...Голову Берлиозу отрезали не просто жарким вечером в среду, а произошло это на страстной неделе!..
Трамвайная линия в романе Мастера
Не помню, кто мне его дал - самиздатовский роман Михаила Афанасьевича Булгакова «Мастер и Маргарита». Это потом уже были «Собачье сердце», «Роковые яйца», «Зойкина квартира» и всем известный фильм «Иван Васильевич меняет профессию», А тогда я впервые прочитала фамилию писателя на картонной обложке: «М. Булгаков», а внутри листы бумаги форматом А5 и напечатанный на машинке текст. Спасибо, люди, что вы не поленились и выпустили эти книги!
Я училась в девятом классе, была зима, кажется каникулы, иначе, как бы я смогла прочитать 400 с лишним страниц за три дня? Читала взахлёб, оторваться было невозможно. Правда, главы о Понтии Пилате и Иешуа в то, своё первое, прочтение пролистывала. Мне они были непонятны и неинтересны. Зато с каким интересом я открывала их при последующих прочтениях!
В то время не понимала, почему этот удивительный мистический роман запрещён? Да его в школе надо проходить! Реальность и фантастика были настолько в ней перемешаны, что верилось: эти события действительно происходили! Роман закончился, а хотелось читать ещё и ещё! И думать, думать… осмысливать…
Неудивительно, что, когда, спустя несколько десятилетий, наш преподаватель литературного объединения дал задание: «Дописать в стихах за автором любимой книги характер второстепенного действующего лица», я сразу же обратилась к этому произведению. Помните вагоновожатую, коей суждено было, волей автора, отрезать голову уважаемому председателю правления МАССОЛИТа Берлиозу? Именно о ней я и решила писать. Подробнее осветить вопрос, как это комсомолка, в прямом смысле слова, докатилась до убийства? И что было потом?
"...Берлиоз ... подбежал к турникету и взялся за него рукой. Повернув его, он уже собирался шагнуть на рельсы, как в лицо ему брызнул красный и белый свет: загорелась в стеклянном ящике надпись "Берегись трамвая!". Тотчас и подлетел этот трамвай, поворачивающий по новопроложенной линии с Ермолаевского на Бронную. Повернув и выйдя на прямую, он внезапно осветился изнутри электричеством, взвыл и наддал. Осторожный Берлиоз, хоть и стоял безопасно, решил вернуться за рогатку ..."
Написать стихотворение хотелось максимально приближённо к действительности, в стиле романа. Задача сверхсложная. Для этого нужно было окунуться во времена и место, когда и где происходили события. О, сколько открытий принесло мне изучение этого вопроса!
Первое из них это то, что голову Берлиозу отрезали не просто жарким вечером в среду, а произошло это на страстной неделе! И, если покопаться поглубже, можно точно назвать дату смерти председателя правления МАССОЛИТа – 1 мая 1929. Откуда такая точность? Из логических рассуждений. Необходимо было найти, в каком году среда на страстной неделе выпадала на май.
Роман писался и переписывался с 1928 г. по 1940 г., 12 лет, до самой смерти автора. Значит, и события происходили в этом промежутке. Просмотрев даты Пасхи в вышеназванный отрезок времени, становится ясно, что проехались по Берлиозу 1 мая 1929 г. Пасха в тот год приходилась на 5 мая. Всё сходится! Тем более, что ночь на 1 мая – это знаменитая Вальпургиева ночь, ночь, когда ведьмы и вся нечистая сила слеталась на шабаш на Лысую гору. Видимо, прямо оттуда Воланд со свитой, проездом в преисподнюю, и прибыл в Москву.
То, что в этот день стояла небывалая жара подтверждается архивными данными метеонаблюдений за 1929 г. В Москве в тот день отмечалось 26 градусов тепла, для начала мая это действительно небывалая жара.
Итак, Воланд появился в Москве на страстную неделю в среду. И действия всего романа происходят в пред-пасхальные дни, со среды по субботу. В субботу на закате Воланд со своей демонической свитой покинули Москву, видимо, в страхе перед Светлым праздником Воскресения. В полночь с субботы на воскресенье Иисус Христос воскреснет и будет Его торжество на земле.
Оказывается, всё действие романа вмещается в четыре дня! А мне казалось, по насыщенности событий, что не меньше месяца.
С датой всё стало понятно. А что же с маршрутом? Какой маршрут ходил по Патриаршим «А» или «Б»?
Здесь меня ждало ещё одно открытие! Оказывается, до сих пор вопрос не ясен, ходили ли вообще по Патриаршим трамваи? По воспоминаниям некоторых современников, никаких трамваев по Патриаршим прудам вообще не ходило! И рельсов никаких не было. Другие же утверждали, что изредка какой-то трамвай проходил.
В 1929 году Москва меняла извозчиков и конки на трамваи. Рельсы были проложены по более, чем 30 маршрутам. И ни один из них не проходил мимо Патриарших.
Маршрутных трамваев на Патриарших не было, но упоминаемая в романе "новопроложенная линия" существовала недолгое время и использовалась для ночного отстоя вагонов. Видимо, «вагон внезапно осветился изнутри электричеством» как раз потому, что выходил со стоянки на линию.
Кстати, в первой редакции трамвай выскакивал с Садовой на Бронную, а по Садовой, как раз ходил трамвай. А в окончательной редакции трамвай выскакивал уже с Ермолаевского на Бронную. Следовательно, Булгакову нужно было, чтобы трамвай проехал именно там, где линии не было. Иначе зачем менять Садовую на Ермолаевский? В "Мастере" нет ни одной случайной детали. Изначально роман назывался "Копыто консультанта", никакой Маргариты не было, а Воланда звали Азазель. Потом менялся замысел, менялось и содержание. И Аннушка в первой редакции была Пелагеюшкой.
В своём стихотворении я за основу взяла маршрут «А», но ему пришлось всё-таки свернуть с Тверского на Малую Бронную, чтобы выскочить откуда надо: с Ермолаевского переулка. Мой трамвай проедет по бульварному кольцу. В то время «Аннушка» ходила мимо Красной площади.
Чтобы было понятнее читать, объясню ещё некоторые встречающиеся в тексте понятия:
«КИМ»* - Коммунистический Интернационал Молодёжи, родитель ВЛКСМ.
Трубный рынок** - Был расположен на Трубной площади, прототип Птичьего рынка, на нём продавались собаки, птицы, цветы.
Грибной рынок *** - Грибной рынок на Москворецкой набережной существовал с конца XIX века до начала XX века, занимал огромную площадь. Он располагался от Большого Устьинского моста до Большого Каменного. Открывался раз в год, на время поста, на нём продавали постные продукты: баранки, овощи, сухофрукты, орехи, грибы, чечевицу, мёд, варенья, подсолнечное масло. Товар продавали в ларьках или прямо с тележек.
«безбожники»**** - на Страстном бульваре Москвы, в женском страстном монастыре с 1928 по 1937 г.г. размещался «Союз воинствующих безбожников».
Ну, что ж, теперь самое время отправляться в путь!
«…Трамвай там не ходил. По Садовой ходил, а у Патриаршего нет. Мы там несколько лет жили… Трамвая там не было. Это я вам ей-богу говорю, что трамвая не было».
Татьяна Лаппа, первая жена М. А. Булгакова
Трамвайная линия в сюжете романа
На Первомай, в середине «страстной»,
У Вари по графику был выходной,
Но сменщик её заболел, значит надо
Идти на работу вместо парада.
На линию вышла в тот день полдевятого
Покровская Варя, вагоновожатая.
Значок комсомольский с буквами «КИМ»*
Варвара носила, а вместе с ним
И крестик нательный, на всякий случай.
Всё было обычно в тот день злополучный.
Хлеб с кипяточком, с газетою утренней,
В церковь сходила с мамашей к заутрене.
Домой возвратилась, взяла транспарант,
Чтоб вместе с подружкой идти на парад.
Но тут в коммуналку примчался нарочный,
Сказал, чтоб в депо Варя ехала срочно!
Спешит на работу Варвара Покровская,
Косынка на девушке алая, броская,
Глаза чуть раскосые цвета листвы,
Ведёт свой трамвай по бульварам Москвы,
Мимо Кремля, мимо Трубного рынка**,
Русые кудри скрывает косынка.
Запах сирени, птичье чириканье,
Редких извозчиков зычное гиканье.
Чёрные рельсы проложены в май,
На пешеходов затренькал трамвай.
Майское солнце печёт беспощадно,
Кто-то ругнулся на задней площадке:
«Что по ногам-то своими копытами?!»
Цыркнув в окошко настежь открытое.
Варвара потом происшедшее с ней
С трудом вспоминала спустя восемь дней.
Всё начиналось со странных событий,
Ах, как ей хотелось всё это забыть бы!
Сначала по рельсам от Спиридоновки
Чёрная кошка промчалась, в будёновке!
А может не кошка промчалась, а кот?
Такая огромная, как бегемот!
Когда видишь кошку чёрного цвета,
По мненью народа - дурная примета.
Но, плюнув три раза на суеверия,
По Спасским курантам часы Варя сверила. 1
Десять часов без минуты одной.
Едет трамвай через рынок Грибной ***.
Постные кушанья на Москворецкой,
От чечевиц до халвы по-турецки.
Самые трудные дни пред пасхальные,
Дразнят грибами торговцы нахальные.
С монастыря на бульваре Страстном
Вышли «безбожники»**** с красным вином.
Там же, всё та же огромная кошка,
Хотела проехать на задней подножке.
Но крикнула Варя: Котам запрещается
Кататься в вагонах! Пусть кот убирается!
Весь в клеточку фраер, в разбитом пенсне
Пред ней появился в открытом окне:
«Ах, барышня, что Вы?! Не стоит сердиться!
Сердиться девицам совсем не годится!
А Вы вот, Варвара, на вид безобидны,
Но сносите бошки мужчинам солидным!».
И дальше продолжил, свой ноготь грызя:
«И где здесь написано: Кошкам нельзя?!
Кого приручили, за тех мы в ответе!
Я вот за него пробиваю билетик,
Что б он не нарушил закона дорожного.
Котов не катать – пережиточки прошлого!»
Потом происходит ещё интересней
С Тверского свернули на Бронную рельсы.
Откуда здесь рельсы?! Когда проложили?!
И что сейчас будут кричать пассажиры?
Но люди молчали, видать поражённые,
Тем, что попали на Малую Бронную.
Варя как «отче наш» знала маршрут,
Ну, не должно поворота быть тут!
Но успокоилась: «Значит, так надо.
Маршрут поменяли из-за парада».
Хоть всё-таки мысли слегка растревожены,
Но едет трамвай там, где рельсы проложены.
Девушке нравится новый маршрут,
Между деревьев виднеется пруд,
Сквер рядом с прудом в тени утопает,
Близится вечер, жара отступает.
Катятся люди с работы уставшие,
Солнце садится за Патриаршими.
Гля, устремляется за турникет
Нюрка Горячева – тысяча бед!
Женщина тощая, вида невзрачного,
Вечная склочница Анька Горячева.
Склочница Аннушка, с банкой в авоське,
Вот уже лается с кем-то, как Моська,
Глянь-ка, сцепилась с какой-то старушкою!
Банка литровая бьётся вертушкою.
«Так ей и надо! Не лезь на рожон! -
В ухо шепнул Варе тот же пижон, -
Кокнула банку с подсолнечным маслом!
Будем надеяться, что не напрасно».
Катит трамвай по Москве с комсомольцами,
Круги нарезает бульварными кольцами.
Снова на Малую Бронную путь,
До Патриарших осталось чуть-чуть,
Пора тормозить, но что-то с трамваем!
Стал он Варварою неуправляем!
В сюжете проходит, как символ насилия,
Траурной нитью трамвайная линия!
Прохожий ступает за турникет,
Нога соскользнула на рельсы и… нееет!!!
Колёса визжат! Искры брызжут! Осколки
Вонзаются шпагами в грудь комсомолки!
Кричат пассажиры! Сложились мгновения.
Летит голова, а в глазах удивление.
И так безнадёжно махнул турникет:
Был человек, и бац! Уже нет.
По мостовой голова покатилась,
Бабы завыли, и всё закрутилось.
Тут же верхом прискакала милиция:
Голову срезали! Кто?! Инквизиция?!
Красные капли на рельсах росинками,
Скорая помощь примчалась с носилками.
Варю выносят, повсюду осколки,
Начальник какой-то примчался в двуколке.
Чертятся мелом рисунки овальные,
Толпятся вокруг пассажиры трамвайные.
Лежит пострадавший со шляпой в руке,
А голова где-то там, вдалеке.
«Вот! Докатились! - ворчит бывший кучер, -
Раньше на конках и то было лучше!
Было со всяким почтеньицем к вам,
Не отсекали голов седокам!»
Клетчатый скорчил противную рожу:
«На Берлиоза персона похожа!
Стал безголовым теперь Берлиоз -
Глава МОССОЛИТА, вот это курьёз!»
Кот подхватил: «Что творится на свете?!»
Что кот говорящий, никто не заметил.
- Советско-культурного руководителя
Трамваем зарезали, будто вредителя!
Запели в ресторанчике,
услышав звон стекла:
«Гранёные стаканчики
упали со стола…».
Осколки с Варвары снимал санитар,
И думала Варя: «Мне снится кошмар!»
А к месту события по переулку
Спешила на крики Горячева Нюрка…
Варвара три дня пролежала в больнице,
Потом полномочный велел ей явиться
В НКВД побеседовать с ней,
Шла Варя пешком по гудящей весне.
Наркомовец Варе шепнул по секрету:
Претензий к Покровской у «органов» нету,
Убит Берлиоз с жесточайшим цинизмом,
В том кроется происк империализма!
Пасхальные дни голубком пролетели.
На Патриарших, спустя две недели,
Там, где свершилось в ту ночь преступленье
Варя стояла, застыв в изумленье:
От рельсов былых не осталось следа,
Как будто их не было здесь никогда.
Как на лице её не было шрама
Там, где зияла глубокая рана.
Засомневалась Варвара всерьёз:
А был ли такой человек - Берлиоз?
Но всё ж по прошествии несколько лет
В капстранах кричали десятки газет,
И те пересуды доселе не смолкли,
Мол, на «страстную» в Москве комсомолки,
Что называются всякими Варями,
Головы режут евреям трамваями!
26.12.2021
__________________
"Покровская Варя" – так в девичестве звали маму Михаила Булгакова.
"Аннушка" – кличка Чума, живущая под «нехорошей квартирой». Её прототип - Анна Горячева, соседка Михаила Булгакова по коммунальной квартире, которая не давала житья писателю своими склоками.
Спасибо, Дорогой читатель, что дочитали до конца такую длинную статью! Буду рада, если поделитесь впечатлением. Так ли Вы представляли вагоновожатую? Или Вы о ней не думали? О ком бы Вы написали, если бы получили такое задание? А может быть, Вы поделитесь своими воспоминаниями о Вашей встрече с романом? Какое ощущение он у Вас оставил?
Приходите ещё в гости! И не забудьте подписаться, чтобы не пропустить следующие публикации.
Рекомендую:
#мастеримаргаритатрамвай
#михаилбулгакованнушка
#трамвайнаялиниявмастереимаргарите
#леналещенкожизньврифму