Амиру Сабитову 92 года. В прошлом он военный моряк, сыщик уголовного розыска, ветеран МВД. Когда началась война, ему было 11 лет. Он едва не погиб, избитый немцем. Шёл по «дороге смерти» из Ростова в Кущёвскую, пережил бомбёжки эвакуационного поезда.
Он помнит День Победы. И Ростов-на-Дону 1945 года – разрушенный, но непокорённый, с блеском в глазах каждого жителя.
Не было своих и чужих
Ирина Леневская, rostov.aif.ru: Амир Павлович, расскажите о Дне Победы...
Амир Сабитов: Это было удивительное время. Не было своих и чужих. Воздух буквально наполнился счастьем, уверенностью в будущем, надеждой на окончательный мир. В городе царила особая атмосфера сочувствия, добра, взаимопомощи. Простите, но таких людей, как в послевоенной стране, я больше не встречал. Переживания и страдания нас не озлобили, наоборот, мы стали более открытыми и искренними.
– Вы сказали про особенный дух Ростова?
– Не думаю, что он отличался от атмосферы в других городах, сёлах, станицах. Конечно, уже к весне 1945 года все понимали – дело идёт к концу, победа будет за нами. Я много изучал историю Великой Отечественной войны, считаю тему первого освобождения донской столицы полностью не раскрытой. Настаиваю – первый шаг к Великой Победе произошёл в 1941 году именно на Дону.
До ноября 1941 года на всех фронтах Великой Отечественной – от севера до юга – у советской армии не было крупных достижений. В Ростове немцы появились 20 ноября совершенно неожиданно. Около 100 фашистов в форме красноармейцев на советских машинах въехали на привокзальную площадь, где разбились на группы и стали расстреливать всех, кто встречался на пути. В эвакуационные поезда кидали зажигательные смеси, поджигали помещения. Буквально через полчаса вокзал был объят пламенем. Погибли сотни мирных жителей и наших бойцов. Но своей задачи немцы не добились. Уже позже стало известно, что у диверсионной операции фашистов было несколько целей – захватить железнодорожный узел, мост на Будённовском, отрезав нашим войскам путь на левый берег.
Несмотря на все усилия противника, Нахичевань осталась в руках дивизии НКВД, которая всю последующую неделю успешно удерживала позиции на Зелёном острове. В это время основные части переправились и стали уходить в сторону ст. Ольгинской, где концентрировались наши войска.
Коромысло – грозное оружие
– Каким событиям вы стали свидетелем?
– Вместе с родителями я жил в пригороде, который назывался Красный город-сад. Немцы зашли ночью, а утром 21 ноября я вышел на улицу и увидел вдоль домов немецкие «Фольксвагены». Думаю, это было не боевое подразделение, а тыловики. У нас, мальчишек, была своя команда. Мы собрались в считанные минуты и пошли на разведку. Прошли по 2-й Кольцевой в направлении 3-й Баррикадной. У нас с собой были заточки – металлические стержни. Наш «атаман» Витёк предложил проколоть скаты офицерских машин. Поначалу всё было спокойно, незаметно вывели из строя около десяти автомобилей, показалось этого мало, пошли дальше к 3-й Баррикадной. Но удача отвернулась.
В окно нас увидел немецкий солдат. Он выскочил из дома и побежал за нами, мы врассыпную, по переулкам, задворкам. Мои друзья были постарше – 13–15 лет, бегали хорошо, а вот я – самый младший. Фашист сразу стал догонять именно меня, сбил с ног, начал избивать, в это время на улице появились женщины, которые шли на родник за водой. Скажу вам, коромысло – грозное оружие в руках разъярённых ростовчанок. Метелили немца так лихо, что он ретировался. А меня подхватили на руки. Дальше помню всё очень смутно. Меня спрятали в подвале и почти каждую ночь переводили из одного дома в другой. Оказалось, что немцам рассказал обо мне наш сосед Иван Журкин, который объявил себя полицаем. Моих родителей успели предупредить. Они прятались у одних людей, а я – у других.
Эта неделя под оккупацией фашистов стала кровавой. Никакие слова не передадут тот ужас, который они принесли. Пытки, издевательства, убийства. И никакой жалости даже к маленьким детям, которых я видел вместе с родителями расстрелянными вблизи Театральной площади, возле Дома водников.
Я помню, как 29 ноября наши войска вошли в Ростов-на-Дону. Родители рассказывали мне, что армия пошла в наступление в сторону Таганрога, до Самбекских высот.
Первый шаг к Победе
– Каково было значение этих событий для Великой Отечественной войны?
– В сводке Совинформбюро освобождение донской столицы назвали одним из важнейших событий конца 1941 года на советско-германском фронте. Дословно звучало следующее: «Это был первый стратегический успех РКК в годы ВОВ и первое крупное поражение вермахта с начала Второй мировой войны». Значимость победы отметил и Верховный главнокомандующий Вооружёнными Силами СССР Иосиф Сталин. В телеграмме главнокомандующему Южного фронта генерал-полковнику Якову Черевиченко, командующему 56-й армии генералу Фёдору Ремизову, маршалу Семёну Тимошенко говорилось следующее: «Поздравляю вас с победой над врагом и освобождением Ростова от немецко-фашистских захватчиков. Приветствую доблестные войска 9-й и 56-й армий во главе с генералами Харитоновым и Ремизовым, водрузившим над Ростовом наше славное советское знамя».
«Дорога смерти»
– Вы были в Ростове и во вторую оккупацию?
– Нет. Наша семья – мои родители и родственники – ушли с последними советскими подразделениями, которые переправились на левый берег Дона. Это было в ночь на 25 июля 1942 года. Наш путь проходил вдоль железнодорожного полотна, ведущего на юг. Эта дорога описана в книге Виталия Закруткина «Кавказские записки». От Батайска до Кущёвской больше 70 километров. Её называли «дорогой смерти».
С воздуха дорогу контролировала немецкая авиация. Фашистские «Мессершмитты» на бреющем полёте расстреливали всё, подающее признаки жизни. Мы шли по ночам, скрываясь в лесополосе. Нам очень повезло. Уже в Кущёвской успели сесть в эвакуационный поезд до Армавира, несколько раз попадали под бомбёжки, но опять повезло. Поздно вечером уже из Армавира наш поезд выехал по графику, а вскоре мы узнали, что этот город немцы фактически сравняли с землёй в результате коврового бомбометания.
– Где вы застали Победу?
– До 14 февраля 1943 года я находился с мамой в Чите. Но как только прошло сообщение Совинформбюро об освобождении Ростова, мы пошли на вокзал и получили эвакуационные документы. Путь домой длился почти два месяца. Наш Ростов был разрушен, повсюду остовы домов, но мы были счастливы оттого, что вернулись в свой родной Красный город-сад, где нас ждал отец.
А когда 8 мая Совинформбюро сообщило о капитуляции фашистской Германии, наша семья закатила пир горой.
Увы, сейчас из свидетелей войны практически никого не осталось. Ушли из жизни мои родные, мои друзья, коллеги и наш «атаман» Витька. Для меня очень важно сохранить память о тех годах, не допустить искажения истории и рассказать свою правду о войне. С днём Великой Победы!