Найти в Дзене

Что такое лондонский туман?

Лондонский туман – это своего рода густой смог, который периодически накрывал Лондон в течение примерно 100 лет, начиная с промышленной революции и по крайней мере до 1950-х годов. Смог – это слово, образованное соединением слов smoke (дым) и fog (туман), поскольку, как правило, был вызван выхлопными газами и побочными продуктами промышленности, в частности сжиганием угля.

Изображение взято с ресурса Яндекс.Картинки
Изображение взято с ресурса Яндекс.Картинки

В тот период времени лондонский туман был достаточно частым явлением. В просторечии его называли гороховым супом – из-за желтого оттенка, обусловленного высоким содержанием серы. Забавно, что позднее в честь знаменитого смога лондонским туманом стали называть гороховый суп.

Лондонский туман – густой смог, который, накрывая Лондон, уносил с собой большое количество жизней.

И хотя такие туманы были обычным явлением, они все равно оказывали разрушительное воздействие. В журнале Time в 1951 году была описана абсурдная ситуация, произошедшая на взлетно-посадочной полосе аэропорта Хитроу (в то время он назывался просто Лондонским аэропортом). Самолет приземляется в аэропорту во время густого тумана. Пилоту приказывают оставаться на месте, поскольку видимость слишком плохая, чтобы вырулить обратно к терминалу. За пассажирами отправляется автобус, но он теряется в смоге. Чтобы найти автобус, посылают грузовик, но он тоже теряется. Вскоре на поиски выходят пять отдельных отрядов, безнадежно ищущих в тумане самолет. В конце концов мотоциклисту удается найти местоположение самолета, но теперь он понятия не имеет, где находится терминал, и уезжает. В итоге пассажиров спасают, но, когда они добираются до терминала, пропадает их багаж.

Впервые смог появился в 1951 году, он был необычайно густым. И хотя в то время это не казалось чем-то необычным, иногда сочетание нескольких факторов может создать неожиданный эффект. Так и произошло в скором времени. Погода была очень холодной, и, чтобы согреться, люди сжигали больше угля, чем обычно. Кроме того, недавно все трамваи были заменены дизельными автобусами, и выхлопные газы усугубили ситуацию. Кроме того, из Европы через Ла-Манш ветры принесли промышленное загрязнение, и сам пролив теперь оказался в ловушке антициклона – холодный воздух был словно захвачен под одеяло теплым.

В результате смог стал гуще. Видимость была ограничена несколькими ярдами, и водить машину было практически невозможно. Автобусы и машины скорой помощи перестали курсировать, и единственным работающим общественным транспортом стало метро. В результате люди не могли даже попасть в больницу. Удивительно, но смог был даже внутри помещений: концерты и киносеансы были отменены, потому что зрители не видели того, что происходило на сцене или экране.

После того как смог рассеялся, все, казалось, быстро вернулось на круги своя, но вскоре вскрылись некоторые странные обстоятельства. Гробовщики обнаружили, что у них заканчиваются гробы, а у флористов – цветы и венки. На улицах не было трупов, но никто не заметил, как в три-четыре раза вырос уровень смертности. Большинство смертей были вызваны бронхитом и легочными инфекциями. Официально смог никогда не значился причиной смерти, поэтому статистические данные трудно найти, но оценки показывают, что за пять дней смога погибло до 12 тысяч человек, а заболело около 100 тысяч.

Единственной пользой этого бедствия был общественный протест, последовавший за Великим смогом. Он привел к принятию новых законов по защите окружающей среды и сокращению загрязнения воздуха. Лондонский закон 1954 года и Законы о чистом воздухе 1956 и 1968 годов ограничили используемые в промышленности виды топлива, что привело к значительному улучшению качества воздуха. С нашей точки зрения, сегодня, когда мы сталкиваемся с потенциальной катастрофой, связанной с изменением климата, подобные примеры создают мощный прецедент. Правильное сочетание стимулов и правил привело к тому, что такие понятия, как лондонский туман, лос-анджелесский смог и кислотные дожди, стали уже забытыми терминами. Это дает надежду на то, что однажды мы сможем почувствовать такое же сочетание любопытства и ностальгии по таким фразам, как «углеродный след» и «парниковый газ».