Глава 17
На обратном пути, Василёк молчал, качался в седле, бледный от боли и прошедшего напряжения. Когда подъехали к дому, на пороге их встречала Настя:
- У княжны роды начались…
Василёк с ненавистью посмотрел на пана Точевского:
- Раньше, чем ждали... Из-за подлости твоей... Молись, чтобы всё хорошо было. Если с женой или дитём моим что случиться, сам тебя зарежу, и убийцу твоего!
Он кивнул Кириллу:
- В подвал его. Пусть ребята отдыхают. Я к Елизавете пойду.
С помощью подскочившего Митьки, Василёк слез с коня и с трудом взошёл по лестнице. Когда он открыл дверь в спальню, повитуха, увидев его, вскрикнула:
- Нельзя мужикам!
Княжна услышала его голос, позвала слабо:
- Больно, помоги мне…
Василёк оттолкнул повитуху, приказал:
- Делай, что надо, а я здесь останусь.
Елизавета полулежала на подушках. По раскрасневшемуся лицу струился пот. Василёк подошёл к ней, сел на пол рядом с кроватью. Взял её за руку, она сжала его руки, как в тисках.
И всю ночь, пока княжна рожала, Василёк не отходил от неё: утирал пот со лба полотенцем, смачивал пересохшие губы водой, гладил мокрые, сбившиеся волосы. Она кричала, ругалась, что из-за него с ней такое, сжимала его руку до синевы. Потом отходила, плакала, говорила, что ничего этого не думала, что это не она, а боль. Наконец, повитуха закричала, что скоро уже, голова ребёнка показалась. Ребёнок появился на свет, окатил всех мочой и издал громкий крик. Повитуха с облегчением вздохнула. Посмотрела, радостно кивнула пану:
- Сын!
- Я всегда знал!
Он улыбнулся Елизавете:
- Спасибо тебе, любовь моя!
Ребенка омыли, запеленали. Василёк взял на руки своего сына, посмотрел на жену, и почувствовал такое счастье, что невозможно было выразить ничем.
- Это самый счастливый день моей жизни! Он на тебя похож, красавец! - сказал он Елизавете.
Она была измучена, но улыбалась:
- Он стоит того, чтобы помучиться!
Василёк передал ей ребенка, тот ухватился за её грудь, жадно засосал, насытился, заснул. Она тоже заснула, и её лицо было удовлетворенно и спокойно, как после ночи любви. Васильку она казалась самой прекрасной женщиной в мире.
Он едва держался на ногах, но еще одно дело надо было сделать. Василёк спустился в кухню, где всю ночь ждали мать, Кирилл и пан Запольский. Он заметил, что Кирилл был не в духе, но у него не было сил об этом думать.
- У меня сын! - только и сказал он, счастливо, измученно. - Мама, прикажи всем водки, вина дать. Хочу, чтоб сегодня все рады были. Возьми его, береги…
Он заснул посреди слова, и Настя с трудом его подхватила. Василёк, наконец, спал, без сновидений.
Глава 18
Василек спал, как убитый, до полудня. Потом встал, умылся и вышел на веранду. Велел привести пана Точевского и его наемного убийцу.
- По праву я могу вас обоих вздернуть. Но у меня сегодня родился сын и я счастлив. Не хочу возмездия. Коль крест поцелуете больше против меня и моей семьи ничего дурного не делать, отпущу на все четыре стороны.
Настя, услышав эти его слова, обмерла. Неужели отпустит злодеев? Она бы ни за что не простила! По кусочкам хотела их обоих разорвать! Кирилл тоже не понимал. Даже пан Запольский, который не думал, что что-то может его удивить, не мог поверить своим ушам.
Убийца сразу повалился Васильку в ноги:
- Благодарю тебя, пан, на кресте поклянусь! Я и так не стал бы, по нужде великой пришлось. Прости меня ради Христа!
Василек посмотрел на обтрёпанную одежду мужика и снял с шеи крестик:
- На кресте мученика, отца моего, клянешься. Коль нарушишь клятву, проклят будешь, - серьезно сказал Василек. Мужик поцеловал протянутый ему крест. Потом вдруг попросил с мольбой:
- Пан Василий, можно я у тебя служить останусь? Грех свой отработаю?
- Как звать? - спросил мужика Василёк.
- Васька.
- Тезка значит? Хорошо, служи мне верой и правдой.
Он отпустил Ваську и повернулся к пану Точевскому:
- Ну, а ты что скажешь? - Тот смотрел на Василька с ненавистью и молчал.
- Ну, будь по твоему. Кирилл, завтра в Острог его отвезём да на суд отдадим за наёмное убийство.
И не говоря больше ни с кем, Василёк пошел к жене. Она уже вполне оправилась от родов, умылась и с удовольствием кормила ребенка. Василёк смотрел на малыша с любопытством и восхищением.
- Ишь какой голодный. Я тоже по тебе проголодался!
Елизавета улыбнулась ему сладко:
- Сейчас заснет, я и тебя покормить могу.
Василек аж зашелся от предвкушения. Он уже месяц воздерживался, так что соскучился по ней. Ребенок и вправду заснул приоткрыв рот. Василёк принял его от жены и осторожно положил в колыбельку, которую поставили в спальне. Потом спросил:
- Как назовем?
- Может Константином, как моего отца?
- Значит Костик будет! Так и сделаем. Пусть Кирилл да жена его крестными будут.
Василёк наклонился над женой, прошептал с нежностью: «И как мне так повезло, что у меня жена самая красивая женщина в мире? Я по тебе горю будто в первый раз». Он поцеловал жену сначала нежно, бережно, потом с всё большей жадностью. Он и вправду желал её, как в первую ночь, возбуждался от запаха её волос, нежности её кожи. Елизавета вся потянулась к нему, обняла шею, целовала. Он уже сдергивал рубаху, развязывал пояс, с нетерпением ласкал её раздобревшее от беременности тело. Они содрогались от страсти, сливаясь в одно.
- Я будто на небесах побывала, - прошептала Елизавета.
- Не богохульствуй! - улыбнулся Василек и погладил её щеку. - Ты знаешь всё, что мне нужно в этом мире, в этой комнате. Мне ничего больше не надо, ты да сын наш. Ничего больше не хочу: ни денег, ни славы, ни почестей.
- Мне тоже. Только ты, а теперь и он, - она посмотрела в сторону сына.
Потом княжна вдруг спросила:
- А как у тебя с Точевским-то получилось?
Василёк не хотел говорить об этом и отмахнулся:
- Больше он нас тревожить не будет, забудь о нём.
Он был не прав.
Продолжение следует...