-Ты ж вроде с Лёшкой в город собиралась? - удивилась Полина Михайловна, почему-то бочком придвинувшись к окну выходящему в огород. Мать странным образом принарядилась, разрумянилась. Тонко чувствующий любые запахи нос Милы уловил тонкий аромат сладковатой туалетной воды.
-А ты вроде как в огород собиралась? Или теперь модно туда наряжаться стало? - съязвила Мила, пребывающая в самом ужасном настроении. Ну, Ванечкин! Обдурил, так обдурил. Сбылась мечта идиота - переспать с первой любовью! И она сама тоже хороша. Повелась, как школьница!
-Тебе почём знать. Ты в огород даже носа не кажешь. Зато, как сбор урожая, мать пришли то, пришли сё. А я трёхжильная что ли? Я может тоже счастья женского хочу. Ты одна-то столько лет поживи! А то хоть с алкашом, да бок о бок трётесь, быт вместе делите - завелась Полина Михайловна, смахнув скатившуюся слезу по разрумяненной щеке и Мила поняла, что мать уже и прихлебнуть успела чего покрепче.
-Нууу, мать ... ты даёшь. Стоило тебя на полчаса оставить - протянула Милка.
-Чего даю, чего даю! Пока ищ ничего не даю! - Полина Михайловна стукнула свёрнутой газеткой дочери по руке и мельком повернулась к окну, как будто что-то высматривая.
-Да я вообще могу уехать, чтоб не мешать твоей личной жизни! - вспыхнула Мила и выскочила из дома. Чего ж её все так бесят-то сегодня! Одно сплошное разочарование в жизни. То Ванечкин, то мать. Вобла эта тощая ещё злит, как её там ... Коровякова.
-А! - вскрикнула Мила, увидев что через изгородь лезет какой-то дедок. Борода его длинная и белая, как у старика Хоттабыча, чуть ли не до земли повисла, зацепившись за что-то. Дедок, услышав и узрев молодую женщину, испугался хлеще неё и хотел рвануть обратно, да не смог. Раздался треск рвущейся одежды.
Полина Михайловна успела уже благополучно переодеться и смыть румяна со щёк, как услышала милицейскую сирену и сирену скорой помощи. Женщина подскочила к окну и тут же в ужасе отпряла от него.
"Етить твою налево! Ну Милка!" - и она понеслась спасать своего старичка.
-Ты зачем по чужим огородам шастаешь, а? Я тебя спрашиваю, кощей ты бородатый! - Милка за шкирку схватила сухонького старичка и трясла его изо всей силы. Несчастный лишь мотал головой и разевал рот, чтобы хоть что-то сказать громогласной молодой особе.
-Дорогая ... - наконец выдохнул он.
-Чегооо? Какая я тебе ещё дорогая? - заорала Милка, сотрясая деревенскую округу своим мощным гласом. Зря что ли на хор в музыкальную школу ходила когда-то?
Полина Михайловна схватившись за сердце, в каком-то ступоре наблюдала, как представитель закона Матюшин Славик грозно зашагал прямо по грядкам, с едва взошедшей морковкой и тоже собрался растрясти бедного дедушку, допросив с пристрастием, откудова он такой нарисовался в их деревеньке. Санитары, примчавшиеся по скорой, на всякий случай вызванной бдительной Милкой, вытянулись по струнке.
-Здравствуйте. Что тут у вас? - Матюшин вежливо отстранил Милу и сам схватил дедка.
-Да я ... - начал несчастный старичок, попавший в такой переплёт.
-Заткнись и не якай тут - прикрикнула на него Мила и повернулась к участковому - товарищ капитан, этот воришка собирался что-то украсть на нашем огороде. Я своими глазами видела!
-Что? - Одной рукой Матюшин пытался составить протокол, другой держал за шкирку старичка.
Мила округлила глаза и осмотрелась. Красть-то особо и нечего, всё ещё только недавно высажено и за силу даже не принялось. Картошка и та не досажена.
-А не знаю. Вы у него спросите. Раз залез, значит что-то углядел. Может в сарае что украсть хотел или вообще в доме! А у меня мама старенькая, одна живёт. Это хорошо я приехала, а если б не было меня? - тараторила Милка.
-Так. Проедем сейчас в участок для составления протокола - Матюшин стащил старичка с изгороди и потащил к своему уазику.
-Постойте - раздался слабый голос Полины Михайловны, чуть концы не отдавшей на завалинке, от представшей перед её глазами сцены. И правда, шила в мешке не утаишь - отпустите Серафима Игнатьевича. Ничего он не хотел украсть. Это ... Это мой друг.
-Друг? - одновременно произнесли Матюшин и Милка. Серафим Игнатьевич, почувствовав, что участковый ослабил хватку, дёрнулся в сторону и был таков. Лишь пятки сверкнули, да полбороды осталось на тропинке.
***
Лёшка довольно посматривал на сверкающее в бархатной синей коробочке, кольцо. Взял самое дорогое, чтоб Милка не сомневалась в его любви к ней и серьёзных намерениях. Осталось только хороший шашлык прикупить, готовый. Чтоб только пожарить и всё. Мариновать Лёшка и сам умел, но сегодня с этим возиться не хотелось. Хотелось просто, встать на одно колено и томно посмотрев в Милкины голубые глаза с поволокой, спросить:
-Согласна ли ты душа моя стать моей женой? И в горе, и в радости? - не заметил Лёшка, как произнёс это вслух.
-Ты даже мясо выбрать не умеешь! Какой из тебя муж? - фыркнула дородного телосложения продавщица с ярко-красной помадой на толстых губищах и шмякнула приличный ошмёток мяса на весы - на полторы тыщи! -торжественно объявила она, глядя на Лёшку, как на презренную букашку.
-Да мне не нужно мясо ... я готовый хотел. Вон, у вас в ведёрке - промямлил здоровяк Лёшка, поигрывая при этом бицепсами, обтянутыми белой футболкой.
-Готовый значит? - зло прищурившись переспросила продавщица и Лёшке даже показалось, что она его этим кусчищем мяса сейчас зашибёт.
"На кой ляд я на рынок-то поехал?" - сам себя костерил Ванечкин, улепётывая с торговых рядов. Он запрыгнул в свой джип и заблокировал почему-то все двери. Но его никто не преследовал и решив заехать в ближайший супермаркет, Лёшка уже спокойно вырулил со стоянки.
***
Нюра решительно топала из магазина. Из пакета торчали бутылки с пивом и сушёная вобла. Сегодня у неё расстройство. Сердечное. Надо срочно выпить ... брр ... то есть залечить душевные раны! ОНа даже головой мотнула, разговаривая мысленно сама с собой.
-Коровякова? Здравствуй и пока. Совет да любовь вам. С Ванечкиным - раздался голос Милы. Она повздорила с матерью и разругавшись с енй в пух и прах при Матюшине, покидала вещи в чемодан и пошагала на остановку. Ближайший автобус до города через пятнадцать минут. А там билет в кассе железнодорожного вокзала и домой. К Анатолю!
Нюра ошалело соображала, что ответить. Лисицына сваливает! Конкуренция дала слабину! Ура!
-Не сомневайся. Будет и совет, и любовь - растянула она тонкие губы в ехидной улыбке. Милка лишь зло сверкнула глазищами и пошла дальше, обливаясь потом и таща за собой чемодан. Зачем она вообще с этим Ванечкиным связалась? Теперь чувствует себя, как оплёванной. Мать ещё на старости лет шашни с каким-то чудиком заезжим завела. Типа отшельником в лесу живёт, ягоды да грибы собирает, а на зимовку в горд уезжает. Чудеса, да и только!
-Да он же обдерёт тебя, как липку и останешься ты у разбитого корыта! - орала на мать Милка.
-Не твоего ума дело. Твой Анатоль тоже тебя обдирает. Поишь, кормишь его, да обстирываешь. Ещё и бесплатно в кровати обслуживаешь. А он пьёт, как синяк и зарплату маме своей отдаёт. Так чем ты лучше? Я-то хоть жизнь прожила, на старости лет имею право для себя пожить. А ты? - не уступала дочери Полина Михайловна.
Милка промолчала и побежала спешно собирать чемодан. Анатоль любит её, а она его! Или уже не любит? Или любит, но не так как раньше? Запутавшись в собственных умозаключениях, Милка собрала вещи и откланявшись матери, вышла за калитку.
-Боле можешь не приезжать - крикнула обиженно Полина Михайловна и вспомнив про Матюшина, задремавшего у них под раскидистой яблоней, подошла к нему и пнула в бок - а ты чего тут забыл? Всё! Дело своё сделал, иди премию получи и распишись.
-Какую премию? Где? - Матюшин ничего не понимая со сна, протёр глаза и осмотрелся. На каком месте он вырубился? Когда выпил квас принесённый Полиной Михайловной или когда Милка орать начала, перекрикивая свою мать?
-Как за калитку выйдешь, так и получишь - рявкнула Полина Михайловна и зайдя в дом, захлопнула дверь. Этот день её утомил. С Милкой она точно теперь общаться не будет. Это ж надо так мать оскорбить?
Матюшин осторожно вышел за ограду и в ожидании премии, встал к своему уазику. Взгляд его был задумчив.
-Выпить хошь? - Нюра неслышно приблизилась к Славику. Новый участковый работал у них всего месяц и она с ним ещё не успела, как следует обзнакомиться. А паренёк-то ничего. Может ну его этого Ванечкина? К Матюшину лучше присмотреться?
-Вы...выпить? - заикаясь переспросил Славик. Он решил, что ему почудилось. Это что? И есть ожидаемая премия?
-Выпить, выпить. Пошли! - Нюра подхватила растерянного парня под руку и повела к себе.
А вечером к Полине Михайловне с букетом красных роз, с ведром шашлыка и с синей бархатной коробочкой, заявился улыбающийся во все тридцать два белоснежных зуба, Ванечкин Лёша.
-Уехала она. Домой! - рявкнула Полина Михайловна, всё ещё пребывающая в праведном гневе и захлопнула перед носом Лёшки, дверь.
Продолжение следует.