Памятник Василию Шукшину, великому режиссеру, актеру и писателю стоит во дворе киностудии «Мосфильм». Мы все видели фильмы либо которые он снял, либо с его участием и во всех них он предстает нам, как философ простого народа от земли, но в тоже время его любят смотреть все – от профессора до рабочего. В чем же его секрет, в чем истинный смысл его посланий зрителю? В психологии ответ обычно ищут в событиях детства, психологических травмах и т.д. А в искусстве ответ надо искать в самом начале творческого пути.
А в этом начале молодой парень из далекого края Алтая приехал в столицу поступать во ВГИК на режиссерский факультет. И попал на творческое собеседование к самому Михаилу Ромму. Тот попросил молодого абитуриента рассказать ему о персонаже из романа Льва Толстого «Война и мир» Пьере Безухове.
— Я «Войну и мир» не читал, — сухо ответил Шукшин. — Толстая книжка, времени не было.
— Вы, что же, толстых книг не читаете? — удивился Ромм.
— Одну прочел, — ответил Шукшин. — «Мартин Иден». Хорошая книжка.
Михаил Ромм внимательно посмотрел на юного и дерзкого парня, но удалять его из аудитории не стал, решил присмотреться, уж больно сильная харизма исходила от этого деревенского паренька. Ромм что-то прочитал в анкете Шукшина, улыбнулся и спросил:
— А как же вы работали директором школы? Вы же некультурный человек! А еще режиссёром хотите стать!
Шукшин сжал костяшки своих крупных кулаков, не выдержал и показал свой характер
— А вы знаете, что такое директор школы? Дрова достань, напили, наколи, сложи, чтобы детишки не замерзли зимой. Учебники достань, керосин добудь, учителей найди! А машина одна в деревне — и та на четырех копытах и с хвостом… А то и на собственном горбу! Куда уж тут книжки толстые читать!
Монолог Шукшина был таким пронзительным и искренним, что маститый режиссер слушал его, как признание Гамлета своему отцу-призраку, вникая в каждое слово, поражаясь эмоциональной мощи высказанного.
Шукшин вышел из аудитории расстроенным, считая, что своей неотесанностью провалил собеседование и собирался ехать домой в родное алтайское село. Но как же был удивлен, когда в списке принятых на курс увидел свою фамилию.
А Михаил Ромм поставил ему «отлично» и принял к себе на курс. Гораздо позже среди кинематографистов ходила байка, что он специально взял к себе двух необычных студентов: один знал слишком много — Андрей Тарковский, а другой знал слишком мало — Василий Шукшин.
В итоге оба оказались легендами советского кинематографа и навсегда вошли в его историю. А Василий Шукшин своим последующим творчеством показал огромный пласт простых человеческих характеров, которые до сих пор изучают критики, а зрители просто любят смотреть его фильмы.