До сих пор отойти не могу от событий пятницы, спасибо, хоть в больницу каждый день ходить не нужно больше.
Тимофей баловался на стуле и расшиб подбородок. Да так неудачно все получилось: допрыгался, нога соскочила, упал и тормозил бородешкой своей о сидушку. Вроде и удар не сильный, но от него кожа лопнула и расползлась. Выписке отметили: «рана р-рами 2х1 см».
Кровища, слезы. Но меня так просто не проймешь и в панику не загноишь — первая помощь оказана по всем правилам. Дальше ехать в травму, а машина без руля. Звоню деду, но он по работе километрах в 30 от нас. Звоню в такси, трубку не берут. Заказываю машину разом в нескольких приложениях — идет поиск, машину не назначают. Обзваниваю все такси. В одном трубку взяли, говорят машин нет свободных. Объясняю, что нужно срочно ребенка в травму, прошу первую освободившуюся. Диспетчер все понимает, обещает прислать. В итоге именно это такси и приехало первым, приложения продолжали поиск.
Через полчаса от момента удара мы добираемся до травмы. Там очередь — пятеро взрослых дядек и один дед, кто с поломанным пальцем, кто с ногой… За нами каким-то удивительным образом формируется детская очередь. В основном мальчики и одна девочка. Ждем еще полчаса.
Заходим. Вердикт однозначный — шить.
— Ждите, вас пригласят.
Снова ждем полчаса. Приглашают. Укладываемся на кушетку. Мне говорят фиксировать руки, ноги, туловище. И тут начинается мой личный треш.
Я не в первый раз на такой процедуре. Более того, детей уже держала. Чужих. Потому что мамы боялись, а я нет. Но когда дело коснулось моего ребенка, то весь опыт и смелость разом вышли за дверь.
Предупреждаю медиков, чтобы подстраховали, боюсь дать слабину. Они ржут, говорят, справлюсь, раз зашла.
Начинаем. Смотрю на это и понимаю, вот она слабина — Тима кричит, вырывается, а мои руки все больше становятся ватными.
Наваливаюсь на него, чтобы удержать. Забалтываю. Это помогает. В моменте когда шили, Тим не плакал, отвечал на мои вопросы и боли не чувствовал. Но когда инструменты убрали, а я замолчала на секунду, то началось: крики, слезы, истерика.
— Мамочка, пойдем уже отсюда, пожааааалуйста!
А процедура-то не окончена, еще обработать и перевязать… Тут уже заболтать не удалось.
Все, что было потом — как в тумане. Рекомендации врача в одно ухо влетают, в другое вылетают. Прошу все записать подробно. Туплю.
— А как вы хотели? Быть мамой мальчика, это всегда вот так, — смеется медсестра.
Эту фразу: «Быть мамой мальчика» за последние пару часов я услышала уже третий раз — соседка, которая вышла когда мы ждали такси, водитель такси и медсестра.
За последние три дня ее не произнес только ленивый. Такое чувство, что это кара какая-то: быть мамой мальчика. Все во мне протестует, когда это слышу. Но ведь действительно, в очереди были одни мальчики от 3 до 73 лет. На следующий день мы пришли на перевязку, а там опять мальчики любых возрастов, уже без девочек. Совпадение?
Неужели правда, быть мамой мальчика, это всю жизнь сопровождать сына в травму?