Пожилые интеллигенты Ирина Петровна и Виктор Андреевич возвращались домой из гостей. У деверя случились именины, так по этому поводу было затеяно крупное мероприятие с застольем, песнями и, в довершение всего, катанием с ледяной горки, устроенной для детей во дворе многоэтажного деверьского дома.
Вокруг стояла тихая зимняя ночь. Над стылыми заснувшими деревьями невысоко крутился круглый месяц, на дорожках отражали свет уличных фонарей блёстки-конфетти — остатки от недавних рождественских хлопушек.
Ирина Петровна, грузная женщина, шла неровно и часто смеялась над своими неуклюжими движениями. Виктор Андреевич семенил рядом приговаривая:
— Осторожно, мышонок, держись за меня.
— Чего это я должна за тебя держаться? Ты пьяный! Ещё уронишь меня!
— Мышонок, ты что? Я трезв до неприличия. Да. Просто боюсь, что мы не дойдём до дома…
— Витя, ты дурачок, что ли? Что это мы не дойдём? Я прекрасно себя чувствую, могу хоть куда дойти!
В следующую минуту правая нога Ирины Петровны поехала в сторону, левая подогнулась, и всё мягкое тело женщины плавно направилось в заботливо подготовленный дворниками сугроб. За ней в тот же сугроб окуньком нырнул и супруг. Ирина Петровна вновь рассмеялась, руками сталкивая конечности мужа со своего живота.
— Осторожно, мышонок, у меня, это, копчик болит!
— А зачем ты прыгал со всей дури на ледяную горку? Мишка, брат твой, аккуратно садился на задницу и спокойно съезжал. А ты подпрыгивал и шлёпался своим мосластым задом прямо на лёд? Как дурачок! Сломал, наверное, себе копчик!
— Я хотел победить Мишку. Почему он всегда дальше проезжал? Мне было обидно…
— Ты же учил физику, Витя, у Мишки больше масса, вот он и проезжает дальше тебя, хоть сколько ты прыгай своей ж@пой на лёд!
— Мышонок, ну, положим, это спорный вопрос. А мы вставать-то будем?
— Так вставай и поднимай меня, что ты тут развалился? Что за чертовщина, не понимаю… Смотри-ка, месяц прямо-таки танцует над нами! Как у Гоголя. Я себя чувствую просто Солохой! А ты — бес! — Ирина Петровна заливисто хохотала, закинув голову. Ну, чистая Солоха!
— Я. Это. Не могу. Встать. И, мне кажется, что над нами два месяца. Над тобой один и надо мной. Я не хочу быть бесом. А ты не Солоха. Ты— мой маленький мышонок! — От мороза и боли пониже поясницы у Виктора Андреевича плохо двигались челюсти. Ему тяжело было выговаривать слова. С трудом он сложил свои губы в трубочку и пытался дотянуться до вислой щёчки дражайшей супруги. У Ирины Петровны губы тоже не особо слушались хозяйку, но она игнорировала этот факт. От поцелуя же постаралась отклониться. Небрежно отмахнулась от тянущихся замороженных уст.
— Вот ты понимаешь, Витя, мы же упали не потому, что мы пьяные! Я тебе сейчас всё объясню, я ведь умная женщина. Мы с тобой шли совершенно твёрдо, уверенно, как трезвые интеллигентные люди, но тут моя нога поехала в сторону. А ты, как дурачок, не смог меня удержать!
— Молодой человек! Помогите, пожалуйста, нам подняться! — В интонации Ирины Петровны слышались нотки Жени Лукашина, очнувшегося в чужой квартире, в чужом городе перед самым Новым Годом.
Проходящий мимо парень споро поднял интеллигентов со снега, помог отряхнуться и побежал по своим делам. Ирина Петровна, подталкивая мужа, двинулась в сторону дома. По дороге она подробно объяснила своему «дурачку» почему у него болит копчик и чем ему грозят ночные покатушки с горки. Почему они упали в сугроб и не смогли сами подняться. И почему молодой человек был с ними так вежлив.
— Он же видит, что мы интеллигентные люди, а не бомжи какие-нибудь. Понял, как он со мной обходился? Сразу почувствовал, что я не простая женщина! И поднял, и шубу отряхнул! Запомни, Витя, умного человека сразу видно, в каком бы он ни был состоянии…
Витя, озабоченный ноющим копчиком, слушал супругу вполуха и удручённо ковылял рядом.
Месяц, покачиваясь в звёздном хороводе, с интересом наблюдал за неверными движениями странных людей, громко о чём-то рассуждающих и с трудом передвигающихся по сказочной ночной улице.
А как вас муж называет в интимные моменты?
Подписывайтесь на мой канал, я вас буду потчевать интересными историями!
