Галина радовалась, что ее попутчицей по купе оказалась приятная женщина примерно ее возраста. Пусть предстоял неблизкий, ехать почти сутки, и было бы хуже, если места на соседней полке заняли бы какие-нибудь вахтовики или, к примеру, семья с маленьким ребенком. А тут – красота. И поговорить найдется о чем, чай, дети-внуки у соседки наверняка имеются. К тому же места на верхних полках оказались пустыми. Пока. Может быть, кто-то и сидят на какой-то станции.
В общем, Галина чувствовала себя почти счастливым человеком на это время пути. Надежда, как представилась соседка, действительно была почти одногодкой. Она сразу же достала домашнюю еду, предложила Галине травяной чай в термосе - листья смородины, малины, мелисса и еще какие-то чудо-травки. В меру общительная, в меру молчаливая, но если нужно, беседу может поддержать.
Чего в дороге в поезде делать двум женщинам элегантного возраста? Только рассказывать о себе, делиться секретами кулинарии или садоводства, это уж у кого какие предпочтения.
Вечером, когда нужно было уже готовиться ко сну, Надежда вдруг спросила:
- Забыла поинтересоваться, вы к кому едете?
- Ой, - Галина даже приподнялась на одном локте, - да я к дочке в гости, она у меня замуж в прошлом году вышла, недавно внученьку мне родила. Вот, еду знакомиться с малышкой!
- Какое это счастье, - задумчиво протянула Надежда, - когда рождаются дети.
- А у вас, все забываю спросить, тоже уже, наверное, детки взрослые?
Надежда замолчала, и когда Галина уже не надеялась на ответ, вдруг произнесла:
- А хотите, я вам свою жизненную историю расскажу?
Не дожидаясь ответа начала:
- Мы с мужем познакомились на заводе, где вместе работали. Толя из армии вернулся, устроился к нам. Потом техникум закончил, мастером стал, мы уже с ним женаты были. Дочку родили, из общежития в квартиру переехали. В общем, все у нас было хорошо. Когда Наташенька в первый класс пошла, сынок долгожданный родился, Павлик. А потом несчастье случилось. Толю моего инфаркт из жизни унес. Осталась я с детишками одна. Но горевать долго нельзя было, детей нужно поднимать.
Наташенька, как и мечтала, в педагогический институт поступила, уж очень ей хотелось детишек учить. А после второго курса их отправили на практику в загородный лагерь.
Надежда замолчала. Уж очень трудно ей давался рассказ. Галина, затаив дыхание слушала.
Вот женщина собралась с силами и продолжила:
- То лето очень жарким было. А рядом с лагерем речка протекала. Вроде бы курица в брод перейдет, а омуты в ней все равно водились. Ребятишки уговорили вожатую сводить их искупаться. Уж как Наташа противилась, как не хотела, но тут еще и подруга подключилась, пойдем, мол, по очереди отряд запускать в реку будем, да и сами ополоснемся.
В общем, девчонка одна, совсем малышка, куда-то побрела в сторону от того места, где все остальные в мелководье барахтались, да и угодила в яму. Тонуть начала. Наталка моя, естественно, бросилась к ней на помощь. Девчушку-то успела выбросить, а сама…не спаслась.
Так я еще и дочку похоронила, двадцать лет ей всего было. То же бы, наверное, уже деток имела…
Галина чуть не плакала, уж очень ей было жалко женщину – у самой же дочка, страшно даже представить, что если бы с ее Анюткой такое произошло.
- А сын? – спросила она, - у вас же, вы говорили, сын еще есть?
- Да, Пашке тринадцать лет было, когда сестры не стало. Подростковый возраст и все такое. Я в то время, чтобы забыться, в работу ударилась. Легче мне на людях было. Вот Пашка и пустился во все тяжкие. С компанией дурной связался, еле-еле школу закончил и в техникум поступил. Дальше – больше. Пить начал. Десять лет после Наташиной смерти прошло, а мне никакого утешения. Только дни считаю, когда сын трезвый, да Богу молюсь, чтобы ничего с ним не произошло. Тогда бы я совсем одна на белом свете останусь. Пусть и пьяница, но ведь мой, родной.
Дальше – больше, я вкалываю, а Пашка вещи из дома уносит и пропивает. Один раз сделала ему замечание, так он меня с размаху ударил. Правда, когда протрезвел, извинялся, чуть ли не на коленях стоял. Но как снова напьется, все повторяется.
Тут Надежда снова замолчала, а Галина даже не пыталась ее разговорить, переваривая и осмысливая сказанное. А потом не заметила, как уснула.
Утром Надежда, как ни в чем не бывало, как будто и не было этого ночного откровения, продолжила тему погоды, огорода и ухода за новорожденными детьми. А через несколько часов поезд подходил к пункту назначения.
Галина, ахнув, начала собирать вещи. Через двадцать минут попутчицы уже стояли в тамбуре. Галина с нетерпением выглядывала в запыленное вагонное окно, пытаясь разглядеть, где они находятся. А когда поезд уже притормаживал, подъезжая к станции, насмелилась и спросила:
- Надежда, вот вы мне вчера про сына рассказали… Может, стоит его полечить? Ну, не знаю, есть ведь врачи какие-то, знахарки на худой конец, вот мне про одну рассказывали…
- Да вон он, мой Пашка, - перебила Галину Надежда.
Тем временем поезд окончательно остановился и проводница открыла двери вагона, высвободив ступени для спуска, и Галина увидела высокого симпатичного молодого человека, лет тридцати, с букетом цветов, а рядом с ним миниатюрную худенькую женщину.
- Мама! - Павел бросился навстречу Надежде, - давай сумку, тяжелая, наверное, ты ведь к нам не на один день, явно кучу вещей привезла!
- Конечно, Пашенька, но там в основном для внука Толеньки подарки.
Потом случайная попутчица повернулась к онемевшей Галине и подмигнула ей:
- Все у нас хорошо! Материнские молитвы чудеса творят....
Спасибо, что прочитали. Поддержите канал лайками и подпиской.
