Главное имя Французской революции? Кого бы вы назвали? У меня первым всплывает Робеспьер. С его именем связывается непрерывное углубление революции, а с падением откат приливной волны. Он и идеалист, и лицо террора, несокрушимый оратор и пассивный наблюдатель. Интересный человек, определенно заслуживающий разговора. Максимильен Мари Изидор де Робеспьер родился 6 мая 1758 года.
Родной город Робеспьера Аррас, провинция. На самом деле частица «де» Максимильеном была присвоена или даже узурпирована. Право на нее было у брата деда Максимильена. Тот получил личное дворянство. Прочие же Робеспьеры относились к третьему сословию.
Максимильен, его брат и сестры рано лишились родителей. Дедушка с материнской стороны распихал детишек по учебным заведениям. Максимильен в 1769 году попал в Лицей Людовика Великого в Париже.
В 1775 году в Лицее Робеспьер столкнулся с королем Людовиком XVI. Этот эпизод любят и писатели, и киношники. С него, в частности, начинается фильм «Французская революция. Годы света». Толь ко пареньку, зачитывающему перед королем приветственную речь, в фильме явно меньше 17 лет. Король, конечно, этой встречи не запомнил, а вот Максимильен наверняка.
Далее был юридический факультет Сорбонны и адвокатская деятельность в родном провинциальном Аррасе. Мда, юрист. Помните, наш Николай I говорил, что революцию устроили юристы? За что и не любил их.
Мир французской революции тесен. Многие ее деятели были знакомы друг с другом до 1789 года. Робеспьер, например, учился в Лицее с Камиллом Демуленом (это он 14 июля 1789 года первым крикнет «На Бастилию!»), а в Аррасе свел знакомство с Жозефом Фуше (не только депутат Конвента, но и министр полиции Наполеона).
Их знакомство, как и роли в истории так и остались бы не сыгравшими, не созови Людовик XVIв мае 1789 года Генеральные штаты. С них-то и ведет отсчет революция. Робеспьер избран в Штаты депутатом от третьего сословия Арраса.
Очень быстро события вышли из-под контроля правительства. 17 июня Генеральные штаты объявляют себя Национальным собранием. 9 июля – Учредительным. Это не просто переименование, это заявка на новую роль. Учредительное – значит учреждающее конституцию.
Попытка правительства разогнать эту шайку ко всем чертям кончается восстанием в Париже и захватом Бастилии 14 июля 1789 года. Еще одна попытка короля отыграться оборачивается походом народа и национальной гвардии на Версаль 5-6 октября 1789 года. Революция набирает обороты.
Не сказать, чтобы Робеспьер был особо заметен в эти месяцы или даже в первые годы. Обычный депутат, иногда произносящий речи, но его слова не запоминаются, его имя не гремит. Как, например, имена Талейрана или Мирабо. Как же выдвинулся Робеспьер?
Отступление. Нет-нет да и возникают ассоциации с нашей революцией. Аналогии, конечно, так себе, но они появляются. Скажем, Ленин. Как выдвинулся он, мало кому известный в начале 1917 года? Посредством деятельности наиболее активной и радикальной партии. Не то же ли произошло с Робеспьером?
Пока Мирабо, Талейран и прочие видные деятели Учредительного собрания вершили политику, Робеспьер завоевывал популярность в Якобинском клубе. Нет, я не хочу сказать, что он совсем не выступал в Собрании. Выступал и, это важно, выступал как оппозиция. А в клубе развивал свои мысли.
Членство в Якобинском клубе помогло Робеспьеру сохранить популярность в период официального политического небытия в период 1791-1792 годов. Учредив конституцию 1791 года, Собрание разошлось, в дополнение приняв закон, согласно которому ни один депутат Учредиловки не может быть избран в новое Законодательное собрание.
Многие депутаты так и сгинули с политической арены. Но Робеспьер лишь увеличил свой вес, громыхая с трибуны клуба якобинцев. Народ прозвал его Неподкупным. Он не был основным организатором восстания 10 августа 1792 года (это восстание свергло Людовика XVI). Здесь в основном мелькал Дантон. Но Робеспьер обеспечивал восставших идеологией и речами.
Итогом стало место (и на этот раз очень заметное) в составе нового органа Конвента, открывшего свои заседания 21 сентября 1792 года. С этого момента начинается путь к якобинской диктатуре. Лидером партии (не стоит придавать этому слову современного значения) якобинцев является Робеспьер.
В период с сентября 1792 года по июнь 1793 года тон в Конвенте и в правительстве задавала фракция жирондистов. Робеспьер и якобинцы по отношению к ним являлись оппозицией. Если пытаться объяснить упрощенно, то жирондисты удовлетворились свержением монархии и не стремились углублять революционные реформы. А якобинцы требовали движения вперед.
В тот же период сформировался альтернативный по отношению к Конвенту центр власти – Парижская коммуна, объединение секций Парижа, заместившее собой мэрию. Робеспьер являлся членом Коммуны.
Ну как тут не вспомнить двоевластие в России 1917 года – Временное правительство и Петросовет?
Недовольные политикой жирондистов якобинцы и Коммуна подняли восстание 31 мая – 2 июня 1793 года. Результатом стало исключение жирондистов из Конвента, их арест, суд, а вскоре и казнь. Вот теперь можно говорить об установлении якобинской диктатуры. А во главе ее встал триумвират: Робеспьер, Кутон и Сен-Жюст. Они не имели каких-то формальных должностей лидеров республики. Только авторитет в Конвенте и клубе якобинцев.
Последовало углубление революции, новые законы, реформы. Конфискации имущества прежних аристократов, небольшая раздача (или продажа на льготных условиях) земли крестьянам. Впрочем, на этих реформах больше наживалась новая буржуазия.
Теперь о терроре. Его официальное начало опять можно запараллелить с событиями русской революции. У нас спусковым крючком стало покушение Каплан на Ленина. Во Франции – убийство Марата Шарлоттой Корде. Конечно, не всё так просто, но как отправная точка ассоциация пойдет.
Был учрежден Революционный трибунал, который судил людей, схваченных по закону о подозрительных. Этот декрет принят 17 сентября 1793 года. Если коротко, то аресту подлежало любое лицо, вызывающее подозрение в контрреволюционной деятельности. Итогом ареста часто являлась гильотина.
Кстати, еще одна параллель с событиями в России. В 1930-х годах исключение из партии, как правило, предшествовало аресту, а зачастую и расстрелу. Во Франции 1793-1794 годов исключение или изгнание из клуба якобинцев точно так же означало скорый арест «подозрительного» и его казнь.
Масштаб жертв революционного террора представляется обывателю совершенно запредельным. Такое ощущение, что гильотинировали десятками тысяч. Но на самом деле общее число жертв трибунала в Париже меньше 3 тысяч человек за всю якобинскую диктатуру. Плюс, безусловно, жертвы провинциальных трибуналов (еще тысяч 15). Ну и жертвы гражданской войны – хотя это уже не якобинский террор трибунала.
Впрочем, надо признать, что якобинский террор набирал обороты. За первый год было казнено меньше, чем за последнюю пару месяцев власти Робеспьера. Еще неизвестно, каково было бы количество жертв, не уничтожь заговорщики-термидорианцы робеспьеристов.
Кстати говоря, Робеспьер, с чьим именем связывается самый кровавый террор в истории Французской революции, в молодости выглядел крайним гуманистом. Будучи юристом, однажды он вынужден был утвердить смертный приговор убийце. Так от переживаний аж заболел и слег. И это – тот самый человек, который заставил Конвент принять кровавый закон прериаля – как раз тот, по которому за пару месяцев казнили больше, чем за весь предыдущий год.
Теперь о том, что произошло с Робеспьером и его «партией» соратников. Весь период власти они боролись, то с левой, то с правой оппозицией внутри своего круга (ну прямо как большевики). Сначала казнили левых – эбертистов, затем правых – Дантона, Камилла Демулена и их приверженцев (весна 1794 года).
Таким образом, Робеспьер оттолкнул от себя и буржуазию, стремящуюся к откату реформ, и левых вместе с чернью, требующих углубления революции. А тут еще кровавая вакханалия трибунала в летние месяцы 1794 года. Ни один из депутатов Конвента больше не чувствовал себя в безопасности. Так и возник заговор термидора. Произошло невероятное: правые объединились с левыми, чтобы свергнуть якобинцев.
Характерно, что народ, ранее души не чаявший в Неподкупном, не встал на его защиту. Всё дело в том, что и Робеспьер наконец подошел к пределу своих революционных реформ. В последние месяцы он принимает непопулярные законы, и народ Парижа отворачивается от него.
Да и не смогли робеспьеристы организовать вокруг себя вооруженную силу. Хотя и могли заранее опереться на Коммуну. Но предпочли воевать словами с трибуны Конвента. И проиграли.
28 июля 1794 года Робеспьер и его ближайшие соратники были гильотинированы. Без суда и следствия.