Госпожа! Михримах-султан ещё не вернулась со своей поездки.
-О, Аллах! - султанша побледнела и нервно закусила губу. Она совсем забыла. Её дочь.. Сама же её сегодня отправила прогуляться. Хюррем почувствовала, как страх стал прокрадываться по спине, словно острое жало. Женщина оглядела беспомощным взглядом всех присутствующих. Её дочь вернётся и попадёт в самое пекло. Янычары сильно разошлись, они не упустят возможности навредить юной принцессе. Хасеки схватилась за голову.
-О, моя маленькая Михримах! - простонала великая госпожа.
-Матушка! Я должен выйти к бунтовщикам. - решительно заявил Мехмед. - Отец назначил меня приемником. И только в моих силах усмирить их недовольство.
-Мехмед! Ты... Не сделаешь это. Повелитель просил меня помочь тебе, как только я могу. Я не хочу... Я не смогу пережить, если что-то случится с тобой. - Хюррем подошла к сыну, и дрожашими руками схватила его за плечи.
-Матушка! Но это единственный выход. Я шехзаде! Я сын великого властелина мира! Мой долг предотвратить эту бойню.
-Но ты ещё так молод, мальчик мой! - прошептала султанша, глотая слезы.
-Я уже не мальчик, матушка! - в глазах шехзаде Хюррем увидела силу и уверенность. Впервые в жизни, она осознавала, что её сын действительно стал мужчиной.
Рустем ругал себя, что не смог вовремя отвести беду. В считанные секунды янычары окружили султанский экипаж. Их было человек двадцать. Остальные бунтовщики, более сорока воинов продолжали свое наступление. Пока они не предпринимали попыток осадить Топкапы, но их боевой настрой не предвещал ничего хорошего.
-Брат! Дело серьёзное. Но я с тобой! - сказал Синан. Мужчина положил руку на свой клинок. Рустем понимал, их восемь человек мужчин. А самое главное, Михримах и её слуги в опасности. Визирь узнал Чавуша-агу. Он довольно беспринципный и волевой человек. Но, как опытный стратег, Рустем решил пустить в ход эмоциональное оружие. Мужчина знал, одно лишнее движение, и остервенелые янычары пойдут на все. Рустем встал около дверей экипажа, таким образом загораживая вход.
-Чавуш-ага! Ты делаешь большую ошибку. - сказал Рустем. - Прикажи своим собратьям прекратить восстание.
-Рустем-паша! - Чавуш свирепо вгляделся в лицо Визиря. - Не вмешивайся в наше дело! То, что ты третий визирь, лично мне все равно. И моим воинам тоже! - мужчина с устрашающим видом оглянулся на янычар. Те выхватили сабли и потрясли ими в воздухе.
-Ты же знаешь, Чавуш-ага, что вас всех ожидает. - спокойно произнёс Рустем. Мужчина даже улыбнулся, хотя ему было не до смеха. Его возлюбленная с ним рядом, и как никогда ему хотелось, чтобы в этот момент она была, как много дальше отсюда.
-Мы только хотим справедливости. - ответил Чавуш, перекрикивая гул янычар.
-А кто в экипаже? - донёсся чей-то голос. - Может там сам шехзаде Мехмед? Самозванец!
-Самозвпнец!
-Долой самозванца! И его мать-ведьму!
-Долой!
--Долой!
Крики превратились в, непрекращающееся эхо.
-Почему вы так решили, Чавуш-ага? - громко, но до жути спокойно, спросил Рустем. Командир янычар в глубине души подивился тактике и выдержанности Визиря. Мужчина почти вплотную подошёл к Рустему.
-Кто в экипаже? Шехзаде Мехмед? - спросил янычар.
-Нет. - процедил Рустем.
-Может прикончить его, брат? - спросил Синан по-хорватски.Он видел, как воин бросил на него не понимающий, но злобный взгляд.
-Не горячись. - цыкнул Рустем тоже на родном языке.
-Объясни мне, Чавуш-ага! Какие ваши требования? - обратился он к командиру, переходя на турецкий.
-Ты не вправе мне задавать такие вопросы, Паша! - отрывсто произнёс мужчина.
-Ошибаешься. Или ты забыл кто перед тобой? - холодный тон Визиря немного охладил пыл бунтовщика.Он замялся и с сомнением просипел:
-Ты не главный визирь... Впрочем, даже и его мы слушать не станем.
-Скажи ваши требования. И может я удолетворю их. - давил Рустем, продолжая улыбаться. Чавуш замешкался. Но делать нечего.
-Султан Сулейман мёртв, а Хюррем-султан воспользовалась моментом и посадила на трон своего сына шехзаде Мехмеда. А это несправедливо. Шехзаде Мустафа главный наследник. И только он должен стать следующим султаном.
-Шехзаде Мустафа!
-Султан Мустафа!
Крики снова возобновились. Рустем поморщился. Он никогда не любил и не понимал такого стадного чувства.
-Чавуш-ага! Кто вас ввёл в заблуждение? Султан Сулейман жив. Он болен. А шехзаде Мехмеда повелитель сам назначил. Я тому свидетель.
-А кто ему поверит? Командир! Рустем - Паша на все пойдёт ради этой рыжей ведьмы! - раздался одинокий голос из толпы. Янычары загудели. Рустем и Чавуш сверлили друг друга взглядами.
-Вы можете мне не верить, но это так.
-Я тоже это слышал! - воскликнул молодой стражник.-Я на тот момент дежурил у покоев повелителя. И мой напарник Хасан-ага подтвердит тоже самое. Повелитель назначил шехзаде Мехмеда приемником.
Чавуш вперил взор на стражника.
-Твоё имя?
-Идрис-ага! - юноша не успел договорить, как один из янычар подскочил к нему и выхватил саблю.
-Врешь ты! - закричал воин. Он замахнулся, но Синан опередил его. Мощным ударом мужчина отбросил янычара к его собратьям. Волна негодования охватила янычар. Они бросились было в бой, но Рустем сам вытащил свой клинок, и не успели янычары опомниться, как оружие уже приставлено к горлу их командира. Визирь другой рукой скрутил руки Чавуша.
-Видит,Аллах!Я не хочу кровопролития. Твой воин спровоцировал такую ситуацию! -прошипел Рустем в самое ухо мужчины. Напряжённая обстановка царила среди обеих сторон. Мужчины готовы были начать битву.
-Ты понимаешь, Рустем-Паша! Моих людей намного больше, чем вас. - прохрипел, плененный Чавуш с ухмылкой. Его лицо от натуги пограбовело.
-Я знаю! - прорычал Рустем. - Но прежде я прирежу тебя. Ваша проблема в том, что вы, как ветер дунет, туда и направляетесь.Кто-то очень глупо вас надоумил совершить непоправимый грех. Будь благоразумен, Чавуш-ага! Отведи янычар и себя от неминуемой беды.
В это время Дворцовые ворота распахнулись и оттуда на белом коне выехал одинокий наездник.
-Мехмед! - воскликнула Михримах, до сих пор сидящая в карете, и с ужасом, наблюдавшая за происходящим. Амара и Зият-ага онемели.
-О, Всевышний! Он один! Они убьют его! - взволнованно прошептала принцесса и схватилась за ручку дверцы. Она итак несколько раз порывалась выйти, когда Рустем пытался воздействовать на янычар, но слуги сдерживали её. В этот раз Амара и Зият-ага опять, умоляюще протянули к ней четыре руки, удерживая девушку на месте.
Тем временем Мехмед спокойно направил коня в самую гущу бунтовщиков. Рустем испытал уже двойной страх. Янычары могут на месте расправиться с шехзаде. Но вместе с тем, визирь отметил, что юный принц держится весьма гордо и независимо. Естественно, он боится,а виду не подает. Рустем мысленно сравнил Мустафу и Мехмеда. В отличии от своего старшего брата, сын Хюррем все же не публичный человек. Вернее, он не кичится своим титулом, одет более, чем скромно и не раздаёт символические жесты султанского отпрыска, как делает Мустафа. Рустем хмыкнул. Мустафа всегда на людях пафосно себя ведёт и разодет так, будто собрался на праздник.
Мехмед остановил коня и легко спрыгнул на землю.
-Янычары! - юноша поднял руку. - Я, как видите не прячусь от вас! Я пришёл к вам с миром. Выслушайте меня, пожалуйста!
Среди толпы пробежал зычный ропот. Многие воины стояли в недоумении.
-В тот день, когда я надел меч Айюба, я дал вам клятву. Вы слышали её и приняли меня в янычарский корпус. То есть я стал вашим братом. Я провел много дней в лагере, в Эдирне. Мы ели с одного котла. Вы учили меня, как вести себя в бою на поле сражения. Вы показали, что значит быть доблестным и смелым воином. Почему же сейчас вы отказались от меня? Разве я предал вас? Если вы хотите меня убить, то убейте! Но знайте, что я никогда вас не обманывал и не предавал. Я не нарушил своей клятвы, почему же я заслужил ваше недоверие? Я очень люблю и ценю своего брата Мустафу. Но решение повелителя-закон! Я следую его воле. Он решил поставить меня приемником. Но когда поправится, то я сам лично задам ему вопрос, почему меня, а не Мустафу? И на всё воля Аллаха, что он ответит.
Мехмед замолчал. Он вытащил из-за пояса саблю и бросил её к ногам, остолбеневших воинов.
Это означало, что шехзаде чист перед ними, как младенец.
Рустем отпустил Чавуша. Командир янычар сам находился в оцепенении.
Третий визирь облегчённо вздохнул, когда увидел, что к ним подоспела подмога. Больше сотни сипахов в железных латах, на боевых конях показались вдалеке. Янычары не посмеют состязаться со старой гвардией. К тому же он видел, слова юного принца подействовали на воинов убедительно и отрезвляюще. Рустем убедился, что молодой воин, погнавшийся за помощью заслуживает быть принятым в его самые верные помощники, как Коркут и Даган. А настоящие соратники ему очень нужны.
.