Вообще, народ отсюда бежит. Раньше угольной пылью дышали только шахтёры, а теперь все жители. Но на этом делают огромные деньги. Пока...
Отказ Европы от российского угля переориентировал поток в Азию. Несмотря на огромные логистические проблемы, добывающие компании остаются с прибылью. Но вот само будущее кузбасского угля уже не так однозначно. Что происходит вокруг угольной столицы России, - в моём репортаже
Типичный пассажир буднего авиарейса из Москвы в региональный промышленный центр – мужчина в пиджаке с бизнес-кейсом. А вот среди вылетавших в марте в Новокузнецк преобладали пары в спортивных куртках. Многие сдавали в багаж яркие продолговатые чехлы – видимо, с лыжами или сноубордами.
Отнюдь не уголь, а горнолыжный курорт Шерегеш сегодня визитная карточка Кузбасса. В аэропорту Новокузнецка гостей угольного центра страны приветствуют рекламой склонов, обещаниями «незабываемых эмоций и дружеских впечатлений».
Уголь, прославивший Кузбасс, даже не упоминается. Ни тебе портретов шахтёров-стахановцев, ни картинок из забоя. Разве что черные камешки использованы в оформлении рекламной стойки с буклетиками того же Шерегеша.
Как сообщили Forbes в правительстве Кемеровской области, доля угольной отрасли в экономике региона составляет до 26% - занимает первое место.
Однако, буквально с первого же дня пребывания в Кузбассе (местные настаивают именно на предлоге «в») видно, что в долгосрочной перспективе на уголь уже не ставят.
«Слыхали о богатом углекопе?»
На самом деле, угольная столица России не Кемерово, а Новокузнецк. «Я знаю — город будет, я знаю — саду цвесть, когда такие люди в стране Советской есть» - это Владимир Маковский писал именно о Новокузнецке. Масштабно добывать уголь, строить металлургические заводы тут начали в 1930-х. Уже в 1972 году по численности Новокузнецк обогнал Кемерово. В 1991 году здесь проживало 602 тысячи, а в столице области – 521 тысяча.
«Один бедный углекоп (слыхали вы когда-нибудь о богатом углекопе?)» - замечает О. Генри в рассказе «Новая сказка из "Тысячи и одной ночи"».
А ведь слыхали. В начале 1980-х инженер в НИИ получал около 150 рублей, ставка доцента в вузе была 300 рублей. Шахтёр же Кузбасса зарабатывал 600 рублей. Сложно представить, как в условиях советского дефицита тратились эти деньги, но «углекопы» явно не бедствовали.
Сейчас такого ощущения нет. Поселки на пути из аэропорта в город производят совершенно жалкое впечатление. И даже за монументом «Вас приветствует дважды орденоносный Новокузнецк» следов зажиточности не видно. Возможно, не повезло, но мне не попались добротные коттеджные посёлки, какие встречаются вокруг почти всех более-менее крупных городов.
«Когда мы после последней аварии на шахте объезжали семьи погибших, то поразились, в какой нищете они живут», - заметила сотрудница одной из местных социальных служб, пожелавшая остаться неизвестной.
В новокузнецком офисе одной из крупнейших российских угольных компаний ПАО «Распадская» висит объявление о наборе ГРП. «Горнорабочий подземный, - объяснили мне шахтёры. – Низшая должность, разнорабочий «на лопате». Где-то 30 тысяч рублей. Впрочем, не хватает и квалифицированных проходчиков, забойщиков, зарабатывающих 50 - 100 тысяч рублей. Такие деньги можно и на поверхности получить, а потому никого найти не могут».
Правда, у работающих под землёй сохранены льготы. «Рабочая неделя 30 часов, ранняя пенсия – просто после 25 лет в шахте. До сих пор молоко за вредность выдают», - рассказал в интервью Forbes председатель Новокузнецкой территориальной организации «Российского независимого профсоюза работников угольной промышленности» Сергей Бондаренко.
По его словам, ежегодно угольные компании индексируют зарплаты ровно на определённый Росстатом процент инфляции. «Такое требование прописано в законодательстве, - объясняет Бондаренко. – В этом году индексация произведена частично – примерно, на половину от инфляции. Работодатели объясняют якобы своим тяжелым положением».
Дикая логистика
«В 2022 году добыча угля в России составила 443 млн тонн – это рекорд за всю историю, - рассказал в интервью Forbes Алексей Митенков, директор Института экономики и управления НИТУ МИСИС. – В 2012 году было 354 млн тонн. А в РСФСР добывали около 300 млн тонн».
Непосредственно в Кемеровской области добыча в 2022 году упала: 223,6 млн тонн против 243,1 млн тонн в 2021 году.
Впрочем, как рассказали в правительстве региона со ссылкой на Кемеровостат, за 2022 год прибыль угольщиков даже выросла по сравнению с 2021 годом на 31,8 млрд рублей, или на 6,4% и составила 530,5 млрд рублей. Причина в подскочивших в прошлом году ценах. Во многом их рост был обусловлен запретом на импорт российского угля в Евросоюз с августа 2022 года.
«На Европу, в основном, Польшу и Румынию, приходилось около четверти экспорта российского угля, - рассказывает Алексей Митенков. – В 2021 году из вывезенных за рубеж 211 млн тонн - 50 млн тонн взяла Европа, 53 млн тонн Китай. Остальное – Малайзия, Турция, ОАЭ». В 2022 году в список основных покупателей добавилась Индия – нарастила закупки на 148%.
Российский же уголь в Европе заместился казахским. Впрочем, везётся он на Запад всё равно по территории России.
Что касается наших угольщиков, то полное переключение на восточных покупателей сопряжено со сложнейшими логистическими проблемами.
По данным кемеровской администрации, прогнозируемый объем добычи угля в регионе на 2023 год – около 220 млн тонн. «Угледобывающие компании Кузбасса заявляли о готовности отгрузить в 2023 году на экспорт в восточном направлении 125,5 млн тонн. Однако по соглашению Правительства Кузбасса с ОАО «РЖД» на 2023 год госмонополия берёт на себя обязательства по вывозу угля в восточном направлении на экспорт только 53,1 млн тонн», - сообщили Forbesв администрации.
Проблемы с пропускной способностью железной дороги на восток существовали и раньше. В 2022 году они обострились из-за европейского эмбарго на импорт не только российского угля, но и ряда других позиций. Например, леса. Соответственно, все переориентировались на продажу восточным потребителям – нагрузка на ж/д в этом направлении ещё возросла.
В 2024 году мощности ж/д принципиально не изменятся: правительство Кузбасса рассчитывает, что объемы вывоза на восток будут не ниже установленных поручением президента РФ 68 млн тонн.
«Всё остальное придётся везти всё равно на запад - в порты Мурманска, С.-Петербурга, а оттуда морем опять же на восток - в Индию, Китай. Собственно, это уже и сейчас делают, - объясняет Алексей Митенков. – Даже с нулевой маржой, но это предпочтительней, чем вообще останавливать шахты. А при росте мировых цен, росте курса доллара к рублю, даже при такой дикой логистике получится прибыль 5-7%».
По его оценкам, до эмбарго шахта давала прибыль в 20%, разрез – 40%. В 2023 году с учётом проблем логистики и общим дисконтом на российский уголь на мировом рынке, этот уровень по всем кузбасским компаниям упадёт до 5-7% и 20-25%.
Уголь делится на энергетический и металлургический (коксующийся). Первый используется в электростанциях, из второго получается кокс, обеспечивающий жар доменной печи при выплавке железной руды.
Доменные производства в Европе, практически, исчезли как неэкологичные: эту грязную составляющую оставляют России – закупают готовый стальной прокат. Для выплавки же у себя используют новые технологии.
По данным Минэнерго, из 48,7 млн тонн отправленного в Евросоюз в 2021 году российского угля, коксующегося было всего 3,45 млн тонн.
«Львиная доля коксующегося угля приходится на внутренне потребление – металлургию, - рассказывает Алексей Митенков. – Металлургия сейчас из-за тех же санкций проседает на 20%. И в первую очередь потери несут компании, у которых в ассортименте высока доля коксующегося угля. Например, «Распадская» и «Стройсервис» ».
Выгоды открытости
«В 2021 году в области масштабно отмечали 300-летие Кузбасса – сколько прошло с 1721 года, когда здесь наши уголь, - рассказывает историк Пётр Лизогуб, замдиректора по науке Новокузнецкого краеведческого музея. -Активные же разработки тут начались при советской индустриализации – нынешний город вырос вокруг металлургического завода. Непосредственно на территории Новокузнецка работало 11 шахт. Сейчас действующих всего две: в Заводском районе «Большевик» и «Полосухинская» »
По данным правительства области, в 1990-х были закрыты 43 шахты, после 2000 года – ещё 23. Причина: убыточность или потенциальная аварийность. Сегодня эксплуатируется 38 шахт и 57 разрезов.
«В советское время добыча угля в России велась, в основном, шахтами – разрезов было мало, - рассказал Forbes Антон Лементуев, региональный координатор российской экологической группы «Экозащита!». – Сейчас же по данным Минэнерго РФ разрезы дают 75% объёма. В Кузбассе доля разрезов в общей добыче более 65%. И продолжает расти».
Добыча разрезом, то есть, открытым способом не только безопаснее, но и значительно дешевле. Правда, экономическая целесообразность разрезов в Кузбассе проявилась лишь в XXI веке. «При технологиях 1930-50-х годов идти под землю узким коридором было дешевле, чем снимать вскрышу (пустой грунт) на десятки, а то и сотни метров. Не было такой техники – например, нынешних карьерных самосвалов. Зато сейчас разрезы для добычи предпочтительней», - объясняет доцент Кузбасского технического университета Валерий Салихов. Впрочем, как он замечает, в определённых случаях без шахт не обойтись и сегодня: самый качественный дорогой уголь – глубокого залегания. Строить разрез, уходящий, допустим, на 500 м вниз дороже. Не говоря о том, что подразумевает воронку площадью с город. «Кузбасс уникален тем, что здесь добывается 17 технологических марок угля, - поясняет Салихов. – Во многом переход к разрезам связан и с изменениями в структуре спроса на эти марки».
Долина «гейзеров»
Местами вокруг Новокузнецка взгляду открывается настоящая ляпота: присыпанные снежком долины и холмы, над которыми в морозном воздухе вьётся лёгкая дымка. При богатом воображении можно сравнить с долиной гейзеров. Вот только дышится тут не лучше, чем в центре мегаполиса. «Это ж не водяной пар, как в гейзерах, а дым - угарный газ от тлеющей породы. - пожимает плечами новокузнецкий экоактивист Денис Шакин. – И все эти горы – просто отвалы над угольными разрезами. По мере накопления отвала, там под давлением начинается горение спрессованной угольной пыли».
Дымящаяся горка породы под моими ногами на краю разреза - теплая. Неудивительно, что вокруг разбросаны бутылки и упаковки от закуски – местные приходят сюда выпить. По словам Шакина, ещё недавно здесь был район города Прокопьевска – Верхняя Манеиха, в простонародье Кулацкий посёлок. Четыре года назад подступающий разрез компании "МелТЭК" его окончательно доел.
Другой разрез, «Берёзовский», принадлежащий компании «Стройсервис», разрабатывается с 2009 года. Сейчас расширился до села Матюшино. Волнами от взрывов на разрезе разрушались фундаменты домов у жителей. Это не говоря уже постоянно летящей угольной пыли. Протесты здесь доходили до перекрытия дорог. На краю села, ближе всего к разрезу за большим забором стоит явно недешёвый дом – по местным понятиям дворец. Зашли поинтересоваться, как живётся на краю разреза. «А я не хозяин, - объяснил живущий в доме мужчина. – Это дом уже принадлежит самому Николаеву (Дмитрий Николаев, акционер «Стройсервис» - Forbes) – выкуплен им, а я его просто арендую». Как выяснилось, многие дома в селе уже выкуплены. И какие-то, пока не начался снос, сдаются.
«Группой предприятий компании АО «Стройсервис» (ООО «Разрез Березовский», ООО «Шахта 12») ведется работа по выкупу жилых домов в районах Маганак, Северный Маганак, Ясная Поляна. Всего на данный момент выкуплено порядка 350 домов. Жилые дома находятся за пределами санитарно-защитной зоны угледобывающих предприятий, но в определенном приближении к месту производственной деятельности (технологические дороги, открытые площадки – стоянки карьерной техники и т.д.). Компанией ведется работа в части переселения жителей, испытывающих определённый дискомфорт в связи с ее производственной деятельностью. Суммы выкупа составляют от 500 000 до 4 500 000 рублей», - рассказал Forbes глава города Прокопьевска Максим Шкарабейников.
Рискуя показаться в глазах местных московским пижоном, корреспондент Forbes отправился на репортаж в белых кроссовках - специально ради эксперимента. И хотя непосредственно по углю не ходил, к вечеру они покрылись чёрной пылью. «Да мы уже привыкли, - заметил житель из соседнего Киселёвска, чей дом стоит рядом с разрезом «Поляны» (принадлежит ГК «ТАЛТЭК»). – Каждое утро выхожу – смахиваю дворниками с лобового стекла машины чёрный слой… Ну да, дышим этим».
Если Прокопьевск внешне вполне аккуратный город со своим драмтеатром в стиле сталинского ампира, то Киселёвск – какая-то непонятная территория. Когда-то это был обычный шахтёрский городок – жители работали на находящихся тут же шахтах. Сейчас шахты закрыты. Зато прямо посреди города гигантский карьер. «Это разрез «Шахта N12», принадлежит «Стройсервису», - объясняет Антон Лементуев. – Самое смешное, что он эксплуатируется под видом «рекультивации» территории над закрытой одноимённой шахтой». Как мне объяснили, прежде, чем провести восстановление почвы, посадить деревья, необходимо добрать остатки угля. Превращение шахты в разрез и эксплуатация – формально, в рамках этого добора.
Этот разрез в Киселёвске не единственный – попадается ещё несколько, принадлежащих разным компаниям. Объезжая их, даже сбился со счёта. «Десять», - уточняет Лементуев.
Киселёвск постепенно расселяется. Видны уже целые снесённые улицы частных домов. Как рассказали в правительстве области, переселение осуществляется на средства угольных компаний - в 2018-2022 годах 2026 семей, проживающих в городах Киселевске, Прокопьевске, Белово, Ленинск-Кузнецком, Беловском и Новокузнецком районах получили новое жилье.
«А я под программу переселения не попадаю, поскольку не прописан здесь, имею ещё квартиру - замечает человек, чистящий снег у своего ещё нетронутого дома по соседству со снесённой улицей. – Как мне компенсируют – не знаю».
Чтоб не летела пыль, при перевозке угля по дорогам в самосвалах, его необходимо укрыть. На тех машинах, что встретились мне по дороге в посёлок Алексеевка Новокузнецкого района, сетки просто присутствовали, но не укрывали – как медицинская маска на подбородке в недавний карантин. Неудивительно, что снег вдоль дороги был не просто чёрный, чем здесь никого не удивишь – на обочинах валялись целые куски угля. «Бывает, едешь, видишь просыпанное, останавливаешься и собираешь в багажник для собственной печки», - рассказывают местные жители. Но это здесь не самая главная проблема.
«Разрез здесь разрабатывался с 1970-х, но когда в 1990-х он подошёл на 1 км к селу, разработку прекратили, - рассказывает житель Алексеевки, местный активист Сергей Шереметьев. – А в 2010 году разрез возобновил работу – хозяева получили документы, что здесь не 1 км до населённого пункта, что является пределом допустимого, а 1,8 км. Наши протесты, прежде всего акции прямого действия, вынудили собственников в 2013 году законсервировать участок и выставить его на продажу. Его купили, как я слышал, за 8 млн рублей, люди, занимающиеся торговлей углём. Назвали ООО «Разрез Апанасовский» и с 2019 года пытаются копать уголь буквально под нашими огородами. Если они пойдут дальше, то разрез съест посёлок».
Жители пытаются препятствовать работам – не пропускают технику. Или, когда объявляют, что начнутся взрывные работу, и обозначают перед селом опасную зону, селяне просто в неё входят – взрывать при них уже не могут.
В 2019 году Шереметьева ещё пытались подкупить. «Обещали построить теплицу и подарить поросёнка. Это только мне предлагали как активисту – остальным вообще ничего, - усмехается Шереметьев. – Выкупать дома они не хотят – их стратегия нас просто выжить отсюда, чтоб сами всё бросили и ушли». Дальше начались угрозы. Два года назад Шереметьева избили возле собственного дома. «А 11 марта 2023 года дошло до применения против нас перцового газа и стрельбы под ноги из револьвера, - рассказывает Шереметьев о недавней истории, когда активисты не пропускали экскаватор. - Угрозы продолжаются. И не только мне».
И точка
Население Прокопьевска - 177 тысяч. Третий по численности в области после Кемерово и Новокузнецка. По мнению экологов, его жителей, как и жителей Киселёвска, нужно вывезти отсюда хотя бы просто из-за нахождения рядом с разрабатываемыми разрезами. Но ведь и сам город стоит на том самом «чёрном золоте». «Запасы угля под жилыми кварталами города Прокопьевска имеются. Планов по ликвидации города нет», - ответил мэр Шкарабейников.
Понятно, что всё будет зависеть от конъюнктуры на мировом энергетическом рынке.
«Существенных изменений на рынке угля, по крайней мере, на горизонте 2045 года ожидать не стоит, даже при условии появления новых, действительно прорывных технологий в энергетике, - высказали своё видение в правительстве Кузбасса. - Уголь ещё долго будет оставаться одним из основных энергоресурсов планеты. Но даже если позиции угля, как энергоресурса, будут потеснены, коксование для металлургии и, в перспективе, химическая промышленность, сохранят его значимость в экономике».
Алексей Митенков уверен, что перелом произойдёт уже в 2030 году. «Нынешний рост потребления угля обеспечен Индией и Китаем, - объясняет Митенков. – Но через несколько лет он закончится. А дальше мировой рынок угля начнёт сжиматься. Уголь – главный мировой источник СО2. Дело не только в непосредственном сжигании, а в выработке СО2 в процессах его добычи, транспортировки. Европа курсу постепенного отказа от угля не изменила, остальные страны тоже заставят присоединиться – уверен, к 2100 году угля в мировой энергетике больше не будет».
Как рассказал руководитель Центра развития энергетики Кирилл Мельников, мировое потребление угля в 2022 году - около 8 млрд тонн, из которых больше половины потребляет Китай, еще примерно 1 млрд тонн в год – Индия. Однако, Мельников не так категоричен: «Несмотря на экологическую повестку, уголь - все еще самый дешевый и доступный источник энергии для стран Азии и Африки. Поэтому перспективы резкого сокращения угольного рынка в ближайшие 20 лет маловероятны. Однако, никакие возможные темпы расширения БАМа и Транссиба не способны удовлетворить спрос на перевозки в азиатском направлении в ближайшие годы. Имеет смысл строить обогатительные фабрики, чтобы транспортировать продукт с более высокой добавленной стоимостью».
По данным правительства региона, в 2021 году угледобывающие предприятия Кузбасса инвестировали в развитие 114,9 млрд рублей. В 2022 году больше - 151 млрд рублей: 22% на строительство новых объектов и 78% на техническое перевооружение и реконструкцию действующих. В 2023 году прогнозируемый объем инвестиций не менее 150 млрд рублей.
«Учитывая и долгосрочную перспективу, и сьюминутную неопределённость с санкциями, угольные компании от серьёзных инвестиций сейчас воздержатся – попытаются работать при минимуме вложений», - оценивает Алексей Митенков.
Зато очевидно будут расти инвестиции в курорт Шерегеш.
Нынешний вклад туризма в ВРП региона около 2,5% - пока в 10 раз меньше, чем даёт уголь. Но зато, как рассказали в правительстве области, «рассматриваются проекты с общим объемом инвестиций около 150 млрд рублей». Понятно, что не в год. Но порядок сумм уже соизмеримый.
Ну, а самый яркий пример успешного инвестирования заработанных на кузбасском угле денег известен всем. Уроженец Новокузнецка Александр Говор свою долю от продажи «Южкузбассугля» ЕВРАЗу Романа Абрамовича, вложил помимо прочего в строительство ресторанов «Макдоналдс» в Сибири. А с 2022 года стал единоличным владельцем всей сети «Вкусно и точка».
(моя статья, опубликованна в журнале Forbes)
Подписаться на мой тг-канал: https://t.me/alexboyr1