Я прижал сигарету к губам. Сделал затяжку. Недолго подержал этот едкий дым в себе. Выпустил его уже очищенным от смол, осевших на моих многострадальных лёгких.
Мда… Человек слаб. И падок на всяческие соблазны. Особенно те, что вредят ему. Иной раз кажется, чем опасней это, тем больше соблазн попробовать. Чем пагубней привычка, тем сложнее от неё отказаться. Порой даже вопреки здравому смыслу и рассудку. Вопреки холодной логике и горячим дебатам. Вопреки всему. Тебе говорят: «Ты - дурак!», а ты: «И вовсе нет! Вон, дед же мой, дураком не был, да и отец мой не дурак! Половина соседей таких же, и ни одного дурака среди них!..». А на деле пробежишь пару метров и думаешь: «Ой, дурак…». Или просыпаешься утром и не можешь подняться, потому что тело твоё по квартире разбросано, а голова не в состоянии собрать весь этот хлам, потому что сама из последних сил держится в «целом» состоянии чтоб не рассыпаться к хренам. И только одна мыслишка стучит таким увесистым молотком «БАМ-БАМ-БАМ», причём думаешь ты не как обычно «Ой, дурак», а просто: «Оооооооййййй…» - выдумать большее число букв ты просто не способен.
Вот так и получается что в своей головушке, в своём маленьком тесном мирке мы «Ничего страшного – так все делают», а на деле: «Ой, дураааак…».
В горле образовался угловатый комочек, который я непременно поспешил бы выкашлять из себя, если бы на глаза мне не легли по-осеннему холодные руки. Во-первых, получилось бы некрасиво, во-вторых, не безопасно – авось глазом бы налетел на что.
Затаил дыхание, пытаясь подавить нарастающее желание прокашляться. Опустил руки на перила. Не произнёс ни звука.
-Ну же, угадай кто, - сексуально пропела она мне в ухо, нарочито заниженным шёпотом.
-Ты знаешь, я терпеть не могу такие вещи… - холодно ответил я. И с облегчением для себя, отметил, что кашель сдал позиции.
-Ага, боишься перепутать с кем-нибудь! - ехидно посмеялась она, перетекая изящными ладонями от моего лица к плечам и пытаясь меня развернуть.
-Перестань, - всё так же холодно произнёс я, - ты видишь, я курю?..
Затушил сигарету. Бросил на сырую землю, в полуметре под мостом – какая, всё-таки, идиотская идея строить мост над газоном. Повернулся.
-Вот теперь привет, - слегка улыбнулся я, её обиженному виду.
Ну а на что она обижается? Сама прекрасно знает какой я. Что люблю, чего хочу и вообще как веду себя. Знает все мои привычки и повадки. Порой даже лучше меня знает, что мне нравится, а что нет. И не смотря на всё это, она периодически делает что-то такое, от чего я, мягко сказать, не прихожу в восторг. Вот и кто, получается, виноват в этой ситуации. Я? Отнюдь…
С тем же успехом, она могла бы съездить к себе на дачу, залезть в старый сарай набитый всяким де… добром. Вытащить ржавые грабли, аккуратнейшим образом выложить их посреди двора. А затем, с разбегу… на полном ходу… на эти самые грабли… ну вы поняли мысль… Так вот с тем же успехом, она могла всё это проделать, а потом высказать мне претензии на счёт моей непредусмотрительности – ах, как же я мог не убрать эти грабли…
Кто виноват? Уж точно не я. Извините, я умываю руки…
-Здравствуй, Кот – с лёгким налётом отстранённости (вызванным обидой) произнесла она.
«Кот» - это сокращённо от «Константин». В детстве я был «Костиком», что плавно перетекло в «Котик», которое почему-то ко мне очень быстро и крепко прилипло. Ну а с годами, с возрастом, я стал более солидным и почти серьёзным «Котом». В конце концов, я не могу представить себя людей – преимущественно мужиков – важно расхаживающих в дорогих костюмах и называющих такого же серьёзного дядьку «Котик»… Как минимум, это выглядело бы комично. Если не сказать – странно, или даже подозрительно…
Другое дело «Кот» - быстро, понятно и без неловкой двусмысленности. Кстати сказать, большинство из тех самых «важных костюмов» после нашего знакомства считали, что это фамилия такая. Кот. Ну, или путём нехитрых преобразований доводили её до «Котов» или «Котин», а то и «Котовским» могли меня назвать невзначай.
-Ну и что ты дуешься? – снова улыбнулся я.
-Ничего, - бросила она, - не понимаю я тебя. Зачем тебе всё это? Всем своим видом показываешь, что делаешь только то, что тебе нравится. Только то, что тебе хочется.
-А что в этом плохо?
-А то что на самом деле это не так.
-А как?
-Да вот так!
-Ну так как?
-Корчишь из себя независимость и неприступность, а на самом деле…
-Ну и что же на самом деле?
-Да ничего!..
«Да жить я без тебя не могу, дурочка…» - вот как на самом деле. Однако, наши мысли не всегда совпадают с нашими словами, а значит произнёс я решительно другое:
-А на самом деле, - я перегнулся через перила и посмотрел высоко-высоко в небо, - хожу сам по себе…
-Ага, и гуляешь где тебе вздумается, как в том мультике…
Рывком согнулся в другую сторону. Чёртов кашель опять подступил к горлу. Рукой закрыл рот и зажал нос, чтоб сдержать его в себе.
-Ты в порядке? – присев она посмотрела мне в лицо.
Свободной рукой я нащупал платок в кармане. Прижал его к губам и зашёлся кашлем. Вытер губы. Свернул платок и убрал обратно в карман. Ах, манеры, манеры… Сколькие из нас могут похвастаться хотя бы задатком оных.
-Протянуло ночью, - улыбнулся я, пытаясь проморгаться от влажной пелены окутавшей глаза.
Вот интересно, это имя откладывает отпечаток на человеке, или всё же человек притягивает имя? Был бы я сейчас таким же, если бы звали меня каким-нибудь Вениамином, а ласково называли бы «Веником»? Или с другой стороны, прилипло бы ко мне «Кот», если бы я был напористым и суматошным?.. Что причина, а что следствие?..
Ерунда всякая в голову лезет…
-Нам ведь хорошо было? – я погладил её по плечам.
-Ты про вчера? – наконец она обнажила свои белоснежные зубки, очаровательной улыбкой, и сладостно протянула – волшебно...
-Я про вообще.
-Да и вообще тоже, - она на секундочку хихикнула, но осеклась, - что значит было?
-Ну, скажем, несколько месяцев нашего тесного знакомства, до этого самого момента. Тебя всё устраивало?
-Да… - её улыбка таяла на глазах.
-Давай так и оставим.
-Я не понимаю.
-Я не хочу ничего портить или превращать в рутину. Давай просто запомним «нас» и наши отношения таким, какими они были. Наши отношения пронеслись стремительным и ярким праздником, все мои воспоминания будут исключительно тёплыми и светлыми, и я не хочу омрачать их неизбежной серостью будней. В моей памяти ты останешься как идеальная женщина, идеал сплетённый только из положительных качеств. Надеюсь, и я займу достойное место в твоей памяти.
-Зачем ты так?..
-Лучшее, уже позади. Всё произошло почти, как в сказке. Давай так и оставим.
-А как же – жили долго и счастливо?
-Ну я же сказал «почти» - и от сказки в реальном мире остаётся только «и умерли они…» даже без всякого «в один день».
-Ты вообще любил меня?
-До сих пор люблю. И ты даже не представляешь на сколько…
Я хотел подарить ей ещё один поцелуй. Потянулся. Кашель застал врасплох. Я едва успел отвернуться и прижать платок к уже открытому рту.
Прокашлялся...
Вытер губы…
Ах, манеры, манеры…
Сжал платок у кулак. Произнёс скорбное: «прощай» - звучащее, как извинение. Развернулся и пошёл.
Я ощущал её горячий взгляд, прожигающий мне спину. Чувствовал тяжесть её непонимания. Замечательная женщина. Великолепная! Но… нечего ко мне привязываться. Я хожу сам по себе, и гуляю, где мне вздумается.
Через несколько метров, за поворотом, я выкинул пропитанный кровью платок в урну.
Интересно, действительно ли умирающие коты уходят из дома?..