Павел БОЛЬШАКОВ: У меня был свой апостол Анисим...
Помню «красный» угол к моей бабули в деревне Камбулат – Надежды Краснопёровой: на двух метровых досках нарисована икона из фигур в полный рост – апостол Петр и Павел. А над ними – маленький Христос, который держал руки над их головами. В шесть утра под икону усаживался мой дед, прислонив костыли рядом на лавке. В зависимости от ночного выигрыша в карты («66») его настроение было благодушным, или мрачным. Все инвалиды войны собирались у по ночам у моего деда и играли на интерес. Самый большой выигрыш был не больше трёх рубля. Моя бабуля к этому времени уже подоила корову и выгнала её в стадо. Но первое, что она делала в 4 утра – растапливала русскую печь для блинов. Дед всегда по утрам любил именно блины. На столе стояли – мёд, деревенская сметана, топлёное масло, то которое сначала получалось на сепараторе. Надежда Фёдоровна расстилала на столе махровое полотенце и кидала на него блины из чугунной сковороды. По ритуалу деда ровно в шесть бабуля поднимала меня сонного и усаживала под икону рядом с дедом. Мы, наверное, отдаленно напоминали двух апостолов: Пётр на исходе возраста, но с одной ногой. И я – апостол Павел, который в десятилетнем возрасте тоже не верил в Бога. И даже не подозревал о его существовании. После трёх-пяти блинов с маслом и мёдом я, сонный, отваливался на кровать в тёмную комнату и проваливался во сне до полудня. Тёмная комнатушка была с занавешенными окнами, чтобы мухи не будили внука…
Мой дед Анисим Филиппович Краснопёров, безногий ветеран войны, был в глубине души счастлив, что его дочь Нюрка подарила ему именно внука. Правда, с другой фамилией, но всё равно он дожил до продолжателя рода. Меня он почему-то с бабулей звал Паней. Ни Павликом, ни Павлом, а Паней. Меня это не раздражало потому, что любовь деда я чувствовал с раннего утра. Бывало, он хватал свой костыль и тряс в сторону моей матушки: Нюрка, не кричи на моего внука.
Когда ему бесплатно выдали похожий на лягушонка автомобиль с мотоциклетным мотором (помните авто у Бывалова в фильме «Операции Ы»), дедушка сразу же посадил меня на коленко и стал учить ездить по лесной дороге. Автомобиль был с ручным управлением, мне дед доверял только рулить, но на дорогу я ни разу не вырулил: мог ехать по траве параллельно, но всегда – мимо дорожной колеи.
К 20-летию победы мы купили большой чёрно-белый телевизор «Неман» и пригласили деда на смотрины. Он сам приехал из Камбулата в Еманжелинск по лесным дорогам через Коелгу. 9 мая 1965 года телевидение показало премьеру фильма «Живые и мёртвые» (вчера смотрел и вспоминал этот день). Дед первый раз в жизни произнёс со слезами на глазах: так и было, первый раз в кино увидел правду...
Дело в том, что зимой 41-го Анисим Краснопёров отступал с фронтом до Москвы, до сорокоградусных морозов в окопах. По утрам не все просыпались: замерзали. Он рассказывал, что лазили на нейтралку и вырезали у падших лошадей куски мяса. А потом в окопах разводили огнь, чтобы как-то поджарить и съесть. В том же 41-м – ранение, госпитали, и возвращение домой на костылях. Вот такая война осталась у него в памяти: отступление, бои без танков и самолётов, голод и холод. Любой фильм о войне дед сопровождал репликами: брехня, не было у нас таких самолётов, не видел я таких танков, не служили бабы в авиации.
И я ему верил. А вот Константин Симонов его покорил. И с того дня я читал только военную прозу Симонова, которая долго и с продолжениями публиковалась в «Роман-газете».
Когда учился в МГУ, Константин Симонов с Юрием Никулиным привезли к нам на День посвящения в студенты свой новый фильм «20 дней без войны». Симонов что-то долго и покаянно говорил о войне, о Сталине. Моё поколение в 1976 году слушали его речь отстранённо, и потому ничего не поняли из воспоминаний писателя-фронтовика. Но мне посчастливилось сказать в тот день живому классику, что мой дед – инвалид войны – любил его фильм «Живые и мёртвые», как самое правдивое произведение о страшной войне.
В честь 20-летия со дня Великой победы, новый генсек КПСС, участник войны Леонид Брежнев наградил всех ветеранов орденами за тяжёлые ранения в боях. Моему деду в Чебаркульском военкомате, откуда он призывался на фронт, вручили орден Отечественной войны II степени.
Недавно мы с братом поставили на кладбище деревни Камбулат нашему деду и его матери новый памятник. Свой долг внуков мы исполнили сполна. Чего и желаю правнукам и праправнукам Анисима Филипповича Краснопёрова, которые уже проявились на этом свете и некоторые даже носят его фамилию…
Павел БОЛЬШАКОВ, благодарный за Великую Победу внук
P.S. Я ничего не знаю о втором своём дедушке, в честь которого меня и назвали: о Павле Яковлевиче Большакове. Призывался из деревни Звягино Чебаркульского района в 41-м. До этого воевал на финской. Дома пробыл только три месяца между войнами. Но успел зачать второго сына Володю. Павел Яковлевич погиб в 1942-м и от него не осталось фотографий. Но пока жив его внук Павел Большаков, он будет жить с нами в нашей душе и памяти.
