"Есть ли план В?" - спрашивает у герцога Сассекского британская журналистка Сара Вайн в своей свежей колонке для издания Daily Mail.
Сара Вайн пишет:
- Невозможно отделаться от ощущения, что Дж. Р. Мёрингер, писатель-призрак, который работал над мемуарами принца Гарри "Запасной", говорил от имени всех нас, когда на этой неделе он выразил свое раздражение тем, что ему приходится иметь дело с правками принца в его мемуарах.
"У меня раскалывалась голова, сжимались челюсти, и я начинал повышать голос", - признается писатель, лауреат Пулитцеровской премии.
Принц тем временем "больше ничего не говорил. Он просто смотрел в камеру" (предположительно, они разговаривали по Zoom).
Они спорили из-за отрывка из книги, где герцог рассказывает, как во время учебной военной подготовки его "схватили" коллеги, игравшие роль терр.орист0в.
В рамках учений солдаты выкрикивали в его адрес оскорбления, в том числе - гну.сные оскорбления в адрес его матери, покойной принцессы Дианы.
Принц хотел включить в эту сцену свои слова, сказанные им в ответ "похитителям" - не потому, что, как объяснил Мёрингер, это добавляло что-то к истории, а потому, что Гарри думал, что это покажет его умным.
Всю свою жизнь, объяснил Гарри, он чувствовал себя униженным людьми, сомневавшимися в его интеллекте. Он чувствовал, что описание этого инцидента в его мемуарах докажет, что они ошибались. Но Мёрингер настоял на том, чтобы этого не делать: по его мнению, это было "не нужно и несколько бессмысленно".
Эпизод многое говорит о принце Гарри и его поведении не только по отношению к писателю-призраку, но и по отношению ко всем окружающим - а имя им легион - кто когда-либо пытался защитить его от самого себя.
В данном случае суждение Мёрингера возобладало. Но было бессчетное количество раз, когда раздражительность и упрямство Гарри побеждали, а те, кто менее уверен в себе, кого легче запугать - или просто больше трепещет перед его королевским статусом - сдавались.
Старые школьные приятели, бывшие армейские коллеги, друзья семьи, люди, с которыми он вырос, которые любили его с тех пор, как он был маленьким мальчиком. Простые наблюдатели, такие как я. И, конечно же, члены его собственной семьи.
Все мы, раздраженные деструктивным - и саморазрушительным - поведением Гарри. Люди, старые и молодые, которые в разное время пытались вразумить его, спасти от самого себя - и которые, по-видимому, систематически исключались из его жизни, как будто их наказывали за то, что они осмелились противоречить его все более токсичному и пара.н0идальному повествованию.
И куда он в итоге попал? Вверх по ручью без весла, вот куда. Потому что если коронация и показала нам что-то о будущем королевской семьи, так это то, что Гарри ни в каком значимом смысле не является ее частью.
Всего за несколько быстро пролетевших лет он превратился из обожаемого младшего сына в хмурое и неуместное существо.
Поскольку его бабушки больше нет рядом, чтобы сохранять мир в семье, не удивительно, как быстро королевские воды сомкнулись над ним, смывая все следы блестящего будущего, которое когда-то принадлежало ему.
В Вестминстерском аббатстве он производил ужасно печальное впечатление, прибыв один, в костюме от Диора, который явно не был должным образом выглажен. Это еще один недостаток его нынешнего "гражданского" статуса: больше нет камердинера. А герцогиня явно забыла упаковать в его сумку для поездки на родину портативный утюг.
Скрытый на протяжении большей части мероприятия великолепным красным плюмажем Королевской принцессы Анны, когда Гарри все же появлялся в поле зрения, он казался угрюмым и подавленным. Специалист по чтению по губам заметил, как Гарри говорил Джеку Бруксбэнку, мужу принцессы Евгении, что он "сыт по горло", хотя неясно, связано ли это с самим событием - коронацией - или с его нынешней жизнью в целом.
Едва ли кто-нибудь замечал его присутствие, и его отец, и старший брат, казалось, игнорировали его. Он не играл никакой роли в последующих торжествах, отбыв в Хитроу, чтобы сесть в самолет и вернуться в США ещё до того, как золотая карета короля въехала во двор Букингемского дворца.
В то время как трое детей его брата затмили всех на коронационных торжествах, двое детей Гарри были за тысячи миль и в участии в историческом событии им было отказано.
Помимо личной трагедии принца в сложившейся ситуации, неизбежно возникает вопрос о том, куда дальше двинется Гарри.
У него все еще есть контракт на две книги, которые он должен предоставить издательству Penguin Random House в рамках их многомиллионной сделки. Но что ему остается сказать?
Как доказали детская книга и подкаст герцогини Сассекской, которые хвалили разве что подхалимы-чирлидеры пары, у публики мало интереса к достойным, успокаивающим, сигнализирующим о добродетели вещам, исходящим из уст Гарри и Меган.
Люди хотят грязи - вот что хорошо продается от имени Сассексов. Но дальнейшее её распространение только еще больше отдалит Гарри от королевской семьи - и, в конечном счете, от источника его быстро уменьшающейся звездной силы.
Принц Гарри в своем грандиозном плане упустил из виду главное - то, что его основная валюта, причина, по которой кто-то проявлял к нему хоть какой-то интерес, в первую очередь, заключалась в его связи с тем самым, что он пытался разрушить: с британской монархией.
Намеренно отделив себя от учреждения и сделав это с такой злобой, он фатально подорвал свою привлекательность. Он больше не беспечный принц Гарри, а горький и ломкий Хаз.
Он публично выстрелил себе в ногу и при этом он удивляется, почему люди сомневаются в его интеллекте?
В то время как его старший брат, Уильям, взрослеет в своей новой роли принца Уэльского, рядом с ним находится превосходно профессиональная жена, Гарри теперь предстоит заново изобретать себя в вакууме.
Еще две книги, а потом что? Выискивать другие схемы получения наличных для оплаты недвижимости и безопасности? Приближаться к среднему возрасту без пенсионной корзины, без медицинской страховки (вы же не хотите заболеть в Калифорнии без нее) и с грузом сожалений, за которые некого выпороть, кроме самого себя?
Хуже всего то, что он действительно сжег мосты взаимоотношений со своим братом, который, скажем прямо, будет отвечать за щедрость королевской семьи после того, как король Карл закончит выплачивать все те репарации для Империи, в которых он, кажется, так заинтересован. Опять же, возможно, не самый умный ход.
Может быть, я ошибаюсь. Может быть, Гарри будет жить долго и счастливо в своем пузыре американских психо-вафель, спасая носорогов и снимая достойные документальные фильмы о культурном наследии в Андах, или о чем-то другом, что связано с последним модным событием.
Но если бы он просто остановился на секунду и подумал о том, что он все равно мог бы делать все это - и даже больше - и при этом наслаждаться любовью, дружбой и поддержкой своей семьи, а также британского народа...
Не говоря уже о том, что в таком случае на родине нашелся бы кто-то, кто как следует отпарил его костюмы.
