Встречи ушедших родственников с новорожденными
Я стала работать в отделении реанимации совсем недавно. До этого я трудилась в патологии новорожденных. Это место не для слабых духом, там нужно быть крепким и хладнокровным. В патологии новорожденных оказываются малыши до 28 дней от роду. Иногда они приезжают сразу из роддома, иногда уже из дома, когда что-то пошло не так. Я не буду врать, не все из них выживают и это было слишком тяжело для меня. В реанимации тоже есть смерти, но видеть, как умирают детки, которые еще не успели попробовать жизнь, невыносимо. Но сейчас я хочу рассказать вам не об этом.
У нас в палате была молодая мама с сыночком Арсением. Малыш заразился стрептококком после выписки. Скорее всего, инфекция проникла через пупочную рану. Ситуацию усугубляло то, что ребенок родился недоношенным и слабым, с проблемами сердца, поэтому наши врачи не отходили от них ни на шаг. У меня была ночная смена. Мы сидели в комнате для медперсонала, беседовали с Валей, моей коллегой. Валя была старше меня по возрасту и опыту. Она всегда шутила и рассказывала забавные истории. Мы смеялись над одной из ее историй, когда дверь распахнулась, и на пороге появилась та самая мама, ее звали Вика. Она дрожала всем телом, руки ее тряслись, губы потеряли цвет.
- "Вика, что случилось? Почему ты не спишь?" - спросила ее Валя.
- "Там... Там моя бабушка пришла, Арсюшку попроведовать!".
Мы с удивлением посмотрели на Вику. Я подумала: какая еще бабушка? Кто к ним зашел? Сейчас же ночь, да и вообще у нас запрет на посещения, особенно в такое время. Но Валя, которая всегда была жизнерадостной и веселой, вдруг стала серьезной и бледной.
- "Вика, твоя бабушка уже умерла".
- "Да, я знаю, уже шесть лет назад" - с тревогой кивнула Вика - "Я уже ложилась спать, когда вдруг увидела бабушку в углу. Я испугалась! Она подходит и наклоняется над Арсюшей. Смотрит на него так пристально, как будто что-то ищет".
Валя посмотрела на меня и тихо сказала: -"Лена, скорее зови Анну Ивановну, дело плохо!". Я не стала спрашивать тогда чего так напугалась Валя, сразу же вскочила и побежала за дежурным доктором, Анной Ивановной. Не буду рассказывать вам все подробности, но в итоге мы не смогли спасти мальчика. Его маленькое сердце не выдержало. Инфекция вызвала острый миокардит. Я так же не буду описывать, как выглядела молодая мать. Думаю, вы и так можете себе это представить. Я потом спросила у Вали почему она сразу поняла, что все плохо.
"Лена, первые 40 дней ребенок еще не полностью приходит в этот мир. Его душа еще летает между двумя мирами. Миром живых и миром умерших. Бабушка Вики пришла из мира умерших, чтобы забрать с собой мальчика. Это всегда было дурным знаком, если умершие родственники приходили к новорожденному. Как видишь знак оказался верным. Не зря же крестят обычно после 40 дней. Это не только потому что 40 дней маме нельзя в храм, а еще и потому что за это время душа младенца решает остаться ли ей или вернуться туда откуда пришла".
Вот поэтому я и ушла на работу в реанимационное отделение. Там хоть люди постарше.
Врачи и их суеверия
Врачи - это люди, которые верят не только в науку, но и в разные знаки и приметы. Например, многие акушеры настаивают на том, чтобы волосы у роженицы были распущены. Говорят, что собранные волосы мешают нормальному раскрытию матки. Также многие знают, что врачам на работе нельзя говорить "Спокойной ночи!" или "Спокойного дежурства!". Если так сказали - значит все дежурство будет беготня. Есть еще такая примета: если упала история болезни пациента, то скоро у этого пациента будет осложнение.
В приемном отделении тоже есть свои знаки. Например считается, что журнал поступления больных на посту должен быть прикрыт, иначе будет поток больных. А ночью, если можно, принято тушить свет и сидеть в полумраке, потому что скорая помощь к свету едет.
Можно подумать, что медики - люди просвещенные, верить должны только в факты, но каждый день сталкиваясь в процессе работы с необъяснимыми явлениями начинаешь понимать? что мир гораздо сложнее чем нас учили в университете. Много чего мы не знаем, многое скрыто от нашего взгляда.
Есть приметы, которые свойственны только для нашей страны. Например, только у нас можно вывозить каталку с живым пациентом головой вперед. Во всех странах, по правилам ВОЗ, пациентов вывозят ногами вперёд, но у нас, русских, укоренилось, что ногами вперед выносят только умерших.
Вы считаете, что всем этим приметам можно дать логическое объяснение? Не всем, далеко не всем! Есть у нас такая примета - закон двойных случаев. Например, если приезжает пациент с редким заболеванием, то обязательно за ним приедет еще один такой же, ну или с похожим заболеванием, но обязательно второй случай будет таким же необычным как и первый. А у меня был случай даже не двойных, а массовых случаев.
В моей карьере было время, когда я недолго работал главным врачом одной районной больницы, в маленьком городке на черноземье. Больничный комплекс состоял из поликлиники, стационара из трех этажей, роддома с гинекологией, детского отделения, инфекционного корпуса и морга. Само здание стационара, на третьем этаже которого находилась хирургия, на втором терапия, на первом - процедурные кабинеты, рентген, УЗИ, отделение скорой помощи, администрация и приемный покой, было достаточно старым, но крепким, после ремонта.
Мой кабинет, как и положено, находился на первом этаже. Когда я задерживался до поздна с документами, иногда по коридору слышались глухие тяжелые шаги. Я тогда выходил из кабинета и никого не видел, вздыхал и возвращался обратно. Помню, сначала я не боялся полутемных, длинных и пустых коридоров, но когда коллеги рассказали мне, что иногда встречают призрак бывшего главного врача, то стало немного неуютно. Кстати, этот призрак выгнал бывшего главного врача со своего места, защищая свою больницу, но это другая история.
Город, в котором я попробовал себя в роли главного врача, был маленьким. Там жило всего около пятнадцати тысяч человек. Я быстро подружился с молодым хирургом, Константином. Мы общались не только на работе, но и вне ее. Мы ходили в гости друг к другу, на обеде вместе беседовали, выходили на улицу покурить да пообсуждать тактику лечения новых пациентов. Малое количество жителей давало свою особую специфику работы. Понятно, что каждая смерть - это целая трагедия, которую разбирали почти все в городе. Здесь почти все были знакомы друг с другом. Медицинская тайна здесь была, скорее, формальностью.
И вот, перед майскими праздниками, началось... Сначала скоропостижно умер во сне молодой мужчина. Он только вчера приехал в стационар с обычным переломом, а утром мы нашли его мертвым. Провели вскрытие да и забыли, а через два дня случилось настоящая трагедия. Прямо во время операции по удалению аппендицита остановилось сердце моего друга, Константина. Меня удивило, что народ в больнице так взволновался. Смерть конечно явление грустное, но это же больница. Кому как не нам к смертям привыкать?
В курс дела меня поставила заведующая гинекологией, Тамара Павловна.
- "Миша, у нас уже было такое. Умерло два человека в больнице с разницей в три дня, жди третьего. Надейся, что не будет четвертого".
- "А что случится если будет четвертый?" - спросил я.
- "Тогда будет пятый и шестой. Смерти идут цепочкой, кратной трем. Остановится все на третьем - хорошо, но может остановиться на шестом, а может на девятом или даже на двенадцатом или на пятнадцатом".
Мне стало плохо. Если трупы пойдут один за другим, то не избежать мне разбирательств и проверок. Скорее всего меня уволят с должности. Я покачал головой - "Тамара Павловна, давайте не будем создавать панику!" - только и сказал я, и пошел к себе в кабинет. Создавать панику конечно не хотелось.
На третий день умер еще один мужчина, пациент терапевтического отделения. У него внезапно случился обширный инфаркт. Не только вся больница, но и весь город был в шоке. Подробности этой закономерности были таковы, что первый покойник забирает с собой людей своего пола, то есть если все началось с мужчины, то и умирать будут мужчины, в количестве кратном трем. Сколько их будет никто не знал. А еще, первые трое умирают обязательно в больнице. Вот если смерти пойдут дальше, то в опасности весь город.
На следующий день после третьего, умер четвертый. Умер он в машине скорой помощи. Причина - разрыв печени после пьяной драки. Все знали, что теперь придется ждать пятого и шестого. Женщины приходили ко мне и рыдали, просили чтобы я спас их родных мужчин от смерти.
Умерли пятый и шестой. У этих так и не смогли определить причину смерти. Оба молодые парни, здоровые, сильные, непьющие, трудяги. Когда умер седьмой, у людей началась паника.
- "Что происходит и как это остановить?" - спросил я у Тамары Павловны, которая мне рассказала про эту трагическую цепочку.
- "А кто его знает?! Четвертый раз у нас такое. Первый раз был при Иваныче, призрак которого бродит по больнице. Тут еще вот что - если Иваныч начинает шалить, жди цепочку. Помните, Михаил Петрович, месяц назад в процедурной разгром был, а виновного не нашли? Это Иваныч шалил. Предостережение нам делал."
- "Может священника позовем?" - предложил я.
- "Да звали уже" - отмахнулась Тамара Павловна - "Как видите не помогло. Город наш на болотах стоит, колдуны через каждые два дома наверное. Вот и берут, раз несколько лет, их хранители себе жертвы, сколько им захочется".
Тамара Павловна вздохнула и ушла из кабинета. Стемнело. Я долго сидел за отчетами, потом решил выйти на улицу, покурить. Сижу на скамейке около стационара. Затягиваюсь, смотрю, идет ко мне Константин, мой умерший друг. Почему-то я не удивился, даже порадовался. Костя подошел, сел рядом со мной. Ну вот как живой, ей богу, сидит молчит и смотрит куда-то в сторону. Ну думаю, совсем я сошел с ума с этими смертями. "Не хватает нам тебя, Костя" - пробормотал я - "В такое время ты нас оставил. Смотри, что творится-то. Мрут и мрут люди, мужики молодые, здоровые. Ты попросил бы там, Костя, уж не знаю кого, кто там у вас за это отвечает, пускай оставят наших мужиков!".
Говорю я это все, а сам себе не верю. Сижу с покойником разговариваю. Отворачиваюсь я, чтобы в урну окурок кинуть и слышу в голове голос: - "Двенадцатый будет последним. Тебе бояться нечего". Тут меня такой страх охватил, что словами не передать. Оборачиваюсь я туда где покойный Костя сидел, а там уже пусто. Так на трясущихся ногах и пошел к себе в кабинет. Бумаги сложил и домой отправился, подальше от греха.
Дождались мы двенадцатого. Хорошо хоть не всей больницей умерли. Я отделался объяснительными. Жалко было горожан. Столько вдов разом, столько сирот, столько безутешных, еще молодых матерей. Зато потом, не поверите, в течение года ни единой смерти в городе. Ни старенькой бабушки, ни дедушки, никого! Даже девчонка молодая под грузовик попала, на ней лишь царапины небольшие остались, что было в принципе, практически невероятно. Видимо то, что еще недавно забирало одного за другим молодых здоровых мужчин, насытилось на какое-то время. По крайней мере, пока я там работал больше такого ужаса не повторялось.