На фоне пошатнувшегося доверия к патронам из Вашингтона «курдская» администрация северо-востока Сирии ищет содействия со стороны Объединенных Арабских Эмиратов с целью прийти к договорённостям с «режимом Асада», пишет интернет-издание Al-Monitor.
Как утверждают на условиях анонимности четыре «хорошо информированных источника», некоторое время назад в ОАЭ побывал командующий «Сирийскими демократическими силами» Мазлюм Кобани. Стремясь заручиться поддержкой в предполагаемом диалоге с Дамаском, он встречался с представителями Эмиратов, включая советника по национальной безопасности Тахнуна бен Заида аль Нахайяна, назначенного в конце марта заместителем правителя Абу-Даби.
Не отрицая визита М. Кобани в конце марта – начале апреля (без указания конкретных дат), чиновники арабской страны пока не комментируют цели поездки курдского лидера и предполагаемое посредничество. По некоторым данным, компанию военному предводителю сирийских курдов составил Бафель Джалал Талабани, лидер «Патриотического союза Курдистана», второй после «ДПК» партии Курдском автономном районе Ирака, с оплотом в Сулеймании.
Де-факто «министр иностранных дел» автономной администрации на северо-востоке Сирии (с центром в Хасеке) Бадран Чиа Курд подтвердил заинтересованность ОАЭ в оказании помощи сирийским курдам в достижении соглашения с Дамаском: «Они сказали, что готовы помочь, но пока у нас нет программы (дорожной карты) для этого».
7 апреля, предположительно уже по возвращении из Абу-Даби, на пути к международному аэропорту Сулеймания М. Кобани попал под удар турецкого беспилотника. Перед этим от успел побывать штаб-квартиры разведки «ПСК», известной как «Контртеррористическая группа» (CTG). Курдский предводитель должен был перелететь на северо-восток Сирии на самолёте под управлением проамериканской «антитеррористической коалиции». Помимо М. Кобани, в автоколонне находились глава CTG Вахаб Халабджи, трое американских военнослужащих, а также известная в Москве глава исполнительного комитета «Совета демократической Сирии» Ильхам Ахмед. По одной из версий, турецкий беспилотник намеренно промахнулся, позволив Кобани вернуться невредимым, в то время как цель атаки состояла в предупреждении от излишне тесных связей между «ПСК» и сирийскими курдами, подвергающимися регулярным ударам с воздуха (не исключая и гражданское население).
5 апреля стало известно о закрытии воздушного пространства Турции для самолётов, взлетающих и приземляющихся в аэропорту Сулеймании – именно через этот город М. Кобани добирался до Абу-Даби. В МИД Турции заявили, что эта мера обусловлена предполагаемой «активизацией деятельности террористической организации РПК в Сулеймании [и] проникновением террористической организации в аэропорт». Понятное дело, речь идёт о «Рабочей Партии Курдистана», на происки которой в Анкаре давно уже списывают всё что угодно, тем более что когда-то военный лидер сирийских курдов начинал именно там. Турция, являющаяся основными «воротами» для иранских курдов в Европу, заявила, что, возможно, пересмотрит своё решение через три месяца на основе мер, принимаемых ПСК для пресечения деятельности РПК в Сулеймании.
В Вашингтоне настаивают на том, что «СДС» не тождественны РПК, и заявляет о том, что размещённые на северо-востоке Сирии под предлогом «борьбы с ИГ» около 900 американских спецназовцев не будут выведены, однако доверие к Соединенным Штатам ослабевает, сокрушается Al-Monitor. Первой неприятностью стало добро администрации Трампа на турецкое вторжение осенью 2019 года на контролируемые курдами территории, включая районы Тель-Абьяда и Рас-эль-Айна (Серекание). Добавил тревоги и вывод американских войск из Афганистана, говорит один из местных чиновников, в провинции Хасаке, некая Фавза аль-Юсуф. Хотя присутствие Соединенных Штатов дало сирийским курдам рычаги влияния в их отношениях с Дамаском, есть и обратная сторона – «режим Асада» настаивает на разрыве связей курдов с Вашингтоном. Требование ухода американцев – предварительное условие для начала любых переговоров: «Таким образом, присутствие американских войск дает режиму предлог не вступать с нами в контакт», – поясняет Юсуф. По её словам, доверие к русским, главному союзнику режима наряду с Ираном, уменьшается параллельно с углублением связей Кремля с Ак-Сараем. Курдам нужно было взять дело в свои руки и не превращаться в «объект» региональных процессов, которые могут складываться неблагоприятно, и теперь они стремятся разнообразить партнёров.
В этом контексте обращение к Эмиратам выглядит более чем логично – именно эта страна ранее других приступила к нормализации отношений с Сирией, возобновив ещё в декабре 2018 года «в рамках гонки за региональное влияние, направленной, в частности, на ослабление влияния Турции и Ирана в Сирии. Взаимодействие с сирийскими курдами является частью этого расчета». К слову, примерно в это время сирийские курды начали искать взаимодействия с Дамаском, причём усилия Москвы оказались безрезультатными, утверждает Al-Monitor. Сирийские власти отвергли все основные требования курдов о предоставлении языковых и политических прав, соглашаясь, максимум, на два часа школьного преподавания курдского языка в неделю. В том же 2018 году на северо-восток Сирии отправилась официальная делегация ОАЭ с целью допросить сидящих в курдских термах боевиков «ИГ» эмиратского происхождения. Связи частично налаживались и при посредничестве бывшего руководителя разведки «ПСК» Лахура Талабани, устранённого в 2021 году своим двоюродным братом, вышеупомянутым Бафелем, путём бескровного переворота. Талабани приглашал эмиратцев инвестировать в разрушенную нефтяную инфраструктуру Сирии, основная часть которой находится как раз в Заевфратье, однако это расстроило бы процесс нормализации отношений между Абу-Даби и Дамаском. Соответственно, решение спорных политических вопросов сегодня открыло бы дорогу к полноценному экономическому сотрудничеству – разумеется, при условии вывода оккупационных сил.
Директор «сирийской» программы Института Ближнего Востока Чарльз Листер утверждает, что ОАЭ «пытаются быть “друзьями” со всеми, выступая посредником везде, где это возможно, открывая двери проблемных мест раньше всех, чтобы обеспечить себе конкурентное преимущество». Если сперва ими двигало стремление «противостоять турецкому влиянию, но теперь речь идет главным образом о том, чтобы обеспечить конкурентное преимущество» в случае ослабления западного давления на «режим Асада». Что касается Ирана, то, несмотря на известные территориальные споры, две страны остаются ведущими торгово-экономическими партнёрами, а в марте в Абу-Даби принимал высокопоставленную делегацию из Тегерана во главе с советником по национальной безопасности Али Шамхани.
Перспективы полноценного возвращения Сирии в Лигу Арабских Государств в ходе намеченного на 19 мая саммита этой организации в Эр-Рияде пока не вполне ясны. Тем не менее, очевидно, что от своей посреднической роли эмираты не откажутся – более того, по некоторым данным, к неудовольствию Тегерана, они пытаются посредничать и в сирийско-турецком переговорном процессе.
18 апреля «курдское» самоуправление северо-востока Сирии выпустило декларацию из девяти пунктов, в которой подтвердило намерение достичь соглашения с сирийскими властями, а также принять обратно беженцев. «Нам нужно обратиться к сирийскому народу, где бы он ни находился, чтобы стереть негативные чувства к нашей администрации», включая оппозицию, сообщил на условиях анонимности один из курдских деятелей. «Мы можем построить новую демократическую Сирию, только если мы будем едины». Правда, «единство» это понимается весьма своеобразно и едва ли будет понято арабскими националистами.
Курдские лидеры заявляют, что не готовы к компромиссу по двум вопросам, требуя от Дамаска признания сформированной ими административной модели, а также сохранения «военной» автономии (с возможным формальным переходом под общее командование). Ю. Юсуф хвалит ОАЭ за их «конструктивный и позитивный подход»: «У нас с ними хорошее сотрудничество в обмене разведданными, в борьбе с незаконным оборотом наркотиков». Эмираты – арабская страна с наименьшей вовлечённостью граждан в террористическую группировку «ИГ» – «всего 15 человек, и эмиратцы оказали очень большую помощь в борьбе с ДАИШ». Система государственного устройства ОАЭ (семь отдельных монархий под общим флагом) имеет некоторое сходство с децентрализованной моделью, предлагаемой курдами для Сирии: «У нас есть некоторые общие черты».
Вот только едва ли в Дамаске с этим согласятся.
Андрей Арешев