В 18... году командиром N-ского армейского корпуса назначен был генерал N. Еще задолго до прибытия, курсировал ряд рассказов о его чудачестве, мелочности и странном пристрастии к окрашиванию, преимущественно под один цвет, разного рода казарменной мебели, не исключая даже и собственных солдатских сундучков.
Под влиянием этих рассказов, между прочим, весь, так называемый расходный (не штатный) обоз в одной из дивизий, квартировавшей в месте расположения штаба названного корпуса, был спешно перекрашен по цвету полков, очевидно в расчете "с места" угодить новому начальнику.
К слову сказать, упомянутый генерал, при его странностях, оригинальных выходках, педантизме и мелочности, обладал твердым, прямым и честным характером, был всецело предан военному делу, хладнокровен, справедлив и притом весьма неприхотлив и необщителен.
Прибыв к месту службы, генерал N. сразу зарекомендовали себя как требовательный строевой начальник, в полной мере знакомый с делом, но в то же время не замедлил заявить себя и разного рода мелочными требованиями, не только иногда странными и бесполезными, но подчас и курьезными.
Не проходило почти дня, чтобы он не заходил в штаб корпуса, где обыкновенно и давал волю своей богатой фантазии, по части придумывания разных нововведений, в большинстве мелочных и мало существенных, но, по его личному мнению, необходимых и высокополезных, причем в части его "проектов" - однообразие и симметрия играли обыкновенно первенствующую роль.
Являясь в штаб, он, после обычного приветствия, проходил по комнатам, где находились офицеры и писари, и, входя в кабинет начальника штаба, обыкновенно говорил: - Пожалуйста, занимайтесь и курите, а я посижу; не проходило, однако и пяти минут, как генерал уже приступал к изложению придуманных им новшеств.
Например. "Вот я вижу у вас все эти черные ручки для перьев; по-моему, это неудобно. Я пишу свои резолюции на бумагах всегда красными чернилами, и поэтому хорошо было бы, чтобы для красных чернил были красные ручки, а для черных - черные; тогда, по крайней мере сразу знаешь, какую ручку взять. Вы заведите это и сейчас же отдайте приказание адъютанту, чтобы распорядился купить".
Проходит некоторое время, и генерал N. выступает со следующим проектом: "Когда я командовали N-ской дивизией, у меня, знаете, для порядка и однообразия утвержден был особый транспарант для полковых канцелярий и штаба дивизии. Я вами пришлю сегодня экземпляр такого транспаранта; прикажите отпечатать по числу частей корпуса и разошлите при приказании к руководству.
Принес как-то генерал N. небольшую книжку в переплете и, передавая ее, сказал: "Это приказание по бывшей моей N-ской дивизии; я тут заложил несколько приказаний и между ними одно с подробным рецептом составления краски (вохры) для окрашивания в один цвет разной казарменной мебели, а также и собственных солдатских сундучков; это, знаете, необходимо в казарменных помещениях для однообразия и вообще порядка. Объявите сейчас же этот рецепт в приказании по корпусу к исполнению".
Далее следовал еще целый ряд проектов, зачастую или непрактичных или неприменимых, вроде, например, записывания во входящий журнал бумаги по хозяйственной части красными чернилами, а по строевой - черными; этот проект, однако, после доклада о затруднительности применить его к делу были отложен.
Рекомендовано было также генералом N. писарям и наряжавшимся в штаб от полков очередными вистовыми выдавать ежедневно, кроме каши, на второе блюдо котлеты, составленный из половины мясной порции, смешанной с мятыми картофелем; нововведение это продолжалось лишь несколько недель и было отменено, так как писарям эти "котлеты" просто на просто надоели, а вестовые называли их даже "блинчиками" (именно так ответил генералу N. один из вестовых, на вопрос "что ему выдано было в обед").
Затем был еще следующий эпизод. Сидя как-то в штабе, генерал N., после доклада и подписи бумаг, неожиданно заметил: - Вот я все смотрю и нахожу, что всю вашу штабную мебель можно было бы гораздо лучше и удобнее расставить, начиная, например, со стола, за которым сидит Карл Иванович (корпусный врач).
Посмотрите, он совсем не на месте! Вот что, дайте-ка мне двух свободных писарей и двух вестовых, я вам сейчас все переставлю, а вы продолжайте себе заниматься и адъютантам скажите, чтобы сидели и не прерывали занятий!
Началась полная перестановка мебели в трех больших комнатах штабного помещения и когда она закончилась, генерал N., позвав начальника штаба, сказал ему: - Ну, вот посмотрите сами; по-моему, теперь гораздо лучше, не правда ли?
Затем, вполголоса еще добавил: - А классного медицинского фельдшера я посадил, знаете, отдельно, закрыв картой России; так лучше будет; не нужно, чтобы он был на виду и мозолил глаза.
Без указания автора