Была суббота, и день еще к полудню не дошел, а мы с другом Лехой Михалковым, по кличке Режиссер, успели уже как следует поддать. Сидя на солнышке в скверике у трамвайного кольца, мы рассуждали о нашем менталитете и, например, американском. В частности, обсудили поведение и тех и других в очередях.
Известно, что американцы не пускают обратно в очередь вышедших из нее, потому что надо ценить чужое время, и тогда будут ценить твое. В общем-то, правильно: тебе же тоже надо куда-нибудь идти, и почему ты торчишь в очереди, а тот, кто типа «занял» - свалил по своим делам?
По ассоциации с очередями я вдруг вспомнил, что надо бы на почту заскочить заплатить по коммунальным квитанциям, которых накопилось по карманам уже куча. Тем более, что бутылка у нас с Лехой кончилась. Решили, что я на почту, а Режиссер в это время - за пивом в магазин через дорогу. Чтобы уж отлакировать и к вопросу алкогольного опьянения до вечера не возвращаться.
Войдя в почтовое отделение и спросив «кто крайний», я встал в очередь человек из двенадцати, за энергичной по виду теткой. Энергичность тетке придавал ее вид классического агента по недвижимости – джинсы, кожаная куртка, хриплый голос и дерганые нервные жесты.
По-видимому, «дождавшись последнего», тетка повернулась ко мне и говорит:
- Молодой человек, тут еще женщина занимала, в розовой куртке, я тоже отойду…
- Пожалуйста, идите, - сказал я, – Только вот обратно в очередь я вас не пущу.
- А с чего это вдруг? – удивилась тетка, – Я же заняла очередь, стою.
- Ничего подобного, – говорю, – Это я стою, а вы вышли и ушли.
- Ну, как это? – продолжала искренне удивляться «риэлтор» - Я пришла, заняла очередь, теперь мне нужно в другое место, ненадолго.
- Мне тоже надо в другое место, – возразил я, – И в очереди нет никого, кому было бы не надо в другое место, а они все никуда не уходят.
- И то! – послышались голоса из очереди, – Всем надо, а она самая умная, ей, видите ли, надо, так и всем надо, а мы тут торчим, а у нее дела, поглядите не нее!
В момент наибольшего волнения очередников дверь в помещение как-то резко, будто от пинка, распахнулась, и в дверном проеме нарисовался Режиссер с гламурным, розовым с цветочками, полупрозрачным пакетиком, где эротично просвечивали две полуторалитровых бутылки пива и зачем-то еще одна бутылка «Кедровой».
- Видите? – сказал я тетке, – Нужно ценить чужое время, и люди будут ценить ваше.
Тетка поджала губы и отвернулась, и никуда не пошла.
До заветного окошечка мне оставалось человека четыре вместе с теткой впереди, я даже начал жалеть, что надо было бы ее из очереди отпустить. Авось, не успела бы. Леха оглядел очередь, и по его глазам я понял, что сейчас из него полезет какой-нибудь креатив. И не ошибся. Леха чуть заметно подмигнул мне и говорит:
- Эй, друг, - мне, – Я тут тороплюсь, мне в другое место надо, ты меня случайно не пропустишь перед собой?
- Знаешь, друг, - ответил я, не ухватывая пока суть репризы, – Я и сам тороплюсь, поэтому не могу. Может, кто другой из очереди тебя пропустит?
- Ага, разбежались! - опять зашумела очередь, – Какие все умные стали, туши свет, то одной уйти, то другой без очереди, а мы тут стой, как бараны, надо ему, видите ли, торопится он!
- Слушай, мужик, - снова обратился Леха ко мне, - Мне реально надо, пропусти, а? А я тебе вознаграждение.
Режиссер достал из пакета полторашку пива и протянул мне.
– Бери, друг, от всей души!
- Маловато будет, - наконец-то сообразил я, – Пиво за такую близкую очередь. Вот водки у тебя есть бутылка, я вижу, вот она в самый раз будет.
- Ладно, - сказал Режиссер, – Так и быть.
Михалков отдал мне водку и встал впереди меня.
Очередь слегка удивилась, но промолчала.
- А наверное, - говорю, – Причитается всем, кто сзади находится. Кто будет по сто грамм?
Все снова промолчали, кроме худой и заспанной девушки, которая, сглотнув слюну и отводя глаза, пробормотала про себя:
- Нет уж, а то опять как вчера… Молчи, Лен, держись.
Подошла очередь джинсовой тетки, и на этом все бы и закончилось, но тут заполошно прибежала та самая «женщина в розовой куртке», которая якобы занимала то ли перед «риэлтором», то ли после. Поскольку квитанции хриплой дамы были уже в окне, «розовая куртка» обратилась к Режиссеру:
- Пропустите, пожалуйста, я тут стояла!
- Вовсе даже не стояли! – возразил Леха, – Я вот стою, и мужик сзади тоже стоит, все стоят, а вы – ничего подобного.
- Ну как же, я же занимала, вон женщина, подтвердите!
Джинсовая тетка решила не вмешиваться, да и квитанции ей выдали из окошечка, и она быстро ушла.
- А я, между прочим, за место в очереди бутылку водки отдал, – сказал «Розовой куртке» Режиссер, пока я совал в окошечко пачку своих квитанций, – Мужик, подтверди!
В этот момент я увидел, что в окошечке сидит девица с таким декольте и таким бюстом, что от обилия продукта меня начало немного подташнивать.
- Да-да, - с трудом промычал я и показал бутылку.
- Так что предлагайте, что у вас есть за место в очереди, – сказал Леха, – Все теперь покупается и продается, человек человеку волк, товарищ и брат. А вы барышня видная, и в куртке в этой своей не потеряетесь.
- Да ладно, - сказал я, обрадовавшись поводу отвести взгляд от декольте оператора связи, – Пускай встает вон за мной.
- Ну уж нет! – возмутилась похмельная девица, – Меня и так ноги не держат, а тут еще в таких куртках будут лезть, что глаза режет!
- Молчи, Лен, держись! – внезапно сказал мужик позади Лены.
- Да уж сил нет никаких от вас! – даже не обернулась девушка, – То давай еще по стакану, то за квартиру иди плати, то ноги кривые, что за люди вокруг!
- А пускай вместо меня встает, а я в следующий раз, – сказал Режиссер, – У ней куртка как раз под цвет моего пакетика…
- А бутылка? – спросил я.
- А пропади она! - сказал Леха и вышел, расправив плечи.
Я сгреб квитанции и пошел следом, на лавочку в скверик.