Входная дверь была приоткрыта, сердце бешено билось в предчувствии беды. Я вошёл в квартиру. В прихожей беспорядочно валялись вещи. На полу извилистой дорожкой петляли капли крови. Затаив тревогу я хриплым голосом позвал Ольгу, но мой голос эхом прошёлся по молчаливой квартире и вновь вернулся ко мне. Я позвал Гело, но та же тревожная тишина неприятно отозвалась мне в ответ.
Пройдя на кухню в луже крови лежал Иннокентий со вспоротым животом из которого синели вспухшие потроха. Второй раз за день я видел мёртвого Егорова.
Я не сомневался, чтобы не произошло в квартире - это несомненно связано с проклятой папкой. В отчаянии я опустился на скомканную кровать на которой ещё недавно спала Ольга.
- Сергей, это Вы? – сквозь тяжёлые удары пульса, молотом бьющего по моим вискам я услышал из-под кровати замогильный голос Гело.
- Гело, ты где?
- Под кроватью.
- Вылезай, немедленно.
Гело послушно выполз из-под кровати похожий на ящерицу, его тело сотрясали судороги, глаза хаотично меняли цвет, он был напуган и подавлен.
- Что здесь произошло, где Ольга? – почти крича я тряс его за плечи. Но Гело молчал, находясь в абсолютной прострации.
Я сходил на кухню и рядом с мёртвым Иннокентием нашёл уцелевшую бутылку портвейна. Начислив три четверти, я протянул Гело. Он трясущимися руками обхватил стакан и залпом осушил его.
- Это был Савостьянов, - выдавил из себя Гело.
- Кто такой Савостьянов? – спросил я.
- Сантехник из Восточных Окраин. Вернее, не он сам, а его доппельгангер, могущественный маг из третьего измерения Живо Дярёши.
- Гело, успокойся и расскажи всё по порядку.
- А где Егоров? - спросил Гело с надеждой смотря на меня малиновым взглядом.
Я тяжело опустил голову. Гело без слов всё понял. Взяв у меня из рук бутылку и налив полный стакан залпом осушил его, сменив цвет глаз с малинового на тёмно-фиолетовый.
- Мы проснулись, когда вы с Егоровым уже ушли. Сидели, похмелялись портвешком, - не глядя на меня начал рассказывать Гело, - всё было хорошо, мы смеялись. Планировали, что будем делать, когда вы вернётесь. Потом раздался грохот повалил дым и запахло гарью. Из огненного столба посреди комнаты появился Савостьянов, вернее Живо Дярёши. Я сразу увидел его настоящую сущность. Мне не раз приходилось с ним сталкиваться в третьем измерении. Он является учеником Ведуще Джюссо – самого могущественного мага в занебесном пространстве и околореальности.
Живо Дярёши предал Ведуще Джюссо, перейдя на сторону зазеркалья. Возжелав всепространственного могущества и с тех пор между ними непримиримая борьба.
- А что этот Живо Дярёши забыл здесь?
- Ему нужна была папка.
- Я так и думал, но зачем тёмному магу из третьего измерения нужна эта папка?
- У меня ещё тогда, когда ты появился у Егорова было ощущение, что это не просто папка с документами. Я видел, что от неё исходило какое-то необычное сияние, но тогда я не смог его интерпретировать. Теперь я абсолютно уверен, что это не просто документы – это какой-то могущественный артефакт.
- Час от часу нелегче, за этой папкой выстроилась уже хорошая очередь. Не хуже, чем в горбачёвские времена за водкой. И смерти тянуться за этой папкой в геометрической прогрессии, ну и за мной соответственно. Что с Ольгой - она жива?
- Живо Дярёши взял её в заложники. Мы с Иннокентием пытались остановить его, но к сожалению силы, были неравны.
- Я понимаю Гело – не вини себя. Чего он хочет?
- Он сказал, если ты хочешь увидеть Ольгу живой, то должен принести папку на Окраины, где он будет ждать тебя на крыше недостроенной гостиницы “Комсомолец”.
- Но если этот Живо Дярёши такой крутой маг, зачем он похитил Ольгу, почему он не может приди ко мне сам и забрать папку?
- Видимо это не так просто. Я тебе уже говорил, что по всей видимости папка является сильнейшим артефактом и он каким-то образом оберегает тебя.
- Ладно ничего не остаётся другого кроме, как отдать ему эту папку, я если честно и сам собирался сегодня избавиться от неё после гибели Егорова, а теперь подавно. Я не могу рисковать Ольгой.
- Я бы не принимал скоропалительных решений, тут не всё так просто, как кажется на первый взгляд.
- Чего медлить Гело? Он убил Иннокентия, ты сам еле выжил, ты видишь этот тип не Евгений Ваганыч, он шутить не любит.
- Мне кажется не лишним будет обсудить эту проблему с Мариной. Считаю, что она подскажет верный путь из сложившейся ситуации.
- Хорошо Гело, на том и порешим.
Мне хотелось отдаться на волю случая. Сложившиеся обстоятельства, участником, которых я невольно оказался давили на меня. И в том положении дел мне очень хотелось, чтобы кто-нибудь принял за меня решение или хотя бы подсказал как действовать дальше. От всех этих головокружительных виражей я был уже сам не свой. Единственное что останавливало меня от того чтобы послать всех и уйти - это была Ольга, лишь она оставляла меня в этой непонятной и опасной игре в которой было бесконечное количество производных, способных превратить меня в пыль.
Мы допили портвейн и отправились к Марине. Осеннее солнце, холодное и безвольное, неумолимо падало за горизонт, гася ещё один день в этой сумасшедшей вселенной.
Дорога тянулась к краю горизонта, бесконечно далеко и долго. За дорогой виднелся неровно поросший зеленью пустырь, а за ним ряд серых пятиэтажек Восточных Окраин.
Я слышал множество историй о происхождения этого удивительного места, где было сосредоточение сил невиданных человеку.
Кто-то рассказывал мне, что раньше, ещё до того, как в шестьдесят пятом году началась застройка “хрущёвок”, здесь было кладбище, которое в свою очередь было воздвигнуто на месте старообрядческих захоронений.
Кто-то говорил, что в незапамятные времена, ещё до христианские, здесь было старославянское капище Семарглу – вестнику между небесным и земным мирами.
Ещё я слышал, что до революции здесь потерпел крушение инопланетный корабль и что он до сих пор покоится в недрах, глубоко под землёй.
Была ещё одна теория, что здесь на городских окраинах жила могущественная чёрная колдунья, которая питалась кровью юных девушек. За что она собственно была и сожжена местными жителями.
Каждый, пожалуй, может решить для себя какая из историй ему нравится больше, но какова бы не была истинная история возникновения этого удивительного места — это совершенно не важно.
Зыбкий и неясный осенний день окончательно погас, когда мы пересекли пустырь и вышли на улицу Щорса, которая служила своеобразными вратами в Окраины.
Высоко в небе выступили неровные скулы мерцающих созвездий. Пройдя по Щорсу, мы свернули на Гарибальди и пропетляв по бесконечным переулкам вышли на улицу Орджоникидзе, где и обитала Марина в своей типовой однокомнатной келье. Как всегда, её окна на четвёртом этаже горели тёмно-бордовым светом.
Обитая чёрной материей дверь, на которой была приколочена пятиконечная звезда оказалась не заперта, и мы зашли без стука. Марина встретила нас в коридоре, сияя зелёными глазами.
- Марин, ты извини может мы не вовремя, но дело очень срочное, - сразу с порога заявил я.
Марина молча кивнула и проводила нас в комнату. На столе стоял массивный подсвечник с шестью зажжёнными свечами. Здесь явно происходило какое-то таинство - на столе лежала раскрытая книга Судеб.
Из полумрака комнаты вышел молодой человек с заострёнными как казалось в неярком свечном свете чертами лица, словно бы нарисованными карандашом и состоявшим из десятка небольших квадратиков. Как на картинах Пабло Пикассо
- Не бойтесь – это Избранный, - сказала Марина.
Избранный нам молча кивнул и скрылся в глубине комнаты, где стал невидим.
Только тогда, когда мы сели за стол я увидел Стравинского – говорящего пса Марины, который был помесью немецкой овчарки и волкодава. Стравинский в знак приветствия мотнул нам мордой и продолжил лакать портвейн из блюдечка.
- Егоров погиб, - опустив голову сказал я.
- Знаю, - тихо ответила Марина. – Я почувствовала это.
- Живо Дярёши пришёл в ваш мир, - начал Гело, - он воссоединился со своим доппельгангером Савостьяновым. Он убил Иннокентия и похитил Ольгу.
- Чего он хочет? - спросила Марина.
- Чтобы я принёс ему эту папку, - я бросил папку на стол. – Марин нужна твоя помощь.
- Это какой-то сильнейший артефакт. Я не могу его считать, - сказал Гело.
Марина аккуратно взяла в руки папку и повертела её внимательно изучая. Затем раскрыла и пролистала документы.
- Ну, что скажешь? – спросил я.
- Я слышала об этом когда-то давно от верховной ведьмы. Это краеугольный камень мироздания. Этот артефакт способен переписать историю четырёх измерений. Смотря конечно в чьи руки он в итоге попадёт. В третьем измерении это листы священного писания, которое по преданию было утеряно ещё во времена второй цивилизации и о нём ходили только легенды. Тот, кто будет обладать этим артефактом сумеет держать власть над всеми четырьмя измерениями и беззвёздным пространством, - сказала Марина, зачарованно смотря на обыкновенные листы бумаги формата а4. Очень важно, чтобы эта папка никаким образом не попала в руки к Живо Дярёши. Если случится иначе, то это будет означать конец известного нам мироздания.
- А как же Ольга? – спросил я, заглядывая Марине в ярко-зелёные огни глаз. – Она же в заложниках у этого ублюдка. Я не могу позволить, чтобы с ней что-нибудь случилось. Слишком много дорогих мне людей погибло из-за этих документов.
- Если ты отдашь эти страницы Живо Дярёши, их будет ещё больше!
- Марин, я понимаю, мироустройство и вся херня эта типа апокалипсиса, но я люблю Ольгу, и я всё сделаю чтобы вытащить её из лап Живо Дярёши.
- Серёж, ты не можешь этого сделать. Ты не в праве отдать ему артефакт -этим ты точно не поможешь ей.
- А почему? Может ты заодно с этим магом? Если ты это всё знала с самого начала, то почему не уберегла Ольгу?
- Если бы я была заодно с Живо Дярёши, то ты бы уже давно был бы мёртв, а наш Мир лежал в руинах и тогда, когда я вас спасла от Словаков я только догадывалась о масштабах происходящего и целой картины у меня не было в голове - лишь разрозненные кусочки пазла. Но сейчас всё сложилось воедино. Верь мне, Серж - идёт большая игра между двумя магами. Грядёт столкновение Ведуще Джуссо и Живо Дярёши. Я не могу сказать точно где и при каких обстоятельствах, но Ведуще обнаружил это священное писание и решил использовать в качестве приманки для Живо Дярёши вбросив их в наш мир, где они приобрели вид этой папки с компроматом тем самым закружив эту адскую карусель.
- И зачем Ведуще это надо? – спросил я.
- Не знаю, вероятно он хочет раз и навсегда разделаться со своим главным врагом, не нарушив договора магов. А так всё выйдет ровно. Уличив Живо Дярёши в том, что он хочет присвоить себе священный артефакт и указав на всё это высшему совету магов, он без хлопот сможет с ним расправится.
- И что же мне теперь делать?
- Ждать, - пожала плечами Марина. – Я думаю развязка уже близко.
В комнату неожиданно ворвались люди в масках и молодой чекист, который приходил ко мне домой.
- Всем оставаться на своих местах ФСБ! Всё будет хорошо, мы просто заберём папочку и уйдём, - сказал лейтенант Сидельников.
Стравинский вытащил из-под стола Маузер и выстрелил в ФСБэшников. Марина, Гело, с непонятно откуда у него оказавшимся наганом синхронно со Стравинским так же открыли огонь, и через какую-то секунду начался настоящий Сталинград. Я нырнул под стол и уже не видел происходивших событий. Две перестрелки за день это уже слишком. Марина среди неутихающего грохота выстрелов прочитала заклинание и выстрелы стихли…
Я осторожно вылез из-под стола и осмотревшись по сторонам понял, что нахожусь у себя на кухне. За столом сидел чувак, которого Марина называла Избранным и нервно курил.
- Никак ещё не привыкну к этой всей магии чёртовой. Колбасит всего. У тебя есть чего выжрать? - туша окурок спросил Избранный.
Я достал из морозильника заныканную до лучших дней чекушку, завалившуюся за куриными окорочками. Избранный закинул голову и выпил половину.
- Что стало с Мариной, Гело и Стравинским? – спросил я.
- Не знаю, - пожал он плечами в ответ. – Марина всегда делает так, как считает нужным. И никогда не объясняет свои поступки.
- Они все погибли, - сказал неожиданно вошедший на кухню седовласый старикан с неопрятной бомжовской бородой и живыми голубыми глазами.
- Ты то кто будешь старче? – уже абсолютно ничему не удивляясь спросил я.
- Здесь меня называют Бельским, - ответил старик. – Ну а в третьем измерении я больше известен как Ведуще Джуссо, - ответил он и выставил на стол бутылку коньяка. – Надо выпить друзья мои и помянуть всех павших.