Екатерина Максимовна читала какую-то книгу. Она предложила выпить чаю. Я не отказалась. Принесенные конфеты и печенье оказались весьма кстати. Я приготовила два пакета – один с продуктами, другой – со средствами бытовой химии. Увидев, с каким интересом женщина читает информацию на упаковках, поняла, многие обыденные средства она видит впервые. Любовалась коробочками и баночками, затем смутившись, убрала их в небольшой шкафчик.
Предыдущая часть https://dzen.ru/media/id/59dfa3d9a867313173c7ecf1/tainy-zabytogo-poselka-20-6461c160431d8c2099257d2f
- Екатерина Максимовна, опишите мужчину, с которым приезжала ваша племянница? – Я решила не откладывать непростой для меня разговор, и завела его, как только мы уселись за стол.
- Что-то произошло с моей девочкой?
- Если честно, не знаю. Она приходила за день до нашего отъезда. Именно в тот день она рассказала о поселке и о вас. С такой теплотой о вас говорила!
- Мне это приятно. Мы не ладили с ее матерью. Раиса не могла мне простить, что я переехала в поселок, стала работать лаборанткой. Танюшка – славная девочка. У меня в этой жизни никого нет. Что произошло?
- Никак не могу ей дозвониться. Мы с Ириной хотели попросить присмотреть за нашими квартирами, Татьяна и сама обещала это сделать. Но в день отъезда ее дома не оказалось. Телефон не отвечает. Когда я ездила в город, опять не застала дома. Во время нашей последней беседы, она рассказывала, что познакомилась с мужчиной. Возможно, она у него. Признаться не знаю, что делать. Я переживаю за нее. Долго колебалась, не зная рассказать ли вам. Потом решила, может, вы знаете какие-то подробности.
- Может на работе поискать?
- Уже. Я заезжала в кафе, где она работала в последнее время. Хозяин сказал, что она уволилась. Не хотела вам говорить. С работой сейчас непросто, для увольнения должны были быть серьезные причины.
- Вы меня пугаете. Очень страшно после стольких лет одиночества обрести, наконец, родного человека и потерять. Возможно, это я виновата в ее исчезновении? Я нарушила клятву.
- Какую клятву? Причем здесь вы?
- Обещай, - женщина перешла на ты, - все, что расскажу, останется между нами.
- Конечно.
- Нет, ты поклянись!
Ненормальность жителей поселка заразительна. Иначе, чем объяснить, что я произнесла:
- Клянусь!
- Мама нас с Раисой одна поднимала. Отца на фронте убили. Детство вспоминаю как кошмар. Помню, мечта у нас одна была – наесться досыта. В то время все жили плохо, но наша семья была самая бедная. Мать постоянно болела. Нам с сестрой часто приходилось работать вместо нее, а уж когда лет по тринадцать исполнилось, мы и сами работали наравне с взрослыми. Мама умерла, когда мне было пятнадцать, а Раисе семнадцать исполнилось. Остались мы вдвоем. Ни помощи, ни участия нам ждать неоткуда. Работали в колхозе от зари и до зари, а жили очень бедно. Я шить хорошо умела, но только не из чего было наряды нашивать. Домишко нам по наследству старенький достался, приходилось все время латать. Накопим денег на отрезы себе на платья, а тут крыша прохудилась. Девчата вечерами с парнями гуляют, а мы дома сидим, на двоих – одна юбка выходная. А тут в наш колхоз Сергей приехал. Стала замечать, что он мне знаки внимания оказывает: то до дому проводит, то у колодца подкараулит. Только я своей бедности стеснялась. А Раиса не постеснялась, закрутила с ним. Сыграли они свадьбу, а жених прямо на пиру начал ко мне приставать. Райка заметила, что молодой муж больше на меня смотрит, встала, да прямо перед гостями и заявила - нет у нее с этого дня сестры. Она и знать меня не желает, раз я с ее мужем кокетничать вздумала. Соседи успокаивают, а она все сильнее расходится. Не выдержала я, убежала из дома. Только куда денешься? Родных нет, в доме сестра со своим мужем живут. По соседям ночевала, только кому чужой человек в доме в радость? Не поверишь, Настя, хотела в речке утопиться. На мое счастье, слушок прошел, в Медвежьей заводи поселок строится, не простой колхоз будет, а поля экспериментальные от предприятия Соколовогорска. Решила, хуже не будет. Думала, хоть на строительство возьмут. Дошла до поселка вечером. Куда идти не знаю. Села на крылечке в первом попавшемся доме, решила подождать до утра.
- Бедная, - не выдержала я.
- Елизавета Андреевна меня из окошка заметила. Завела в дом, чаем напоила, уложила спать. Утром ей рассказала и о своей жизни, и о мечте работать у них, и том, что деваться мне некуда. А если откажут, мне одна дорожка – в речку.
Елизавета Андреевна слушала меня, не перебивала. Стала спрашивать, есть ли у меня другие родственники, окончила ли я школу. Спросила, что я хочу в жизни? Я растерялась. Никто никогда меня о моих желаниях не расспрашивал. Сказала, что первое в голову пришло мол, хочу платье новое да на карусели в городе покататься. Рассмеялась моя благодетельница. Дала обещание, что обязательно меня в город свозит – и платье мне купит, и на карусели покатает. Спрашивала о том, хочу ли учиться? Ответила, что не знаю, не думала на эту тему. Женщина предложила взять меня к ним в поселок, но надо одно условие выполнить. Как ты думаешь, Настя, я могла сомневаться? Да я бы дьяволу в тот момент душу продала, лишь бы в родную Воробьевку не возвращаться. Тем более что и просила меня Елизавета Андреевна о сущей мелочи, как мне тогда казалось. Я должна была дать обещание, что больше никогда, не при каких обстоятельствах, не буду общаться со своими родственниками и знакомыми, что за пределы Медвежьей заводи выезжать буду только по разрешению, что никогда не выйду замуж.
Продолжение следует.