Эти романы Стругацких, написанные в 1960-х годах, являются скорее не утопиями, а скорее, пародиями на утопии счастливого коммунистического и наукоемкого будущего. Это сатира, “Полдень” не явная, а “Понедельник” вполне яркая, на жизнь научных институтов и исследователей, полностью оторванных от простой жизни, направленной на прогресс всего человечества, с которым им так скучно. Мы, не ученые, не можем понять их исследований и открытий, и оценить по достоинству, а они доступно их объяснить. И в Полдне все воспринимается, все чудеса науки и техники как данность, все эти самодвижущиеся дороги, никому по сути в последнем романе цикла, ненужные. Просто – это символ того, что мы можем, просто можем решить проблему дураков и дорог, а то что идти по ним некуда и незачем, никому не нужно. Эскалатор с одной улицы на другую.
Ученым XXII века скучно, они решили все материальные проблемы человечества, все накормлены и одеты, миром управляют ученые, бескорыстные и честные люди, все заняты, куда-то спешат и стремятся, едут на комсомольские стройки на Венеру, потому что на земле бороться не с чем, хотя Стругацкие ничего не писали о проблемах утопического Полудня. Всем ли такой технократический прогресс по душе, были ли подпольщики и недовольные системой просвещения и правящим режимом, как на Саракше. Родителям приходиться отдавать детей в интернате, о которых заботиться государство, а все ли дети и воспитуемые были счастливы, у всех ли есть таланты космолетчиков и первопроходцев, ученых и археологов космических останков и влияний внеземных разумов. А собственную историю и культуры они не знают, путают позапрошлые века, для них Кондратьев, космонавт из начала двадцатого века современник ученых, которых он уже не или еще не застал. Ему нет места в этом мире, где никто ему не объясняет, как он устроен, и поэтому он уходит во внутренний океанический космос и глубины, еще недоисследованный в такое прогрессивное время, где существуют необычные формы жизни, которые не интересуют космозоологов и охотников за редкими экземплярами внеземной фауны.
В "Понедельнике" Стругацкие в эпизоде с машиной времени стебутся над слишком слащавыми представлениями о будущем отечественной фантастики и слишком жестокими образцами западной фантастики, то есть над утопиями и антиутопиями, надеждой и страхом человечества. Киберы заменили человека в физическом труде, все люди что-то придумывают и изобретают, машины времени или эликсиры счастья, или молодости как в НИИЧАВО или говядину со вкусом краба на животноводческой ферме. Не мешайте бюрократы и консерваторы прогрессивной творческой свободной мысли, которая без рефлексии может привести к полному коллапсу и схлопыванию мира, но научное познание того стоит. Люди не понимают, что их хотят осчастливить, освободить от нервных атавизмов старой жизни, которую толком никто не помнит. Поэтому Максим Каммерер в шоке от Саракша, незамутненное и неиспорченное дитя Полудня, который знает, как жить правильно этим несчастным людям. С этого и начинается прогрессорство, вмешательство землян в дела гуманоидных цивилизаций, не могут они смотреть как медленно и неправильно развивается Арканар или Саракш, не попадая под правильные теории Института экспериментальной истории.
Горбовский, знаменитый десантник и сквозной персонаж повестей Стругацкий, все хочет прилечь и остановиться в этой бесконечной гонке за открытиями и вмешательством в матушку природу. Он вечно сомневается, что человеческий разум такой уж разумный. И что антропоцентризм и любой другой центризм, просто мешает принять и понять многогранность мира, традиций, точек зрения и взглядов на формы разумной и неразумной жизни. Как удивляется охотник за иноземными животными, что он вместо животного убил разумное существо, не похожее на человека, но тоже мыслящее. Его мучает совесть, а тысячи убитых в ходе социальных экспериментов на Земле и других планетах никого не тревожат, статистическая и неизбежная погрешность, мешающая основной массе идти верным путем.
Стругацкие показали в этих двух повестях самонадеянных и самоуверенных ученых, живущих в башне из слоновой кости и играющих в бисер, придумывая и решая нелепые проблемы, типа буриданова барана или какой-нибудь нужной только кучки специалистов, “трампапации”, и спускающихся на землю только для скучных и ненужных дежурств и подготовки стенгазеты, и то, можно послать дубля, самому мучатся над очередной разгадкой вселенной, которая будет напечатана заумным языком в научной журнале, который будет пылиться на дальних полках библиотек.