Однажды великий воин Оклон шёл по берегу реки. Вода игриво манила. Солнце вторило, прогревая доспехи до самых завязок. Полководец исходил потом, но топтался на берегу. Чутьё предостерегало опытного бойца. Оклон пошёл вдоль берега внимательно наблюдая за людьми у кромки воды. Что-то должно случиться. Справа на песке развалились плечистые мужи.
Подле лежала куча доспехов. Блестящие железки из дорого металла разложили на тряпке. Кажется раньше это был фамильный стяг. А теперь от родового знака не осталось и следа благородства. Знатные друзья прикончили последнюю бутылку и пошли купаться с дамами. Тряпки липли к молодым телам, глубокие вырезы без подсказок говорили о принадлежности девушек. Оклон отвёл взгляд. Тут единственная угроза лишь для чужого кошелька. Но чутье не отпускало. Было что-то ещё. Подле пляжа виднелась заводь. Там танцевали мужики в балахонах. Они прыгали вокруг костра и поносили купальщиков за греховный образ жизни. Когда, «святые» уставали, то ныряли в протоку. Охладившись, «святые» возвращались к привычной ругани. Девицы подмигивали даже враждебной компании. Мужи в балахонах хотя и делали вид, от мирских утех, но украдкой махали дамам.
- Эти опасны только лицемерием, - плюнул Оклон. Наконец, он увидел: волны несли человека. Бедолага едва держался за деревяшки. Он просил помощи, однако благородный люд заглушил ор прошлыми шуточками. Святые в балахонах вопили, что бог поможет. Если нет, значит такова судьба и они не хотят мешать воле небес. Несчастного несло на камни. Громко выругавшись, Оклон нырнул, пока был шанс доплыть. Река ярилась, однако Оклон привык бороться. Гребок, ещё Гребок. Он частенько топил людей, но тонули они плохо поэтому приходилось подплывать и добивать. По сравнению с этим, вытащить истеричного мужика было лёгко.
– Ты че туда полез? - просидел Оклон, когда они грелись у костра. Спасенного покрывали синяки да ссадины. Кажется, за ним гнались, и вода была последним шансом.
– Дело было, - неохотно пояснил помятый мужик. - Подбрось-ка дровишек братец. Ноги коченеют.
Только Оклон отвернулся, как спасенный швырнул в костёр порошка. Изумрудный дым прорезал вечернее небо.
– Наводчик! - Оклон перемахнул через пламя и придавил спасённого. – На своём горбу тебя вынес. Помогал дышать, пока ты гнида не очухался. Что взамен?
– Взамен ты получил жизнь! – спасённый тянул кровавую улыбку. Облако стрел накрыло людный берег. И Фанатиков в балахонах, и богачей, всех покосила артиллерия. Если бы Оклон не пришёл на помощь, лежать бы ему среди стонущих тел. Полководец побежал к раненным, а спасённый скрылся в кустах.
«Так просто быть воином, убивай кого прикажут, – думал Оклон, пока рвал рубаху на бинты. – Человеком быть куда сложнее».