- Память человека несовершенна. С годами будничные дела и заботы постепенно стирают события прошлого. Но есть в жизни каждого человека такое, что не забывается никогда. Прошло 26 лет, но я отлично помню свой первый ночной полет во время войны...
Авиационная дивизия, в которой я служил, после боев на Кубани перебазировалась к границе Восточной Пруссии. Враг оказывал отчаянное сопротивление. Для уничтожения целей, засеченных разведкой, командование применяло самолеты-истребители для бомбометания с пикирования, что значительно повышало точность попадания. Но для этого на истребителях подвесные бензобаки заменялись 250-килограммовыми бомбами. Это, конечно, сокращало дальность полета истребителей. Поэтому при перебазировке авиационных соединений на новые аэродромы, расположенные ближе к линии фронта, необходимо было быстро перевозить и боеприпасы.
К вечеру наша дивизия получила приказ перебазироваться на новый аэродром. На рассвете предстоял боевой вылет на Кенигсберг. Но чтобы обеспечить к утру следующего дня боевой вылет дивизии, необходимо было ночью перебросить боеприпасы со старого аэродрома.
Из молодых летчиков, а их было половина летного состава, никто не умел летать ночью. Но приказ есть приказ, и его надо выполнить во что бы то ни стало.
С последними лучами солнца я поспешил к своему «У-2». Боеприпасов было загружено сверх нормы, и при рулежке на старт сломался от перегрузки «костыль». Пришлось ускорить взлет, чтобы не разломать хвост. Но предстояла еще посадка, при которой он также мог пострадать. Для меня, молодого летчика, это был первый полет ночью, без штурмана и инструктора. Была единственная мысль: выполнить приказ.
Об опасности полета я не думал. До нового аэродрома я добрался благополучно. Но как садиться? Неожиданное осложнение — не было сигнальной ракеты, о которой заранее договорились. Под самолетом я угадывал очертания аэродрома. Но как зайти на посадочную полосу? С обеих сторон — самолеты. Полоса же шириной не более ста метров. Покружив над аэродромом, принимаю решение садиться вслепую... Видимости — никакой. Фара для посадки добавляла света не более лучины и только отвлекала. Оставалось заходить на посадку разворотом на 180 градусов. Перед самой посадкой на высоте 30 метров вдруг вспыхнула ракета. Довернул самолет на посадочный курс, запомнил его по компасу. Теперь только оставалась одна опасность: как бы не разломать хвост. Но вот толчок, самолет остановился, и меня поразила необыкновенная тишина. Задание было выполнено.
Позднее я узнал, что передо мной в темноте садились истребители, и весь запас ракет был израсходован на них. Мне же помогла благополучно закончить полет единственная ракета, которая дала осечку при посадке истребителей.
Л. Булатов, преподаватель кафедры КИПРА
По материалам газеты «Полёт», 1970 год
#НаучныйПолк #65летгазетеПолёт
