Конечно он это не нарочно! И помог не Америке вообще, а международным монополиям, корни большинства которых в США. Причем, он хотел, как лучше - закон-то как раз против них - но получается все наоборот. А дело вот в чем.
В 2019 г Президент Владимир Путин подписал закон, облегчающий бизнесу продвижение региональных брендов. То-есть, в имени бренда может фигурировать название региона, если в нем есть производство продукта, существенно влияющее на его характеристики.
Смысл в том, чтобы в России было больше наших брендов и они могли конкурировать с западными. Вот слова президента:
Отечественные бренды должны иметь преимущества перед международными монополистами
Ну это же здорово! Это патриотично! Все за! Но в чем подвох?
Кому нужен закон о региональных брендах и нужен ли вообще?
Исходя из смысла закона, президент Владимир Путин полагает, что имя российского региона придаст популярность бренду. И, что предприниматели прям мечтали включить в бренд свой Торжок или Урюпинск, но не имели права. А теперь, президент их осчастливил.
На самом деле все совсем не так. Вот, например, бренды обуви, которые производятся в России:
- Ralf Ringer, TJ Collection, Tervolina, Carlo Pazolini, Mascotte, Respect.
Ralf Ringer, например, - бренд мужской, детской и женской обуви, его создал Андрей Бережной в 1996 г. Фабрики в Москве, Зарайске и Владимире.
Carlo Pazolini создал в России Илья Резник в 1990г и зарегистрировал этот товарный знак в Италии. И все для того, чтобы россияне и весь мир поверили, что эта обувь именно оттуда.
Долгое время производство было в России, но из-за кризиса перенесено в Китай. Carlo Pazolini — единственная российская обувная компания, которая завоевала рынок Европы и США.
Похожие истории и с другими, якобы иностранными брендами. Как видим, все косят под заграницу, никто из создателей и не думает связать имя бренда с каким-то регионом России. А если они это сделают, то разорятся. И вот почему.
Российский менталитет - проклятье для производственников обуви, одежды и многих товаров
А все по причине российской ментальности, что на Западе все более качественно, модно и стильно. Если бы тот же Илья Резник назвал свою обувь "Скороход" и адрес фабрики в Кубинке, то цены бы упали в 2 раза, а о Европе и США можно забыть. А многие другие бренды так бы и не появились. И это относится и к одежде, и к аксессуарам, и к бытовой техники. Поэтому бизнесмены-производственники вынуждены косить под Италию, Германию, Японию - кого угодно, только не Россию.
И этот барьер - российский менталитет преклонения перед западными товарами - настоящее проклятье для развития производства конкурентных товаров в стране. Это программа в мозгах многих поколений наших граждан и стереть ее оч сложно! Эту задачу можно решить только на государственном уровне. Вот этим надо заниматься президенту и правительству! Но они в упор не видят эту проблему, которая длится со времен Петра I. Полагаю, ни Владимир Путин, ни правительство даже не в курсе этой ситуации с брендами.
Но совсем другая ситуация с брендами в пищевой отрасли. Вот здесь как раз региональная российская принадлежность играет в плюс. Скажем, "Тульский пряник" это старый добрый русский бренд и еще долго будет нас радовать своим медовым вкусом. Но в сфере пищевых брендов проблемы еще похлеще, чем в обуви.
Что происходит с российскими и советскими пищевыми и косметическими брендами?
Все российские и даже советские бренды скупаются западными монополиями.
Молоко «Кубанская бурёнка», и минеральная вода «Ессентуки» теперь собственность американской корпорации PepsiCo.
Печенье «Юбилейное» выпущено к 300-летию династии Романовых в 1913 г.
Теперь собственность американской «Mondelēz International». Как и фабрика «Большевик» во Владимирской обл. и комбинат «Кубань» в Краснодарском крае.
С современными российскими брендами - тоже самое!
Коркунов продал свой кондитерский бизнес вместе с брендом американской компании Wrigley потом поглощённой корпорацией Mars.
У Олега Тинькова его пивной бренд Тинькофф выкупила бельгийская InBev.
Шоколад «Россия - щедрая душа» производит самарская фабрика, созданная в СССР еще в 1969 г. Но сейчас это собственность швейцарской Nestlé.
Тоже творится и в сфере косметики
Наш концерн «Калина», выпускающий средства по уходу за кожей лица, тела и волосами под брендами «Чистая линия», «Чёрный жемчуг», «Бархатные ручки», «Лесной бальзам», теперь собственность голландско-британской компании «Unilever».
И здесь возникает вопрос.
Почему западные монополии скупают и будут скупать российские бренды сегодня, завтра - всегда!
Почему это понятно. Бренд это нематериальный актив и фактически является программой в подсознании потребителей. Его покупают не глядя на качество, вкус и проч. Это гарантировано и подтверждено миллионами пользователей. Бренд - это гарантированные продажи по более высокой цене по сравнению с аналогами. Он практически не требует рекламы, может жить десятилетиями и даже веками.
Поэтому западные монополии скупают национальные бренды по всему миру и Россия лишь одна из стран колониального типа. А почему у них всегда получится покупать наши бренды разберем на пальцах.
Техника отъема российского бренда западными компаниями
- Допустим наш предприниматель создал хороший продукт, придумал для него имя и сумел продвинуть в своем регионе в 300 магазинов. Причем, надо уточнить, что новый товар в магазине будет выложен не на лучшие проходные места. Там все занято давно известными брендами принадлежащих тем же монополиям.
Но допустим, что предприниматель получил доход $5000 в месяц. - Маркетологи монополии замечают новый бренд в регионе, анализируют качество и тренд популярности. И, при хорошем прогнозе делают предложение предпринимателю продать права на его бренд за $1-2 млн. Такую сумму предприниматель сможет заработать за несколько лет, поэтому вопрос об отказе не стоит.
- В чем выгода монополии?
А западный монополист разместит этот продукт в 300 000 магазинах по всей стране, где у него все схвачено. А также во всех наших бывших республиках. И в лучших местах выкладки. Плюс включение новой марки в рекламную кампанию и в итоге будет иметь $20 млн в мес.
Вот такая простая арифметика! Отъем бренда гарантирован в любом случае, пока существует капитализм. Кроме одного. Когда бренд является собственностью государства в лице регионального органа власти. Вот мы и подошли к вопросу.
При чем здесь социализм?
Когда у регионального органа есть планы на развитие и продвижения бренда по стране и за ее пределы. А все доходы от реализации этого продукта идут не на мерседесы и яхты предпринимателю, а в бюджет региона. За счет этого будут строиться новые предприятия, дома и дороги, и повышаться зарплаты врачам, учителям и т. д.
Так строится социалистическое государство нового типа в одном, отдельно взятом регионе (все по Сталину). И рынок и благосостояние и социальная защищенность граждан.
И еще один щекотливый вопрос к власти
Как мы видим, западные концерны ведут себя, как монополисты на российском рынке. Как хозяева! И президент об этом знает и говорит. Тогда возникает вопрос: А что делает Антимонопольный комитет Российской Федерации? Ведь получается международные концерны обнуляют этот закон президента. Конечно, Владимир Путин не в курсе, что его обнулили. Ему опять не доложили его кремлевские советнички, чтобы не расстроить. А ведь каждый наш бренд это наша гордость и частичка нашей Родины. Особенно советские!
Кстати, бренд - это один из элементов цивилизованного рынка, а, как видим, в СССР они были. Это значит, что приверженность Владимира Путина к рыночной экономике не отрицает социализма, где она тоже может быть. Но президент похоже не в курсе.
Кстати, а если при капитализме бренд наш, то он наш или не наш?
Шоколад Аленка производит московская фабрика Красный Октябрь, которая входит в российскую финансово-промышленную группу «Гута», основанной Юрием Гущиным, миллиардером №64 в списке Форбс.
Вы очень рады, когда наши бренды в руках наших миллиардеров? А ведь это именно то, за что выступает наш президент, Владимир Путин. Больше наших брендов - больше наших миллиардеров! Что и имеем.
Будем радоваться, или как?
Ваше мнение и предложения!