История от подписчика. Дальше от первого лица.
Вы слышали когда-нибудь, как плачут домовые? Нет? А мне вот однажды пришлось.
Моя бабушка всю свою жизнь прожила в деревне. Очень рано вышла замуж, и уже с дедом они своими силами выстроили добротный дом. А когда дедушки не стало, дети хотели забрать её к себе в город, чтобы не оставлять одну. Но она отказалась, ответив на это так, - что я буду в каменном мешке сидеть, когда родные стены и в болезнях помогают. Да и не одна я вовсе.
Дети удивились, - мам, ты в порядке? У тебя все нормально с головой? А может ты себе поклонника тайного завела?
Бабушка улыбалась, но ничего не отвечала. Так проходили годы. Мы приезжали к ней по выходным и на каникулы. А потом стали замечать, что сколько бы времени не прошло, а дом у бабули всегда выглядит идеально. Все в нем было на своих местах, каждая досочка прибита, как это было при жизни деда. Мы интересовались у нее, думая, что появился помощник за деньги. Но бабуля только улыбалась и все.
В доме была лестница ведущая из кухни на чердак. Еще в раннем детстве я любил устраивать там свои игры. А когда подрос, мне стало уже не до них, я начал бегать на местную танцплощадку. Так, бывало, поднимусь, полюбуюсь красотами сверху и на этом все. Поэтому чердак в скором времени превратился в кладовку. Бабушка сушила там лук, и хранила ненужную утварь.
А однажды я заметил маленькую чудаковатую коробочку, что стояла в углу возле миски с молоком. Чему я изрядно удивился. Ведь дверь на чердак открывалась с ключа, и котам вход был запрещен. Тогда, спрашивается, для кого приготовлено это угощение?
Но на все мои расспросы бабушка лишь смеялась, и шутливо отвечала, - для помощника моего.
Я всю голову сломал, предполагая, что же это за диковинный помощник такой. Даже заглянул в ту самую коробку. А там пуговицы какие-то, обертки от конфет. В общем различная ненужная ерунда. И я снова пристал к бабуле, - бабушка, ну расскажи, я никому твоей тайны не выдам. Вот те честное пионерское.
Бабушка посадила меня перед собой и начала говорить, - в каждом доме, внучок, есть свой хозяин, и это не человек, как многие думают. Вот и в этом доме давным-давно поселился такой. Зовут его Митрофаном и он из домовых. Пришел он к нам, когда мы этот дом с твоим дедом строили. Поэтому и строительство у нас двигалось быстро, потому что всегда все на своих местах лежало. И дела все спорились, и бревна одно на одно ложилось, как по маслу. А все он, наш Митроша, за домом приглядывает. Вот мы ему в благодарность гостинцы на чердаке и оставляли. И коробочка та, в которую ты свой носик сунул, принадлежит ему. Он хоть уже и не молодой, а все балуется как ребенок. И молочко, кстати, тоже для него.
- Это как так? - удивлялся я, - домовых же не бывает. И какой он хоть из себя, этот твой Митрофан?
- Видеть его, я не видела. Да только посмотри вокруг, какой в доме порядок. Разве могла бы я в свои восемьдесят лет содержать его в таком совершенстве? Правда иногда его можно услышать... Тихой ночью, когда он думает, что я уже сплю, он шуршит чем-нибудь на чердаке или за печкой. Или, бывает, слышится, как в пустой комнате скрипят половицы. Или клубки мои коты раскидают, а они раз... и снова на месте.
- Бабушка, так может это просто мыши с котами шуршат, а мотки и другие вещи ты сама собираешь, а потом не помнишь? - интересовался я.
- Кто знает, все может быть, - видя мое недоверие, отвечала она, - да только я всем сердцем верю... и молочко на всякий случай оставляю. И вы так делайте, если хотите чтобы в доме всегда был порядок.
После нашего разговора прошло пару лет и бабушки не стало. Как была при жизни тихая, так и ушла незаметно, во сне ранним утром.
А после похорон дом стал никому не нужен. Его даже хотели продать, но среди наследующих сторон вышел спор. И потому его просто заколотили и оставили стоять в одиночестве. Правда соседи пообещали за ним приглядывать. Так и стоял дом до тех пор, пока я не вырос.
Однажды родители послали меня на малую родину, забрать кое-какие вещи. Но так, как я был занят на работе, выехать из города получилось ближе к вечеру. И соответственно, добраться до деревни удалось только к полуночи. Дом , как и прежде стоял на своем месте, и хотя вокруг стояла непроглядная темень, я все же узрел, что вид у дома был совсем печальный. Конечно же соседи смотрели за ним, просто время его не пощадило. Где-то оторвалась ставенка, местами прохудилась крыша, подгнило крыльцо, двор полностью зарос бурьяном. Но все равно он был такой родной, только бабушки не хватало.
И мне захотелось остаться, благо следующий день был выходным. Я растопил печь, найденными тут же дровами. Поужинал тем, что оставалось от моего рабочего обеда. И пока вот так сидел, жуя свой бутерброд и смотря, как в печке пляшет пламя, меня не покидала мысль, что я что-то упустил и забыл сделать. И утомленный после трудового дня и езды, я прилег на бабушкину кровать в надежде это вспомнить, но тут же уснул. А ближе к утру был разбужен непонятными звуками доносившимися из-за печки.
Я приоткрыл глаза, уже занимался рассвет, а вещи в комнате приобретали видимые очертания. И я прислушался... раздавался плач: жалостный, скулящий, как у грудного ребенка. Мне не было страшно, скорее даже интересно. И я решил повернуться на бок, устремив свой взгляд на печку. Но кровать подо мной предательски скрипнула... Плач прекратился, сменяясь звуками падающих вещей. И тут я увидел, как из-за печки показалось что-то лохматое. Оно было невысокого роста, с глазками бусинками, но это точно был не кот. Этот кто-то вылетел на середину комнаты и мы минуты две смотрели друг на друга, прямо глаза в глаза. А затем он вновь нырнул за печь, где у бабушки находился лаз в подвал.
И тут я вспомнил наш с бабушкой разговор... Поднявшись на чердак, я отыскал в его глубине, поросшей пыльной паутиной, самодельную коробочку и миску из-под молока. Тщательно все отмыв и почистив, я вернул все на прежнее место. А потом прикупив у соседей парного молока, до краев заполнил чашку.
Затем, побродив по бабушкиному дому, я понял, что именно здесь мой дом.
- Пусть не постоянное жительство, но хотя бы как дача, - решил я тогда, - даже домовой из дома не ушел, а мы его бросили.
И теперь у меня отличный домик в деревне, в котором заправляет настоящий хозяин, которому мы платим добротой, трудолюбием и разными вкусняшками. И именно к нему я с удовольствием привожу своих детей с женой и стареньких родителей.