Сколько мы не виделись? Если юбиляру 45, а нам тогда было по 17 лет, выходит немало. Именинник расстарался на славу: шикарный ресторан, белые скатерти и море цветов. Впрочем, Серёга всегда был натурой широкой…
Нас связывают годы – с самой школы вместе. Песни под гитару, таскание гирь в подвальной «качалке», шуры-муры с девчонками – золотое время. Как изнывали на уроках и сдавали экзамены, не помню: юность тем и хороша, что трудности кажутся закадровыми событиями. А основной сюжет – мужская дружба и наполеоновские планы.
Теперь Серёга стал Сергей Палычем, нарастил капитал и пузцо. Достигнув мужской зрелости, закатил банкет для старых друзей – никого не забыл. Все прибыли, большей частью под ручку с жёнами. Боже, что с нами делают годы… Интересно, а она придёт? Тоже ведь одна компания, правда, расстались мы с ней не по-хорошему…
***
Я был 17-летним балбесом, когда в школе появилась новенькая. Стройная, большеглазая. Скрипачка, как выяснилось, после уроков бегала с футлярчиком в музыкалку. Одним словом, барышня из хорошей семьи, чистенькая и вежливая. Можно было бы считать её зубрилой и насмехаться, если бы не два «но»: она не была зубрилой, зато была красавицей. Пацаны поголовно влюбились, я злился, потому что тоже влип. Однако круче всех в Яну втюрился Дудик.
Дудик, то есть Олег Дударев, был толстым и близоруким, в общем, можно было бы списать со счетов, если бы опять не два «но»: его папа был профессором, мама – судьёй, дедушка – не помню кем, но тоже будь здоров. Семья Яны поселилась по соседству, что дало Дудику сто очков форы – соседка же!
Я играл желваками, наблюдая, как утром Яна идёт в школу, а неуклюжий Дудик плетётся следом и что-то бубнит. Вроде бы размазня, будь кто-то иной на его месте, устранил бы в миг. Но Олег был, в сущности, хороший малый и вхож в нашу компанию – своих нельзя трогать…
Я изнывал и томился. Яна ловила мой взгляд и улыбалась – вот и пойми, обычная вежливость или взаимность. Я рвал жилы в качалке, чтобы не сойти с ума – а они с Дудиком беспечно топали из музыкалки.
Серёга мгновенно просчитал, что со мной. И поддел: «Ну, Слава, значит, не ставим лёгких целей?» Я угрюмо кивнул. Он помолчал, потом изрёк: «Сам пропадай, а товарища выручай. Хоть Дудик и свой, а ты мой друг»…
Он превратился в демона, возникал на пути Яны и Дудика, словно из-под земли. Балагурил, нёс чепуху, но подвёл к главному: «Яна, ты нравишься моему другу». А она засмеялась: «Ты о Славе? Я знаю. Только он очень скромный, не выдаёт себя». Скажите пожалуйста!..
Мой звёздный час настал на школьной дискотеке. Из колонок зазвучал Демис Руссос со своими «Сувенирами», Серёга пнул меня – мол, не мешкай, а сам ухватил за руку Дудика, который устремился было к Яне. На совершенно ватных ногах я подошёл к самой прекрасной девчонке и пригласил на танец…
Йес! Один, второй, третий «медляк», я говорю невпопад, она искренне хохочет, провожаю её до дома, получаю поцелуй в щёку. И она согласна идти в кино со мной!
На обратном пути чуть не ослеп от звёзд. Если бы всё же ослеп, всё равно жизнь удалась…
***
А вот и она. Собственной персоной, с законным супругом под ручку. Конечно, годы и для неё не прошли бесследно, но обошлись весьма гуманно. Потяжелела, погрустнели глаза, прорезались морщинки возле губ и глаз, но в целом осталась той же – вкусной, летящей. Она не видела меня, когда поздравляла Серёгу, поэтому смех был искренним – тот же самый, русалочий. Значит, она счастлива, и эта мысль неприятно кольнула.
Обернулась, оглядела гостей – неужто меня ищет? Дождался, поймал взгляд, непринуждённо кивнул и улыбнулся.
Сколько мы не виделись? Целую жизнь. А у меня снова дрожь по телу.
Жена, видимо, что-то заметила: «Слава, ты какой-то напряжённый, всё в порядке?» Даже не зная, что меня связывает с одной гостьей, уловила разряд. Представляю, каково мужу той самой гостьи – он-то в курсе, что и как.
***
С той школьной дискотеки мы были неразлучны. Вместе в школе, со школы, провожал Яну в музыкалку, встречал, она ждала меня возле спортзала, гуляли допоздна. Иногда присоединялся Серёга, но чаще деликатно устранялся: «Милуйтесь, голубки. Да на свадьбу не забудьте позвать!» Конечно, не забыли бы. И наверняка посадили бы во главе стола, как почётного гостя.
Моя мама сходила с ума: на носу выпускные экзамены, за ними вступительные, а у меня конь не валялся, на уме одна Яна. Иногда с укоризной вздыхала: «Сынок, разве не понимаешь, не для тебя она. У них семья зажиточная, а у нас голые углы. Я одна тебя растила, отец был да сплыл, вся память о нём – десяток открыток да столько же денежных переводов. Одумайся, сынок».
Естественно, я и сам об этом задумывался – мы не ровня. Не смогу дать Яне то, к чему привыкла. Куда приведу её – в нашу крошечную квартирку, с единственной гордостью – новенькой стенкой, из-за которой мать по уши в долгах?
Но на то и юность, чтобы серьёзные вещи проскальзывали мимолётно. Мы любим друг друга – это самое важное.
***
Благородный супруг гостьи раздался вширь. Солиден, раздаёт учтивые кивки гостям, благосклонно принимает приветствия – затмил юбиляра даже. Что ж, никогда не сомневался, что он будет большим начальником. Увидев меня, дёрнулся, но совладал с собой, широко улыбнулся и протянул руку: «Здравствуй, Слава, рад видеть!»
Ага, как же, рад. Тут же схватил свою Яну пухлыми пальцами и потащил подальше.
***
Мы были влюблены, целовались на каждом шагу – и оставались невинными. Может, потому что банально не было условий. Но будь иначе, я бы всё равно не посмел коснуться её… И ненавидел себя за эту мягкотелость, презирал за то, что она владеет мной играючи. А что я для неё значу? Мальчик из простой семьи, поиграть и выбросить? Тут ещё материнские разговоры «не пара вы» капали на мозги…
Яна пригласила в гости – на пороге встретила бабушка. Я таких только в кино видел – брошь на блузке под шеей, высокий пучок, царственная осанка. «Дети, проходите, пирог к чаю поспел». Добрая, ни тени спеси, но я накрутил себя до чёртиков.
Просторная квартира, дорогая мебель, портьеры, шторы, библиотека – и особенный запах. Наверное, так пахнет династийность – манеры, дедушка генерал на картине и всё такое…
Угораздило же меня обуть тапочки не на ту ногу! Яна увидела, прыснула: «Это же не лапти! Переобуйся!»
И всё. Пирог я не попробовал. Извинился и ушёл. Она, конечно, догнала, извинялась, тащила обратно.
Но я слишком нравился себе в роли «бедного, но гордого». Настолько, что затянул экзекуцию вплоть до выпускного. О, вот оно, плебейское счастье – видеть, как мучается самая красивая девочка. А ты весь такой неприступный.
***
Жена что-то бубнит, подкладывает салатик на тарелку, просит дозировать спиртное, а то ещё тост говорить и вообще – «не мальчик уже». Киваю, жую салатик. Поразительно, как живучи браки по привычке. Вслух не говорим, но оба понимаем.
Интересно, а как сложилось у Яны? Счастлива? Бросаю взгляд исподтишка в их сторону – и встречаюсь с нею глазами. И салат в горле колом.
***
На выпускной она пришла под ручку с Дудиком. Королева бала и услужливый паж в очках. Увидев меня, вздёрнула подбородок с вызовом. Я надменно улыбнулся, всё утро тренировался. Гримаса должна была означать «ну и что ты этим доказала?» Понимал же, что пригодится.
После застолья снова заиграл Демис Руссос, и я увидел её беспомощные молящие глаза – вот он шанс, вспомни, сделай шаг! Но цинично позвал на танец молоденькую «англичанку». А Яну спас Дудик – что ж, танцуй, стервятник. Наверное, рокировку заметили все, по крайней мере, друг Серёга осуждающе мотнул головой: «Ну и дурак ты». Но мне уже был сам чёрт не брат…
Ближе к полуночи она пропала, Дудик беспокойно водил глазами по залу. Я с равнодушным видом вышел – побродить по укромным уголкам школы. Где-то же Янка должны быть!
Нашёл её под лестницей, выдала себя всхлипами.
- Ну, и о чём льёт слёзы королева бала? – спросил едко.
- Зачем пришёл? – грозно спросила Яна.
- Да вот мимо проходил…
- Ой, себе только не ври.
Помолчали. Яна подняла глаза:
- Знаешь, Слав, я ведь не хотела тогда обидеть тебя. Просто неудачная шутка про лапти – их ведь на любую ногу можно было надевать, а ты с тапками намудрил. Никакого смысла я не вкладывала…
Мне очень хотелось кинуться к ней, целовать всю – от пальчиков до макушки, сам ведь истосковался. Но так сладко, когда перед тобой унижается лучшая из девушек. Можно продлить удовольствие? Хотя бы на одну фразу! И продлил, придурок:
- Да я и не обиделся. Просто ты в тот момент надоела мне…
И всё. Вспышка. Молнией метнулась мимо, куда-то помчалась. Когда вернулся в зал, её не было. И Дудика тоже.
В общем, она тоже поступила назло. Сыграла жёстко, по максимальной ставке. Наверняка не рассчитывала, что будут такие последствия. Да и никто не рассчитывал…
Гордость школы, первая красавица, скрипачка и умница осенью вышла замуж за Олега Дударева. А в начале весны родила сына.
Обо всём этом я узнал из письма Серёги, так как с осенним призывом ушёл отдавать долг Родине.
***
Уф, отстрелялся, сказал тост, выпил рюмку за здоровье, да не одну. Почему-то хочется поговорить с ней. Спросить, не пожалела ли. Хотелось бы, конечно, чтобы до сих пор локти кусала.
Звучит Демис Руссос, треклятые «Сувениры». Жена тянет танцевать, повинуюсь. На танцполе по соседству – Олег батькович Дударев с женой Яной. Я как дурак пялюсь на них. Дудик по-хозяйски притягивает жену к себе – и смотрит на меня в упор. Ого, куда подевался услужливый пухлый мальчик, вон в какого брутала вырос…
Поворачиваю голову – встречаю осуждающий взгляд Серёги. Да уймись, друг, не испорчу твой праздник.
… Вечером жена, стоя у зеркала, замечает: «Какая эффектная пара – Олег и его жена. Сразу видно, что любят друг друга. Не знаешь, давно они женаты?»
Пожимаю плечами и выхожу на балкон подышать воздухом. Ночное небо усыпано звёздами – как когда-то. Но теперь не ослепну при всём желании: всему своё время.
Егор ПОЛУЯНОВ.