- С детства интересовалась. Сейчас впервые разговариваю! До этого не с кем было! Никто даже не знал мою тайну! Вот вы знаете, Лев Олегович! Так вы точно дружите с Йенсом после того, что он натворил?
- А шо он натворил? – испугался Ватрушкин. – Шо-то его долго нет…
- Не знаю, почему сейчас его долго нет. Я знаю, что он натворил на спектакле. Вы же из-за него проиграли!
- Ну и шо?
- Как? Он же теперь навеки покрыт позором!
- А футболист, шо не забил пенальти?
- Не знаю, я в футболе не разбираюсь…
- А я разбираюсь? Смотрю только крупные чемпионаты, да и то перестаю, когда Украина или Россия вылетает. Но у футболиста, шо не забил пенальти, может быть ещё много побед! Сначала его поругают, а потом забудут!
- Так забудут, если новые достижения будут, - возразила девочка. – А у Йенса они разве будут? Он же бездарный актёр!
- Откуда ты знаешь, шо сказал член комиссии? – строго спросил Лев. – Кто тебе за это рассказал?
- Мама. Ей рассказала Грай, а ей Маркус… то есть Майк…
- Майк рассказал Грай? – возмутился Ватрушкин. – Зачем? Грай и Йенс не настолько знакомы! И шо делать, если кто-то из хюгге-команды совершает предательство? Общаться с ним или нет? Ты разбираешься в этих вопросах?
- Каждый случай индивидуален. Майка, думаю, наказывать не нужно. Он и так наказан своим «маленьким планом»! И, конечно, нужно продолжать с ним общаться, как будто ничего не случилось! Итак, я готова к кастингу!
Вторым пришел Роману Симас, которого как раз надо было регистрировать, потому что он не был болельщиком. Лев спросил, не перепутал ли он, а он возразил:
- Нет, не перепутал! В «Дельте» нет мест! Да и вообще… подумайте, где потом будет играть Ирина, ведь Маркус всерьез говорил о ее изгнании! Хотя Магиса шепнула, что в Ереване Ирина всё равно будет, если останется в команде. Но и о моем изгнании говорилось… потому что я поддерживаю свою же дискриминацию! Смешно, правда? Но нам-то лучше: мы будем вместе!
Ватрушкин попросил не болтать, потому что осталось мало времени, но на самом деле его было очень много… Лев даже думал, что Магиса специально замедлила ход часов. По итогам кастинга он взял Роману Симаса, синестетика из одесской группы Сему Каца, а также Юлию Егоровну, давно мечтавшую стать актрисой. Немного отставала от них маленькая Ида Кристофферсен. Взять её или нет? Что с Йенсом? Не отвечает… Но Ватрушкин помнил историю с самолётом, поэтому не спешил предполагать плохое.
- Я считаю, шо с Йенсом всё в ажуре, - улыбнулся Лев. – Однако я готов взять замену. Ида, ты точно на таком же уровне! Беру тебя лишь через потому, шо остальные ещё слабее!
- Значит, вы согласны, что Йенс – слабый актёр?
- А почему нет? Но он мой друг, и это самое главное! Ида, перестань мокнуть нос! Где у нас случилось?
- Лев Олегович, почему вы просите меня не плакать? Я о родителях думаю!
- Таки да, Йенс, наверное, тоже думает за… как звали твою маму?
- Лизе.
- Йенс, наверное, тоже думает за Лизе. В общем, поздравляю тебя, Ида! Ты в команде!
До привычного времени отбоя оставалось еще три часа. Может быть, лечь пораньше? Ведь завтра рано вставать! Если бы предстоял полет на обычном самолете, в котором можно поспать, это было бы слабым аргументом… Но Льву не спалось. А праздник «Дельты» продолжался. Ватрушкин включил телевизор. И там скука! Все словно стесняются веселиться, глядя на хмурое лицо Олега! Так нельзя! Уже Лилия и Даша вернулись из магазина, хотя говорили, что будут совершать покупки очень долго… Конечно, обе с радостью приняли Иду.
- Если они не будут делать себя как настоящие победители, я пойду к ним, - строго сказал Лев жене.
- Не понимаю, что тебе не нравится, - возразила Лилия. – То, что у праздника нет определенной программы и все поют и танцуют невпопад? Или то, что ты не на их месте? Но ты же сам сказал очень мудрые слова, и я полностью с ними согласна! Я считаю тебя победителем! Давай лучше я тебе прическу сделаю!
- Зачем?
- Не знаю… Хочется.
Но тут позвонил счастливый Майк Клемменсен. Он попросил Ватрушкина поблагодарить Блисталова, ведь непосредственно соперника благодарить не мог.
- Так ты будешь с Грай? – уточнил Лев.
- С ней! Она всё простила и сейчас делает мне прическу!
И Майк громко рассмеялся. Грай что-то ему сказала.
- Она говорит: «Ах, хохотун!» - перевел Майк. – Но ведь я теперь свободен! Свободен от нелюбимой женщины, с которой, однако, могу дружить! Почти свободен от неприятных воспоминаний! Правда, что-то мешает мне радоваться…
- Все обойдется, - успокоил его Ватрушкин и сказал Лилии: - Обойдемся и мы. Без прически. Пусть Грай делает ее Майку, ведь это действительно символично… Шо, всего полчаса прошло? Да быть такого не может! Шо эти часы мне уши шлифуют? Аномальное явление! Пожалуй, надо еще и поработать для увеличить популярность! Я, конечно, говорю за работу в команде. Представь статью: «Лев Ватрушкин, воспользовавшись аномальным явлением, прожил самый длинный день в истории сна на миллион лет!»
- Ты бредишь, - испугалась Лилия. – Какое такое аномальное явление? Часы идут, как всегда шли… Подумать только, уже завтра снова в бой! Нет, тебе нельзя… Если руководитель болеет, то соревнования переносятся с учетом его болезни!
Даша тоже очень испугалась, а Майк подтвердил, что Магиса заколдовала часы, и снова захандрил.
- Майк, может, знаешь шо-нибудь за Йенса? – обеспокоенно спросил Лев. – Где он?
- Я не знаю. Я думал, он у тебя. Может, стоит обратиться к комиссии?
- А шо она может сделать? Я его вже исключил… Иду Кристофферсен вместо него взял.
- Иду Кристофферсен? – ужаснулся Майк. – Зачем ты это сделал?
- А шо не так? – удивился Ватрушкин. – Она показала такой же уровень, как и Йенс.
- Девятилетняя девочка? Да быть такого не может! Либо у Йенса уровень девятилетней девочки, а не наоборот!
- Я не знаю. Но как я мог не пожалеть сиротку?
- Подожди, а почему сиротку? – обеспокоенно спросил Клемменсен. – Я ещё ничего не знаю! Грай! Лев, говори, что с Лизе?
- А шо, ты разве не слышал? Холера убила!
Из трубки почему-то послышался женский смех. Потом Грай что-то объяснила Майку.
- Грай говорит, что разговаривала с Лизе только что! И Лизе как раз рассказывала об Иде! Что ты мне голову морочишь? Сфотографируй, пожалуйста, эту девочку и пришли мне.
- Лев, это не Ида, - сказал Майк, когда получил фотографию. – И не я, потому что со мной ты сейчас разговариваешь по телефону! Кто бы это мог быть?
- А я знаю? И шо делать? Если это действительно ребёнок, нужно поддержать игру…
- Нет, не надо такое поддерживать! Я понимаю историю с Дианой Звёздной, но информация о смерти Лизе Кристофферсен – явная ложь! Надо наказать этого человека независимо от возраста! А давай я пойду к тебе! А то что-то скучно!
Жаль, Грай не догадалась о его чувствах. Она не знала, что он находится в таком состоянии, как разрывающийся в единстве противоположностей болельщик, не знающий, что делать: болеть за одну из любимых команд (но не самую любимую) или против другой, которая нечестным путем выбила из чемпионата самую любимую… Но теперь переведу со спортивного языка на человеческий: Майк мечтал побывать в Одессе, но ему было абсолютно все равно, куда уезжать из Рио, ведь в этом городе на него постоянно что-то давило, поэтому он и срывался… Бессознательное всё время напоминало ему о том, что пришлось пережить. В очередной раз посмотрев на часы, Майк очень испугался и, в отличие от Ватрушкина, действительно начал бредить.
- Они остановятся! – закричал он. – Я не хочу на каторгу! Я к Ватрушкину хочу!
- Ида, смотри, кто пришёл! – весело воскликнул Лев, увидев Майка. – Лилия, Даша, - шепнул он, - это Майк, за которого я вам рассказывал. Ида, узнаёшь этого человека?
- Ой, дядя Майк! – воскликнула девочка. – Наконец-то я вас увидела!
- Я тоже очень рад тебя видеть, Ида! – поддержал игру Клемменсен. – Так что, говоришь, случилось с твоими родителями?
- Их убила Шевелёва.
- А тебя не тронула? Ты Гарри Поттер?
- Фу, дядя Майк! – возмутилась Ида. – Не смешно! Разве можно смеяться над смертью?
- Я и не думал смеяться. Я просто говорю о литературе. С кем из литературных героев ты себя ассоциируешь?
- А почему мы говорим по-датски? Мы разве здесь вдвоём? Или у нас какой-то секретный разговор? Это же невежливо!
- Я просто хотел проверить, как хорошо ты знаешь нормы вежливости, - улыбнулся Майк. – Так-то я прекрасно знаю, что ты знаешь астральный. Так что насчёт литературных героев?
- Ассоль, Одиссей, Незнайка, Джонатан Ливингстон, Клод Лантье.
- Это всё в девять лет? – одновременно выдохнули Ватрушкин и Клемменсен.
- Ты всё это читала? – допрашивал Майк. – А можешь рассказать поподробнее, почему ты ассоциируешь себя с этими героями?
- Я раскрою только двух. Ассоль, потому что у меня есть заветная мечта, которая может сбыться через много-много лет.
Вдруг Ида заплакала. Майк и Лев согласились подождать, когда она успокоится.
- Хм… А дети разве мокнут нос, говоря за мечту? – спросил Ватрушкин самого себя. – Даша, ты же этого не делала…
- Не делала, - подтвердила Даша.
- А это взрослый ребёнок, - улыбнулся Клемменсен. – Сейчас, наверное, все дети такие. Собственно, нечему удивляться. Просто давно с ними не общался…
- Я Одиссей, потому что так же, как и он, долго не могу вернуться домой, - продолжила Ида и снова заплакала.
- Все реагируют на это по-разному, - вздохнул Майк. – Но зачем же ты притворялась, что относишься к этому с обычным детским пофигизмом?
- Что вы говорите? – возмутилась Ида. – Какой тут может быть пофигизм? Если и притворялась, то только перед мамой… А теперь мамы нет…
- Лев, почему ты говорил, что у неё уровень актёрской игры как у Йенса? Я думал, что сейчас выполню свою задачу, но нужен ещё один заход! Она прекрасная актриса!