— Болезнь твоя оттого, что в роду не упокоенный мертвец. Он правду ищет. Найдёшь его и себе поможешь, — ткнула пальцем энергодиагност в разноцветное изображение на мониторе и принялась снимать со Светы прищепки с проводами.
— Это всё? – удивилась Света и вновь посмотрела на монитор. - Кто же он?
На экране меняло цвет безликое изображение человека.
— Это мне неизвестно, — занервничала энергодиагност и поправила полы белого халата. – Вот здесь всё описано.
Она достала из ящика стола брошюрку «Карма и болезни», полистала и зачитала:
— Пятнышко в право-левом углу чуть ниже девятой чакры в области головы всегда говорит, что в роду есть мертвец.
Энергодиагност повернула книжку и показала Свете множество изображений монитора с цветным человечком. Убедившись в том, что пациент в прострации, энергодиагност сунула Свете бумажку с цифрами и отправила на рецепшин.
Отдав две тысячи кровных и получив на руки договор с чеком, Света вышла во двор частной клиники.
«Красиво развели», — подумала она и обернулась, почувствовав пристальный взгляд. Пустой двор, покрытый грязными проталинами, да перевёрнутая урна, с шумными воробьями – неуютно. Яркое солнце, очнувшись от зимних холодов, щедро кидалось жгучими лучами. Света вздохнула, стараясь сбросить неприятное ощущение обмана, и почувствовала дрожь, поёжилась и оглянулась ещё раз. Надо было возвращаться домой, заняться скопившимися делами.
За уборкой Света позабыла о мертвеце и энергодиагносте, но ночью, крутясь под одеялом, никак не могла найти себе место. Казалось, что не упокоенный мертвец стоит в углу и пристально на неё смотрит.
«Сеня», — толкнула Света мужа, но тот лишь всхрапнул и перевернулся на другой бок.
С трудом забывшись поверхностным сном, Света увидела себя со стороны. Стоит она в бабушкиной квартире и смотрит на пожелтевшую фотографию молодого парня.
«Кто он?» — поворачивается Света голову и слышит противный звук будильника.
***.
— Что хмурая такая? – поинтересовалась коллега, но Света хранила молчание и лишь к вечеру решила поделиться.
— Была у энергодиагноста. Говорит, болячки мои от того, что не упокоенный мертвец в роду есть. Он правду ищет. Найду его, и всё наладится.
— Ерунда. Светка, ты женщина образованная, а по гадалкам ходишь. У всех в роду мертвецы есть, а болеешь ты о того, что старость не радость. Если на душе плохо в церковь сходи помолись.
— Это энергодиагност, — надулась Света, понимая, что коллега права. - Мне ещё и сон приснился. Держу в руках пожелтевшую фотографию, поворачиваюсь к….
Раздался грохот и женщины вздрогнули. На полу возле шкафа лежал разбитый цветочный горшок. Коллега перекрестилась, но тут же взяла себя в руки.
- Я говорила, лишний там горшок. Шкаф ходуном ходит, вот цветок и свалился. Хорошо никого рядом не было, иначе инженер по технике безопасности не упокоенным ходил, — рассмеялась она.
Но Света даже не улыбнулась. Прибрав осколки и комья земли, она засунула цветок в стакан с водой и остаток дня рисовала на листе родовое древо, заполняя кружки именами родных.
Вечерний город радовал погодой. «Хочется прогуляться» — подумала Света и решила пройтись пешком. Кое-где вдоль теплотрасс уже появилась зелёная поросль, набухли на вербах пушистые «котики». Улицы заполнились млеющими на солнышке пешеходами.
Раздался звон и Света вздрогнула. Сама не заметила, как оказалась у белой церкви за витым забором. Помялась у порога, перекрестилась, как учила бабуля и вошла в высокие двери.
Внутри было тихо, лишь запах прошедшего богослужения всё ещё висел в тяжёлом намоленном воздухе. Света набрала полную грудь и задержала дыхание. Заглянула в лавку за свечкой и пошла к ближайшей иконе, на которой Богородица держала младенца.
«Надо мать навестить, — подумала Света. – Да и своим позвонить. Разлетелись детки по миру. Навили гнёзд на чужбине и не рвутся их сердца домой».
Слова в голове путались, и Света никак не могла оформить их в просьбу, поэтому молча стояла, напитывая благодать. Воск протёк по тонкой свече и замер на коже. «Помоги найти того, кто правды ищет», — прошептала Света. Перекрестилась и не оборачиваясь вышла на улицу. Слёзы накатили. Стало душно. Захотелось плакать, и Света, решила забежать к родителям.
***.
— Кто у нас в роду не упокоенный?
— Кто же его знает, — возилась на кухне мать. - Ты лучше уговори бабушку к нам переехать.
— Древо хочу родовое сделать. Знать кто мы и откуда.
— Отсюда, — недовольно ответила мать, брякая чугунной сковородкой. - В Томске родились, в Томске и помрём. Только к бабушке с разговором не лезь. Не любит она этого. В войну много погибло, может, и не упокоенный кто. Деда, отца моего, не нашли. Пропал без вести.
Света, видя, что мать не в духе, отправилась домой, но не удержалась, дождалась трамвая, забежала по дороге в кондитерскую и наведалась к бабушке.
— С тортом? — посмотрела на коробку Ангелина Дмитриевна. - С какой такой радости?
— Сладенького захотелось, — не обратила внимание Света на грубость бабули.
— Денег нет, а они тортами балуются — проворчала Ангелина Дмитриевна. - Приходил на днях твой брат. Денег просил. На бизнес ему не хватает. Отдай ему похоронные, так потом с голой задницей закопаете. Такой же ушлый, как Василий, крутиться ему, не упокоиться.
— Я за другим, бабушка, — прошла на кухню Света. - Хочу генеалогическое древо сделать. Надо предков помнить.
— Надо, —перекрестилась Ангелина Дмитриевна, — да не всех.
— Хочу у тебя альбом попросить.
— Здеся смотри. С собой не дам. Потеряешь.
После чая бубулечка подобрела. Света села на старый диван, и бабушка достала из комода распухший от карточек альбом.
Хлопнула оконная створка, и Ангелина Дмитриевна выронила альбом. Фотографии, открытки и письма разлеглись на паласе, нырнули под диван, спрятались за стулом. Света принялась их собирать.
— Давай, я тебе порядок наведу.
— Делай что хочешь. Опять сердце схватило. А всё ирод виноват. Пришлось мне девчонкой спину рвать, одной детей в войну не поднимешь. Денег за пропавших не платили.
— О ком ты бабушка?
— Прилягу, пойду. Сердце болит.
Света разглядывала чернильные надписи, смотрела на спокойные добродушные лица и завидовала: ситцевые платья, лёгкие платочки и открытый взгляд, не омрачённый страстями.
Света складывала открытки с поздравлениями, конверты с марками, читала названия городов и вспоминала кто из родни где живёт. «Как же хорошо, — листала она страницы, исписанные крупные синими буквами. – А что сейчас? Быстрые сообщения, исчезающие в нутре прожорливого смартфона. Громоздятся друг на друге, выдавливают нижних в небытие. Нет у них ценности, нет у них памяти. Случись, что сейчас, и археологи будущего найдут сломанную технику. Смогут ли они извлечь из кластеров память?»
Света решила купить бабушке красивые коробки. Разложить в них открытки и письма. Сделать уголки и прикрепить пожелтевшие карточки к серым страницам: «Вместо древа блог заведу. Писать о каждом буду и фото выкладывать. Пусть живёт память». Света взяла в руки большую фотографию и почувствовала пробежавший по спине холодок. Это был парень из сна. На обороте карточки растеклась надпись: «Ангелине от Василия 1938 г.».
Света принялась искать другие фотографии с парнем, но ничего не нашла. Тишину разорвал рингтон смартфона. Света схватила аппарат, не удержала его и уронила на пол. Из-под дивана торчал белый уголок. Света вытянула запечатанный конверт. Прислан из Тулы. На штемпеле значился тысяча девятьсот пятьдесят шестой год. Вновь зазвонил телефон и Света ответила на вызов.
— Ты где? – ворчал муж. – Трубку не берёшь.
— У бабушки.
— Нашла время. Ты на часы смотрела?
Света посмотрела на ходики и ойкнула. Половина одиннадцатого.
— Я у бабули останусь. У неё с сердцем плохо.
— Предупредила бы, — буркнул муж и отключился.
«Поворчит да успокоится», — подумала Света и вскрыла конверт. Внутри лежала выцветшая небольшая фотография. Лица были слишком знакомы. Она принялась перебирать фотографии из альбома и нашла похожую женщину.
— Это Авдотья, — услышала Света голос и испугалась. – Прабабка твоя.
— Напугала же ты меня, бабулечка. Смотри, что нашла. Шестьдесят лет письмо пролежало. Я открыла, а там вот.
— О чём письмо? - Ангелина Дмитриевна поджала губы.
- Не знаю ещё, — Света достала листок и протянула бабушке.
— Сама читай. Не умею я.
— Хорошо, — недоверчиво посмотрела Света на бабушку и принялась читать:
«Здравствуйте, уважаемые Авдотья Никитична и Николай Иванович. Наш поисковый отряд нашёл захоронение из десяти солдат без документов, и у только у одного из них была зажата в руке фотокарточка. По ней и установили, что это ваш сын Василий».
Света перевернула выпавшую из конверта фотографию и увидела надпись: «Сыну Василию от мамы и папы». Ниже были имена и адрес.
— Вася не предатель? – посмотрела Ангелина Дмитриевна на Свету и разрыдалась. – Я всю жизнь его кляла. Сбежал, бросил, ни слуху, ни духу. Ни похоронки, ни письма. А оно вона как-то. Прости, меня, Василий. Прости дуру.
Бабушка взяла фотокарточку Василия, прижала к себе и пошла в спальню. Света ещё долго слышала причитания, не зная радоваться или плакать и незаметно уснула.
***.
Будильник разрезал тишину. Света вскочила, не понимая где находится. С улицы долетали звуки машин, но внутри бабушкиной квартиры было слишком тихо: не скрипели половицы, не доносился из спальни протяжный храп.
Света поднялась и первым делом пошла в спальню. Бабушка прижимала фотографию, а на умиротворённое лицо было таким красивым, то Света застыла в нерешительности.
«Бабушка», — тихо позвала она, зная, что никто не ответит. Затем вызвала скорую и позвонила родным.
— Что же ты наделала, — причитала мать на поминках. – Просила же тебя, не ходи. Глядишь, и пожила бы ещё моя старушка.
— Правильно она сделала, — не согласилась с ней тётка, мамина сестра. – С души груз сняла. Сколько наша мама глаз выплакала. Сколько носила в себе эту боль. А мы где были? Не могли, как Светка твоя об отце подумать. Вот тогда бы мама наша больше прожила. Ушла с миром и мне легче стало.
«Действительно легче», — подумала Света, вспоминая разговор с энергодиагностом, а вслух сказала:
— Надо деду портрет сделать. Скоро девятое мая.
Через неделю Света прикрепила к щиту большое фото. Объединила на нём Ангелину Дмитриевну и Василия Николаевича. Посмотрелась в зеркало и вышла в двери. Скоро начнётся шествие «Бессмертного полка».
