Российский посол в Армении Сергей Копыркин вновь ударился в искажении действительности и истории.https://ru.armeniasputnik.am/20230509/vmeste-nam-udastsya-ne-dopustit-iskazheniya-istorii-posol-rf-v-armenii-sergey-kopyrkin-59344745.html
Как-то уж неприглядно смотрятся слова российского посла о "внимательном и бережном отношении к истории Великой Отечественной войны в армении" на фоне возвышающегося в центре Еревана памятника гитлеровскому холую Нжде!
Никто не отвергает, что армянский народ принимал активное участие вместе с другими народами в борьбе против фашизма. Заслуги армянского народа достойно оценены советским руководством.
Но попытка героизировать гитлеровских наймитов вызывает огорчение, неприязнь! Этого посол не знает?
Отмечая заслуги армянского народа во вкладе в Сталинградскую битву, ударился в никакими документами неподкрепленный антитурецкий тезис.
"Победа в Сталинградской битве предопределила невступление в войну Турции, которая, конечно же, в первую очередь прокатилась бы катком по Армении", - подчеркнул российский дипломат.
Стоит напомнить послу некоторые фрагменты из истории.
Несмотря на антисоветские настроения в турецком обществе и вопреки прогерманским симпатиям турецкой военной элиты, Турция так и не вступила в войну на сторону Рейха. Более того, она разорвала отношения с Германией в 1944 году, а 23 февраля 1945 года официально объявила войну Германии, хотя так и не сделала ни единого выстрела.https://www.trtrussian.com/mnenie/mezh-dvuh-ognej-kak-turciya-ostalas-nejtralnoj-v-gody-vtoroj-mirovoj-vojny-4144357
История Турции в годы Второй мировой войны – это удивительный рассказ о битве за то, чтобы не вступить ни в какую битву и при этом остаться в хороших отношениях с победителем. Самое поразительное в этой истории, что Турции с большим трудом, но удалось это сделать.
В 1938 году президентом Турции стал Исмет Инёню, бывший офицер османской армии, полководец Первой мировой войны и Войны за независимость Турции. Инёню, его соратники, как и большинство турок, очень хорошо помнили, как Османская империя была втянута в разрушительную Первую мировую войну, которая едва ли не поставила на грань уничтожения турецкую нацию. Память об этом опыте заставляла Анкару держаться нейтралитета, но обстоятельства также вынуждали Турцию принимать участие в ряде международных альянсов.
Основной головной болью Анкары во внешней политике в конце 1930-х годов была фашистская Италия, которая на тот момент контролировала острова архипелага Додеканес в Эгейском море у самых берегов Анатолии (да, Восточное Средиземноморье и тогда было конфликтным регионом). Фашистская идея Mare Nostrum («Наше море») воспринималась как непосредственная угроза для Турции. Анкара также открыто выступала против экспансии Италии в Эфиопии (турецкие военные советники обучала эфиопскую армию), не говоря уже о традиционной близости с ливийскими сануситами, которые вели партизанскую войну против итальянских колонизаторов в Киренаике.
Обеспокоенность усилилась после итальянской оккупации Албании в апреле 1939 г., в результате чего Турция, Франция и Британия стали ближе друг к другу. На самом деле, перед лицом итальянской угрозы отношения с Великобританией улучшались с середины 1930-х годов. Кульминацией этого процесса стал визит короля Эдуарда VIII в Стамбул во время круиза по Средиземному морю на личной яхте (4-5 сентября 1936 г.) и визит Инёню в Лондон на коронацию Георга VI (9-10 мая 1937 г.).
Обсуждения договора о взаимопомощи между Турцией, Францией и Британией продолжались весь 1939 год. Шли они довольно медленно, так как Турция требовала большой военной и финансовой помощи, но при этом была решительно настроена против любого возможного втягивания страны в войну с СССР. Турецкое правительство очень надеялось на включение Советов в альянс. Внезапное объявление пакта Молотова-Риббентропа в августе 1939 года, когда Рейх и СССР поделили между собой Восточную Европу, стало для Анкары огромным потрясением.
Однако Франция и Британия обеспокоились еще больше из-за Турции, и 19 октября 1939 года был подписан Англо-Франко-Турецкий договор о взаимной поддержке. С его помощью турки получили почти все, что хотели. Анкаре давался кредит в размере 16 фунтов стерлингов миллиона золотом и кредит в 25 миллионов фунтов на закупку военного оборудования. В отдельном протоколе, прилагаемом к договору, Турция была освобождена от любых обязательств, которые могли бы вовлечь ее в войну с Советским Союзом.
Договор предусматривал, что Турция будет «эффективно сотрудничать» с Францией и Великобританией в случае акта агрессии со стороны европейской державы, ведущего к войне в Средиземноморье (четкое отражение важности итальянской угрозы). Такой случай, требующий выполнения союзнических обязательств, явно возник после того, как Италия объявила войну Франции и Великобритании 10 июня 1940 года. К тому времени, однако, крах Франции радикально изменил баланс сил, а Турция в свою очередь посвятила всю свою энергию тому, чтобы оставаться в стороне от войны, ссылаясь на отдельный протокол.
Турки видели, как Италия легко вторглась в Грецию и Албанию, а Германия без особых проблем завоевала Югославию, Грецию, Румынию и Болгарию, захватив Крит и продвинувшись в Северной Африке в начале 1941 года, и понимали, что если они вступят в войну на стороне союзников, у них нет шансов выстоять против германской мощи, а единственная помощь могла прийти лишь со стороны СССР, который и сам тогда был в тяжелом положении. Примечательно, что как показывает Стефан Ихриг, немецкие командиры, у которых был все же план вторжения в Турцию, тем не менее делали все возможное, чтобы ни в коем случае не спровоцировать ее вооруженный ответ. Немцы помнили греко-турецкую войну и считали, что турки будут сражаться яростно в любом случае.
Британское правительство со своей стороны рассматривало Турцию как ценный источник людских ресурсов и оказывало давление, чтобы заставить ее вступить в войну. Турция сопротивлялась, и Британии ничего не оставалось, кроме как согласиться. После немецкой оккупации Греции и перехода Болгарии на сторону Оси в 1941 году война достигла границ Турции. Как следствие, в июне 1941 года, почти одновременно с немецким вторжением в Советский Союз, и был заключен тот самый договор о дружбе с Германией, о котором с таким восторгом писала немецкая пресса. В течение следующих полутора лет, периода наибольшей германской экспансии, Турция скрупулезно сохраняла нейтральную позицию, ссылаясь на недостаточную подготовку и необходимость поставок от британского правительства.
Послом Германии в Турции в годы войны был Франц фон Папен, выходец из древнего рыцарского рода, блестящий дипломат и политик, бывший рейхсканцлер Германии, и, что особенно важно в данном случае, бывший майор османской армии, служивший в 1917-1918 годах на палестинском фронте. Он прилагал все возможные усилия, чтобы втянуть Турцию в войну на стороне Германии.
Несмотря на давление со стороны Германии, Анкара согласилась лишь на договор 18 июня 1941 года о ненападении. Германия после вторжения в СССР добавила к своим требованиям поставки сырья, в частности марганца и хрома, но турки смогли избежать обязательств на том основании, что они уже согласились отправлять эти металлы в Великобританию. Торговое соглашение с Германией (9 октября 1941 г.) предусматривало поставки хрома в обмен на военное снаряжение, но не более того.
В 1942 году фон Папен снова потребовал от турок открыть транзитный путь для немецкой армии на восток. В качестве аргумента он раскрыл планы новых претензий СССР на Проливы, которые стали известны Германии, когда они были союзниками. Более того, немцы попытались использовать пантюркистские настроения и призвали Турцию разжечь восстания тюрков в Советской Союзе.
Но опять Турция уклонилась от взятия на себя окончательного обязательства под предлогом, что такие действия, если бы они открыто поддерживались правительством, могут привести к резне всего тюркского населения, особенно с оглядкой на тот факт, что армяне стали очень сильными в Коммунистической партии. В результате все же Германии удалось получить новые торговые соглашения, но Турция смогла избежать любых обязательств, которые могли вызвать открытый разрыв с западными союзниками.
Тем временем сами союзники поощряли турецкий нейтралитет (вместо открытого вступления в войну), поскольку они больше не были в состоянии помочь Турции в том случае, если она вступит в войну на их стороне.
В августе 1944 года турки прервали дипломатические отношения с Германией.
Таким образом, Турции удавалось сохранять непростой нейтралитет, однако было бы абсолютно неправильно думать, что Турция оставалась нетронутым процветающим оазисом, пока весь мир вокруг нее горел в огне. Напротив, ее внутренняя экономическая ситуация быстро ухудшалась в результате войны.
23 февраля 1945 года Турция официально объявила войну Германии, чтобы считаться одним из основателей Организации Объединенных Наций. Это был чисто символический акт – турецкая военная машина не была втянута в сражения самой кровопролитной войны в истории человечества.
Нейтралитет в войне стал огромным успехом в глазах турецких лидеров, таких как Инёню и его министры иностранных дел (сначала Шукрю Сарачоглу, затем Нуман Менеменсиоглу, а затем Сарачоглу снова), которые хорошо помнили, как Османская империя позволила втянуть себя в Первую мировую войну и какие бедствия она принесла их стране. Редкий случай, когда память о прошлой Великой войне удерживала от участия в другой.
С тогдашними турецкими лидерами в этом вопросе солидарны и абсолютное большинство простых турок, которые понимают, что лишь благодаря нейтралитету их страны турецкие города не повторили судьбу Сталинграда, Дрездена и Хиросимы.
Впрочем, с турецким нейтралитетом связана еще одна история, которая даже западных критиков заставляет взглянуть на те годы под другим углом. Это история о тысячах евреев, которые сумели спастись от Холокоста благодаря нейтральному статусу Турции и ее роли «моста» между Европой и Палестиной. Но эта история заслуживает отдельного разговора.
Вот реальность и история! И это правда!
