Нам повезло, мораторий по случаю "закона добрых и нежных людей" продержали чуть меньше месяце, не успели протухнуть наши справки.
Кто впервые на моем канале - он про родительство и детей. В том числе и про того ребенка, который дался мне труднее всех - приемного.
В этом посте будет звучать много имён и фамилий. Надеюсь, всем понятно, что они вымышлены, пусть и по какому-то созвучию с оригиналом. Так что все совпадения совершенно случайны.
Мы сидим в опеке над списком. Витя, как обычно, пытается сразу перейти к делу:
- Мы смотрели дома базу, ну, которая на сайте. Там есть пара ребят, по которым мы хотели бы уточнить...
Дама из опеки, добрая величественная Нина Петровна, отвечает в духе любимого мной товарища Саахова:
- Торопиться не надо!
- Вот я вам печатаю список, вот держите. Итак, Марк Анисимов. Красногорский интернат. Слышали о нем?
Мы, конечно, слышали. Туда отправляют детей с ментальными нарушениями, так что это, по-своему, тоже диагноз. Конечно, мы читали неоднократно, как даже самые гадостные диагнозы в семье преодолевались или даже испарялись как дым. Но, не смотря на господствующую тогда парадигму "любовь все излечивает", так рисковать не хотим. Вдруг нашей любви не хватит?
Витя пытается гнуть свою линию:
- Так мы его и не смотрели, мы смотрели...
- Торопиться не надо! Итак, Марк Анисимов, Красногорский интернат. Вы помечайте, помечайте!
И я послушно приписываю рядом с данными Марка "кр.и".
- Никита Борисов. У него ещё две старших сестры и один младший брат.
- Многовато...
- Вероятно, скоро будет ещё. Но если вы свяжетесь с такой цепочкой, новых детей принимать будете не обязаны: дети нового брата/сестру знать не будут, значит, о привязанности, которую нельзя рушить, речи не пойдет.
- Нет, для нас это много.
- А вы помечайте, помечайте.
Я пишу "+3".
- Артем Владимиров.
- Вот, он один из тех, про кого мы хотели уточнить! - восклицает Витя.
Паренёк и впрямь хороший. Он симпатичный и, в отличие от большинства сфотографированных растерянных детей, у него очень осмысленный взгляд. Во всяком случае на фотографии.
- С ним не получится, он уже устроен.
- Это как? А в базе он что делает?
- Он живёт в деревне СОС.
В этой деревне мы даже были года два назад - когда Витя в рамках внеинтернатного сопровождения детей водил походы. Нам, всем таким волонтерам, предложили разок сходить на экскурсию. Никто ещё не собирался никого брать, но все согласились - интересно же изнутри увидеть нашумевший проект. Поэтому я прекрасно помню главную особенность ребят из деревни СОС, ее и озвучиваю:
- Но ведь они там в приемной семье. А у нас документы на усыновление, это же более приоритетная форма устройства?
Нина Петровна вздыхает, смотрит на меня, как на балованного ребенка и поясняет:
- Ну вы представьте, мальчик уже пару лет живёт там. Пусть и в приемной, но семье. У него есть близкий ему человек - мама. Да, он знает, что она ему, и всем там, не родная, но в его реальности это нормально. И тут явитесь вы, заберете его из привычного мира. Как думаете, это будет во благо ребенка?
Мне как тёркой по лицу провели. Что я там рассуждала про аморальность выбора? Когда дошло до дела, я показала себя черствяком, совершенно забывшим, что речь идёт не о залежалрм товаре, а о детях.
- Я поняла...
- Нет, вы, конечно, можете посудиться. Мы дадим отрицательное заключение, потому что считаем, что такое устройство не в интересах ребенка. Но вы правильно заметили, усыновление приоритетнее. Может быть, суд и встанет на вашу сторону. Но понадобятся психологические экспертизы мальчика, что он действительно хочет к вам. А получить их будет трудно, он маленький ребенок и вряд ли хочет жить с посторонними пока людьми.
- Да, да, мы поняли...
- Вот и ладно. Вы помечайте, помечайте.
Я, сгорая от стыда, пишу напротив Артёма "СОС".
- Денис Григорьев...
И вдруг я понимаю, что это лицо мне не попадалось раньше в базе. Милый.
- Псковский детский дом, группа здоровья вторая, третья под вопросом. Братьев и сестер нет.
- Во, - включается Витя. - Нормальный парень!
Нина Петровна снимает трубку телефона:
- Мария Ивановна? Да, да, это я, у тебя там мальчик из младшей группы, Григорьев, тут по нему кандидаты сидят. Все в анкете указано? По здоровью вопросик какой-то?
Выслушав ответ, пересказывает: у Дениса подозрение на сердечный диагноз, скоро плановая госпитализация для уточнения. Он совсем недавно в этом учреждении. Неконтактный, закрытый, но других сюрпризов пока нет. Но направление на него дать не могут, потому что с Денисом уже знакомятся.
Нина Петровна роется в бумагах, открывает какую-то папку и поясняет:
- Я бы сразу это сказала, но направление на Григорьева выписывала не я, помощница. Давайте дальше.
В результате просмотра списка под постоянное подбадривание "вы записывайте, записывайте", мы проходим всех. Просим направление на второго мальчика из присмотренных дома, Матвея Павлова и нас провожают с напутствием встретится в десятидневный срок.
А список у нас отбирают и вкладывают в папку с другими нашими бумагами. Интересно, зачем я его "записывала, записывала"?
< Предыстория || Продолжение >