Почему-то почти все стихи Евгения Долматовского, особенно те, которые легли в основу настоящих народных песен, имеют свою историю. Стихотворение «Любимый город» 24-летний поэт написал в далеком 1939 году, в то время на Киевской киностудии подходили к завершению съемки фильма «Истребители» с Марком Бернесом и Борисом Андреевым в главных ролях. В сценарии никаких песен прописано не было, но, чтобы добавить немного лирики в сцену школьного выпускного бала, потребовалась хорошая песня. Из Москвы в срочном порядке вызвали Евгения Долматовского:
«Поездка в Киев - всегда счастье, - вспоминал поэт, - а тут еще и пора цветения каштанов, беззаботная весна 1939 года. И еще невозможно себе представить, что придется лежать в истоптанной ржи с винтовкой на подступах к этому городу, а потом переплывать ледяной Днепр, а потом - не скоро, не скоро - проходить по разрушенному Крещатику».
В поезде молодой поэт оказался в одном купе с летчиком, уже успевшим повоевать в Испании, Китае и Монголии, настоящим кумиром молодежи тридцатых годов. Волею случая они оказались и в одной киевской гостинице.
На следующий день Долматовский уже просматривает на киностудии материал будущего фильма и поражается сходству главного героя – летчика Кожухарова со своим дорожным попутчиком. Но работа есть работа - песня для выпускного вечера уже готова, а Марк Бернес уговаривает поэта написать совсем другую песню, настоящую летчицкую. Режиссер не имел ничего против введения в картину еще одной песни, главное, чтобы музыкальное отступление не затормозило развитие сюжета. Долматовский начал набрасывать первые строки, но текст Бернеса никак не устраивал:
«— Напиши мировую песню. Вроде такой, — он напевает „Дальнюю сторожку“. — Впрочем, тебе такую никогда не сочинить! Я нерешительно признаю́сь, что это моё сочинение. Тогда Бернес смиряется, хотя, кажется, не очень верит мне на слово».
Долгие споры привели друзей в гостиницу, где для разрешения сомнений они постучались в дверь летчика – соседа Долматовского по купе, и прямо с порога попросили представить, о чем бы он спел в кругу товарищей – о себе, о своих раздумьях, о любимой девушке – о чем ещё?
«Тогда еще нельзя было много рассказывать об Испании. Но возникшая душевная близость располагает к откровенности. И мы слушаем, слушаем, вновь переживая и как молитву повторяя: Барселона, Картахена, Гвадалахара… Рассказчик предупреждает: — Никому ни слова. Немедленно забудьте всё, будто и не слышали. Но возможно ли забыть?».
Уже через сутки стихи были написаны и положены на музыку композитором Никитой Богословским. Песня понравилась всему съемочному коллективу, Бернес уже приступил к репетиции, но возникло неожиданное препятствие: директор Киевской киностудии, считавший себя непререкаемым авторитетом по части всех музыкальных вопросов, просто восстал против новой песни. «Нет мужества!» - утверждал тонкий ценитель музыки и тут же издал приказ о запрете использования «Любимого города» в фильме. Создатели картины все же решили рискнуть и сняли сцену «Вечеринка» под запись крамольной песни. Вышел грандиозный скандал, но руководство советской кинематографии без поправок приняло фильм «Истребители» в прокат, одобрительно отозвавшись и о песне, и о её исполнении – и к весне 1941 года песню «Любимый город» пела уже вся страна.
История запретов на этом не закончилась: совершенно случайно Долматовский узнает, что на самом высоком уровне поступило очередное распоряжение и, пользуясь старым знакомством, позвонил бывшему секретарю Союза писателей, а ныне секретарю Московского комитета партии Александру Щербакову:
«— Песню запретить нельзя,— отвечает мне Щербаков и добавляет после паузы: — Смотри, как бы не устарело “Любимый город может спать спокойно”. А все же мне думается, что слова о любимом городе никогда не звучали кощунственно. Вера в победу всегда была лейтмотивом нашей поэзии. Этой верой продиктована и песня о любимом городе. Трагические годы были испытанием всего народа. И его песен».
Ровно восемьдесят лет минуло с той поры. Весной 2021 года песня «Любимый город» еще раз прозвучала в кино – хотя говорить о том, что ей дали вторую жизнь, конечно, не стоит – песню никогда не забывали, ее можно слушать бесконечно. Но для замечательного военно-исторического фильма «Девятаев» песню записал солист немецкой культовой рок-группы Rammstein Тиль Линдеманн, чье исполнение отметил в одном из интервью народный артист России Лев Лещенко:
«Это супер, что Rammstein сделали «Любимый город». Это моя любимая песня, я до сих пор пою её на концертах. Это говорит о том, что военная песня сегодня нужна. Она создаёт нормальный нравственный фон, потому что, пока звучат эти песни, пока живы старики, у нас есть некая фантомная совесть. Смотришь на этих стариков — и понимаешь, что вот это биография, это жизнь, это настоящее!».
Любимый город
В далёкий край товарищ улетает,
Родные ветры вслед за ним летят.
Любимый город в синей дымке тает —
Знакомый дом, зелёный сад и нежный взгляд.
Пройдёт товарищ все бои и войны,
Не зная сна, не зная тишины.
Любимый город может спать спокойно
И видеть сны, и зеленеть среди весны.
Когда ж домой товарищ мой вернётся,
За ним родные ветры прилетят.
Любимый город другу улыбнётся:
Знакомый дом, зелёный сад, весёлый взгляд.
(1939)
Спасибо, что дочитали до конца! Подписывайтесь на наш канал и читайте хорошие книги!