- Это твой ребёнок, Юр, - мать вновь взяла с журнального столика пачку фотографий. Она размазывала по щекам катившиеся слёзы.
- А если нет? Она же просит обеспечить её жильём, купить машину, - ты представляешь какие это деньги? - сын ходил в гостиной из стороны в сторону и выглядел слишком взволнованно. - У меня вообще такое ощущение, что ничего не было в тот вечер, и Ирина специально сейчас пудрит мне мозги.
- Ты разве не помнишь? Сынок такое разве можно не помнить?
- Не помню, мам, я слишком много выпил! Целую неделю я работал как проклятый, а потом этот банкет. И я будто отключился, - Юрий даже повысил на неё голос, - прости, я слишком взвинчен. Как теперь рассказать всё Даше, у нас же дети?
Юрка, точнее Юрий Сергеевич, почувствовал, как в нём росла тревога, заполняла его изнутри и уже готова была разнести всё вокруг. В первый раз в жизни его судьба была на волоске от перемен. Перемен, которые могут разрушить тот идеальный мир, который он выстраивал столько лет.
Идеальный брак, прекрасная жена, счастливая семья. Всё это ставилось под угрозу, и виноват в этом был только он!
Никогда в жизни Юрий даже не помышлял ходить налево. На женщин посматривал, мог оказать знаки внимания, но чтобы нарушить рамки приличия, обмануть - нет, никогда. Он очень любил свою жену - Дарью, даже слишком. Мать укоряла сына, что тот балует жену, задаривает подарками. "Ма, она мне сына с дочкой подарила, так любит, как же мне не отвечать ей взаимностью", - только и отвечал сын.
А тут сам не понял, как получилось, что они с одной из сотрудниц его отдела оказался в закрытом кабинете в разгар банкета по случаю празднования дня фирмы. А потом Ирина ушла в декрет и только сейчас заявила, что ребёнок от Юры. Прямо ему не сказала, пришла к матери и принесла фотографии.
- Надо проверить, - мать положила фотографию на столик и решительно встала.
- Что проверить?
- Ну как там проверяют? ДНК тест или что?
- Идея, отличная, мам, так и сделаем! Хочет, чтобы я содержал её с ребёнком, должна доказать, что он мой.
Ситуация сама встала на паузу и никак не решалась, словно от итогов зависело многое, точнее жизнь. Так и вышло.
В этот раз Юра не звонил перед приездом к матери, пришёл поздно вечером, пьяный. Он ввалился в прихожую и рухнул на пол. Только через минут двадцать смог подняться и пройти в ванную комнату. Через несколько минут, он стоял у окна гостиной с аккуратной папкой в руках и тряс её, словно в неё было всё - и плохое и хорошее сразу.
- Что это? - не выдержала мать.
- Жизнь моя! - делая ударение на каждое слово, протянул сын, - как у Кощея в яйце.
- Пришли результаты? - догадалась мать и прикрыла рукой рот.
- Да-а-а-а, результаты.
- Твой? - матери не терпелось узнать ответ на интересующий её вопрос.
- Нет.
Мать выдохнула облегчённо, словно сбросила груз с плеч и села на диван.
- Это не всё! Там с тестом делали ещё какие-то анализы, в подарок - акция у них была или что.
Мать не понимала, о чём говорит сын.
- АГЭ - это приговор, это значит, что у меня нет клеток, чтобы сделать ребёнка, понимаешь? Сломанный код.
- Подожди, сынок, как же так, может, врёт этот тест? Это всё ерунда! У тебя сын и дочь.
- Не-е-ет, мам, я пересдал анализ в другой больнице, проконсультировался, естественно, не уведомлял о том, что уже знаю. Всё подтвердилось.
- Так что же... а как же... а твои дети...
- Не мои, мам, в этой папке есть результаты, я всё перепроверил, всё! Видимо, разговор с Дарьей всё же состоится. И развод.
Мать посмотрела на стену. С развешанных на противоположной стене фотографий в рамочках на неё смотрели мальчик и девочка. Внуки, как считала мать Юры. За эти десять лет бабушка привыкла и к своему статусу и к ребятишкам. А теперь... Теперь и Юрий, и мать думали, что лучше не знать этой правды.
Развод был быстрым. Дарья не смотрела мужу в глаза, а лишь бросила колкое:
- Бесплоден... Я знала. Когда у нас не получалось и мы сдали анализы, я тебе не сказала. Решила родить детей без твоего участия, чтобы быть полноценной семьёй. Я детей хотела. А ты давал мне всё остальное.
Юрий почувствовал, как стала до боли сжиматься челюсть. Как ощущение того, что правда - это больно, становится невыносимым.
"Лучше не знать правды".