Именно так говорил моему прадеду Павлу командир 192 отдельного саперного батальона 130 стрелковой дивизии полковник Федор Михайлович Рухленко.
"Ты у нас мужик фартовый, сибиряк, тебя пули облетают"! – смеялся дружелюбно начальник инженерной службы, майор Фёдор Васильевич Котлов.
Он заметил, что, следуя за Дмитричем, никто не погибает. Неизвестно, в чем был необъяснимый секрет этого – то ли невероятное везение красноармейца, то ли амулет какой – но факт оставался фактом: идя на выполнение любого, даже самого невероятного задания, командиры всегда посылали вперед Павла Филиппова, зная, что сапер вернется невредимым и сам, и товарищи из его отряда не пострадают.
А бои в первые месяцы войны были жуткие, страшные. Людей "коричневая чума" выкашивала целыми батальонами да дивизиями. Если по состоянию на 12 июля 1941 года в 130 стрелковой дивизии числилось 14 247 человек, то после тяжелых оборонительных боев в районе реки Днестр, дивизия «часто переходя в контратаки и нанося противнику тяжёлый урон», сама понесла огромные потери. А после прорыва 5 октября 1-ой танковой армии вермахта дивизия попала в окружение в районе cела Черниговка. Даже командир 130 СД Федор Андреевич Ковалёв погиб под гусеницами немецких танков. Лишь 10 октября остаткам дивизии (менее 20% личного состава) удалось пробиться к своим.
20 октября 1941 года дивизия была расформирована. И уже тогда, между Тверью и Новгородом, 30-летний красноармеец получил среди товарищей уважительное обращение "Дмитрич" за многие достоинства: уверенности и спокойствию, умению выживать, способности объединить и вывести товарищей из окружения, да невероятному таланту приготовить кашу "из топора с лебедой" за считанные минуты кратких затиший.
После второго формирования и дислокации под Москвой, дивизия зимой 1941-42 года вступила в кровопролитные бои с передовыми отрядами врага. Но, несмотря на его упорное сопротивление и лютые морозы, смогла занять посёлок Новая Русса, и проведя боевые действия в южной части Демьянского «котла» дожать до полной ликвидации окруженных гитлеровцев.
В мае-июле 1942 года части дивизии, после ожесточённых боев овладели населённым пунктом Малое Врагово, имевшим важное значение в системе обороны немцев. С 10 августа 1942 года и до середины января 1943 года (после переименования) дивизия действовала в составе 1-го гвардейского корпуса 1-й ударной армии Северо-Западного фронта, выбив врага из ряда его опорных пунктов и «закрыв наглухо коридор, соединявший окружённую 16-ю армию противника со старорусской группировкой фашистских войск». За участие в этих боевых действиях Павел Филиппов и получил свою первую боевую награду "За оборону Москвы".
Именно в этой "мясорубке", и закрепилось за Дмитричем безоговорочно слава опытного и фартового воина, и это его свойство в полной мере было использовано командованием. С мая 1942 года сапер Павел Филиппов был уже на особом счету у майора Федора Котлова.
Давай, Дмитрич, вытягивай!
В мае 1942 года в районе сел Большое и Малое Врагово началось общее наступление на Демьянскую группировку немцев. Под личным руководством Ф. В. Котлова группа из 200 саперов под уничтожающим огнём противника вытащила 5 застрявших в болоте танков Т-34. За этот подвиг майор Котлов 14.06.1942 был награжден орденом Отечественной Войны II степени, а выжившие саперы получили три дня отпуска. Вечер первого, сутки и утро третьего - вставай в строй, отгулял, отдохнул, помылся, отоспался...
В августе 1942 у реки Робья (Старорусский район Новгородской области) под руководством Федора Котлова было организовано сооружение моста на противоположный берег, занятый немцами. И здесь на обошлось без смекалки вездесущего "Дмитрича". После успешно наведенной переправы, Павел Филиппов одним из первых был награжден только что учрежденным знаком воинского отличия "Отличный сапер".
Как дома дела, Дмитрич?
В моменты недолгих затиший, в перерывах между боями и заданиями командования всегда перечитывает боец сокровенные письма от жены, матери, да старших детей-школьников. И нет для него ничего дороже этих хрупких листочков, сложенных треугольником.
Семейство у него немалое: дом, хозяйство справное, кони да покосы, мама Дуня, приёмный сын Николай, да своих трое детишек, да жена Зоя на сносях. Младшенькую Машеньку не удалось повидать - ибо родилась она в тот самый день, когда провозили их эшелоном на фронт мимо родных мест - деревни Старая Черная. И как не стремились бабы, матери и жены повидать своих родных - никого на станцию Чернореченскую не пустили, оцепив всё строгим конвоем неприступных охранников.
"Пусти сынок, мне бы только одним глазком взглянуть!" – голосят отовсюду - но нет команды пропускать родных, и всё тут!
По рассказам родных, в тот день шел сильный дождь. И от волнений и тревог родила жена Дмитриоя дочку Машеньку в станционном фельдшерском пункте, в самую первую неделю войны, в июне 1941 года.
"Колхозницам тут рожать не положено, пункт для работников железной дороги!" - пытались сходу отшить молодую женщину – но невероятное везение Дмитрича, распространялась, видимо и на всех его родных детей!
Только призванного на фронт пасынка Николая Филиппова судьба не уберегла.
Дмитрич может всё!
Какое бы задание не получала группа саперов под его началом – будь то закрепление занятых рубежей, минирование опасных участков, разминирование, сооружение мостов и дорог, переоборудование захваченных вражеских укреплений – везде командир посылал первым Филиппова, с вечным напутствием "Ну, Дмитрич, давай!"
И все знали - он выдаст результат, даже тогда, когда порой казалось, что сделать это невозможно. И всё чинно, спокойно, рассудительно, с рачительностью и бережным сохранением вверенного ему личного состава. Без малого два года воевал Филиппов под началом майора Котлова, и пройдя уже третье переформирование дивизии, в конце 1943 года получил знак "Отличный минер", овладев смежной специальностью.
Нам не удалось пока доподлинно установить, получил ли Дмитрич свой уже третий знак воинского отличия – "Отличный повар".
Но то, что за свои особые умения готовить в боевых условиях вкусную и калорийную пищу, используя "высокое поварское искусство" он позже заслужил медаль "За боевые заслуги", добывая для прокормления своих товарищей различную дичь, выуживая в ручьях и речках рыбу, собирая по-таёжному из под замерзшей земли луковицы саранок на долгом, трудном и голодном марше на Варшаву – это факт!
Ну, Дмитрич, шагай!
Шагать с боевыми товарищами пришлось ему в последние полтора года войны немало: от Минска до Варшавы, потом через Люблин в пригороды Берлина, а затем, после освобождения Праги, вернуться через Силезию и южную Польшу до Бреста. Там и закончил свой боевой путь гвардии рядовой Филиппов.
Написать эти строки нам сейчас легко – а ты пройти попробуй, да в живых останься!
А сделать это, да остаться в живых было крайне необходимо – ибо ждала Дмитрича в деревне Старая Черная под Красноярском мама Евдокия, жена Зоя и четверо детей: мамина помощница Лидия, сыновья Виктор и Константин, да младшенькая Машенька, которую он даже не видел, уйдя на фронт в далеком июне 1941 года.
В одном из тяжелых боёв - теперь уже и не спросишь точно где, получил Дмитрич тяжелую контузию и был переведен из саперов в повара. Видимо, понравилась его стряпня всем его товарищам. И стал он молча исполнять новую поставленную боевую задачу. До самой Победы, до мая 1945-го.
Но как бы не стремилась душа воина-победителя в родные места – служить пришлось еще более полугода, до осени 1945. Только тогда приехал Павел Дмитриевич Филиппов домой.
По семейным преданиям, было в боевой жизни Дмитрича и участие в войне с Японией… Мы не нашли ни подтверждения, ни опровержения этой истории, и поэтому оставим наш пост пока так, как есть.
Папка приехал!
Помню, очень поздно, мы все спали, в дверь кто-то постучал. Сразу суета, шум, крики "Папка наш вернулся!" – а мне страшно – "что это за дядька к нам явился среди темной ночи" – вспоминает младшенькая дочь Маша, названная так в честь сестренки, умершей от кори перед самой войной.
Я долго не могла привыкнуть к тому, что у нас появился папка. И нас переместили спать на палати и печку с большой широкой мамкиной кровати, где мы, все ребятишки, раньше спали поперек. Даже к мамке, помню, ревновала из-за детской глупости.
Дед никогда ничего не вспоминал о войне, не хвастался, на парады и встречи ветеранов не ходил особо. Детям, внукам, односельчанам было известно, что он воевал – и ладно... Даже мне, старшему внуку, нечего вспомнить да рассказать. Знаю только, что в любых боях дед оставался невредим. А медали его у нас на самом видном месте висят: "За Берлин", "За Прагу", "За победу над Германией", знаки отличия... да орден Отечественной войны II степени, врученный ему перед самой смертью, в 1985-м году" – вздыхает Владимир, сын Лидии, старшей дочери ветерана.
«Меня мой прадед Павел Дмитриевич научил всякой хозяйственной работе, и многим мужским премудростям - коня оседлать, стог сена подвязать веревочной петлей его перетащить, деревенское стадо пропасти, как сделать так, чтобы весь скот был сыт, напоен и молока нагулял. Даже многим таким простым умениям, как чего починить-наладить –всё это у меня от него, от деда Паши. Спасибо ему огромное за эту эстафету знаний, за умения и расторопность, за рассудительность и терпение - за всё»! - рассказывает правнук воина Сергей.
Похоронен наш Дмитрич в родной деревне Старая Черная, в Козульском районе Красноярского края. И мы, его потомки, его помним и любим.
(Продолжение следует после дальнейшего исследования семейных и документальных свидетельств).
Артемий Волынский.