Мне уже приходилось писать о замечательных «киноляпах» в отечественных художественных фильмах, связанных со странной неосведомленностью героев относительно трех видов спортивного оружия. Невозможно понять, почему никто не подсказал актерам чем отличаются друг от друга шпага, рапира и сабля. Хотя, с другой стороны, чего тут непонятного. Проблема нашего кино и, в более узком смысле, фехтования в нашем кино, заключается в том, что все «и так все знают». Актеры, которые когда-то занимались сценическим фехтованием, постановщики трюков, которым по профессии положено, режиссеры, которые имеют свое авторитетное видение…
Но, ближе к делу. Мои прежние наблюдения касались художественного кино. Поэтому тут можно традиционно возразить, что «кино не про это». Зато этого нельзя сказать о жанре постановочной документалистики, которая если и «не про это», то хотя бы про то, как это на самом деле.
Итак, цикл документальных передач телеканала НТВ «Следствие вели», с Леонидом Каневским. Многообещающие название «Удар рапирой» как бы намекает на то, что в этот раз все серьезно: документалистика, криминальные эксперты, архивные фотографии.
Однако эта иллюзия рушится на первых же минутах…
1984 год, Москва. Женщина обнаруживает в квартире труп собственного мужа Кирилла Смирнова. На вызов приезжает наряд милиции и вездесущий Каневский сообщает буквально следующее:
«Посреди комнаты лежал мужчина, заколотый рапирой». При этом, на экране мы действительно видим окровавленную жертву, рядом с которым валяется орудие преступления. По нашей «киноляпной» традиции, уже нетрудно догадаться что на самом деле это не рапира, а спортивная сабля.
Сабля (хотя Леонид Семенович многократно настаивает, что это именно рапира), появилась в квартире неспроста: «Убитый хозяин квартиры серьезно занимался фехтованием и даже достиг звания мастера спорта», поясняет ведущий.
О принадлежности убитого к миру фехтования красноречиво свидетельствуют самые разные фехтовальные аксессуары: спортивное оружие, две фехтовальные маски, несколько чиновничьих шпаг конца XIX века, недорогой сувенирный кинжал, старая фехтовальная перчатка и даже бутафорский японский меч. Как уточняет ведущий, это «коллекция холодного оружия».
Бессистемность коллекции несколько удивляет, однако, еще большее впечатление производит способ ее экспонирования: часть предметов, хозяин заботливо повесил прямо поверх довольно аутентичного серванта, совершенно не заботясь о функциональных особенностях последнего. Можно заметить, что сервант, увешанный масками и оружием, попросту невозможно открыть. Вероятно, художник, работавший на проекте, решил, что именно так выглядит квартира любого старого фехтовальщика: антиквариат вперемешку с сувенирами и спортинвентарем, минимум логики, максимум хаоса.
Развивая тему профессиональной спортивной принадлежности убитого хозяина квартиры, Каневский позволяет себе отчаянный каламбур: «Его тысячи раз кололи рапирой, на тренировках и соревнованиях. Но точку в его жизни тоже поставила рапира». Как назло, именно на этих словах, на экране вновь крупно возникает гарда спортивной сабли.
«Рукоятка рапиры была протерта, но экспертам удалось снять отпечаток одного пальца», как ни в чем не бывало продолжает Леонид Семенович. При этом камера показывает эксперта за работой. Тот тщательно обрабатывает рукоять пресловутой сабли.
Ну и апофеозом сабельно-рапирного коктейля становится «архивная» фотография сабли, которую ведущий вновь называет рапирой.
На этом можно было бы поставить точку. Но не тут-то было!
Сотрудники милиции обнаружили фотографии убитого, его супруги и еще какого-то молодого человека вместе с ними. Пара дедуктивных приемов, и в истории появляется еще один герой, некто Алексей Лавринев. Тоже, представьте себе, фехтовальщик. Помимо дополнительного романтического ореола, данный факт делает вновь прибывшего главным подозреваемым.
А затем появляется еще одно архивное фото, из времен молодости убитого и подозреваемого. Молодые люди стоят друг с другом одетые в фехтовальные костюмы, при чем у одного из них уже знакомая нам сабля, а у второго – рапира. На этот раз самая настоящая. Значит, один из них был саблистом, а второй, все-таки, рапиристом?
Пока, вроде бы, ничего страшного. Но вот Каневский снова спешит пояснить увиденное: «Действительно, Алексей Лавринев в юности тренировался вместе с Кириллом Смирновым... Порой в шутку устраивали дуэли».
Минутку. Как саблист и рапирист тренировались «вместе»? Какие дуэли могли устраивать фехтовальщики разных видов оружия?
Тут, режиссер решает добавить экшна, и показывает нам фрагмент фехтовального поединка. По всем законам театра абсурда, в который мы уже погрузились, для демонстрации был выбран поединок не на рапирах и даже не на саблях, а на шпагах.
Тут бы и занавес опустить. Но нас ждет третий акт драмы. В процессе расследования, выясняется, что супруга убитого, некоторое время назад случайно встретила их общего давнего друга, того самого фехтовальщика Алексея Лавринева, который на фото стоял с рапирой.
По странному совпадению, Лавринев нес с собой фехтовальное оружие. Это действительно странно, потому что обычно, бывшие спортсмены оружие с собой не носят. Напомню, на дворе 1984 год и ветеранского фехтования в нашей стране еще нет. Потенциальному ветерану Лавриневу просто неоткуда, некуда и незачем носить свое старое спортивное оружие. Тем более, таким своеобразным способом: в обычной сумке, гардами кнаружи. Зато, этот способ ношения позволил нам увидеть и идентифицировать его оружие. Можно было бы предположить, что он нес свои рапиры. Или, следуя странной логике фильма – сабли. Но нет. Создатели документалки и тут превзошли себя. Из сумки у подозреваемого торчат одновременно и рапира, и сабля…
Ну и в заключении немного матчасти.
Как уже было замечено, квартира убитого Кирилла Смирнова на скорую руку увешана «коллекцией холодного оружия». Странная коллекция. Почему-то, в нее вошел старый спортинвентарь жертвы, в частности маски и ветхая перчатка.
Но еще более странно другое. События происходят в 1984 году, спустя довольно много лет после того, как герои повествования занимались спортом. Таим образом предположим, что их спортивная карьера пришлась на период с середины 60-х до середины 70-х годов.
В это время, советские фехтовальщики использовали довольно стандартные белые маски с металлической (неокрашенной) решеткой и темные (чаще всего черные или коричневые) с брезентовой крагой перчатки.
Однако, квартиру Кирилла Смирнова «украшают» маски с решеткой черного цвета, появившиеся только в начале 90-х.
Примерно также я могу датировать ветхую перчатку, бережно уложенную на рукоять сувенирной (судя по всему) сабли. Светлая перчатка с красной внутренней стороной никак не могла появиться в описываемое время.
И, наконец, оружие, торчащее из сумки Алексея Лавринева. Рапира с красной резиновой рукояткой тоже не имеет отношение ни к 60-м, ни к 80-м годам. Впервые, такой вид рукояти появился в России в начале 90-х от немецкой фирмы Allstar.
Такую же рукоятку мы видим и на сабле Лавринева – толстая красная резина.
Вместе с этими рукоятками, но никак не раньше, в обиход вошли и ярко красные войлочные прокладки под гардой.
Что же касается самой сабельной гарды, то и она здесь весьма примечательна. Ее тонкий конец, соединенный с хвостовиком, имеет изоляционную накладку, обязательную, при использовании электрофиксационной аппаратуры. Это большая, яркая деталь, которую невозможно не заметить. А при ближайшем рассмотрении, такую же изоляцию мы видим на гайке, фиксирующей всю конструкцию на хвостовике клинка. В нашем случает она синяя.
Так вот, в описываемое время, никакой изоляции на сабельных гардах не существовало. Их просто не могло быть, поскольку электрофиксация при фехтовании на этом виде оружия появилась лишь в 1988 году, то есть четыре года спустя после роковой встречи Лавринева и жены его старого фехтовального товарища.
Кстати, на сабле из фильма присутствуют и другие признаки современности. Например – двойник внутри гарды, который хорошо виден даже на так называемой «архивной» черно-белой фотографии.
Можно было бы принять эти признаки в дизайне и конструктивных особенностях спортивной экипировки фехтовальщиков за творческое видение режиссера (хотя, в документалистике с творческим видением нужно поосторожнее). Но тогда остаются непонятными другие несовпадения. Ведь если мы имеем дело с электрофицированным оружием, то и остальные элементы снаряжения должны соответствовать. Например, токопроводящие куртки у саблистов или жилеты у рапиристов. А также специальные маски у тех и других. В то время как маски, «украшающие» квартиру убитого, а также маски в руках спортсменов на «старом» фото относятся к шпажному типу, и специальной токопроводящей одежды у них нет.
Ну и в заключении. Я понимаю, что само словосочетание «холодное оружие» звучит грозно и подразумевает возможность совершения преступления. Однако, тонкое, легкое и гибкое спортивное холодное оружие для этих целей совершенно не подходит. И менее всего приспособлена для прокалывания человеческого тела насквозь именно спортивная сабля.
Даже несмотря на то, что Леонид Семенович пару десятков раз зазвал ее рапирой.
