Филипп Елистратов – фотограф и основатель самарского клуба аналоговой фотографии, больше известного как КАФ. Его участники занимались творчеством, учились азам фото-дела и устраивали уютные вечеринки с коктейлями.
В этом году часть команды КАФ переехали и открыли еще один клуб в Казахстане. Мы пообщались с Филиппом и узнали об аналоговой фотографии и о том, как открыть клуб в родном городе и после эмиграции.
Текст: Ксения Ионихина
Фото: Филипп Елистратов
— Хорошо. Давай поговорим про Алматы. Расскажи, как ты переезжал в Казахстан?
— Нас было несколько человек в машине. Но так получалось, что все в последний момент. Грубо говоря, история была такая: вчера я думал, что уезжаю в Грузию, сегодня я уже еду в Казахстан; утром я думал, что поеду на своем автомобиле, в обед понял, что не могу так сделать. Каждый час что-то менялось. Я думал, что поеду с одними ребятами, а через час кто-то из них передумывает, а еще через час чувак теряет свой паспорт. Все это было в кучу.
В итоге машина довезла нас до начала пробки в Маштаково. Столько времени было, чтобы сделать это без паники. А мы просто совершили подвиг на ровном месте. Уже постфактум оказалось, что никакие границы не закрыли и паниковать было не нужно. Но что сделано, то сделано. Я 100% не жалею. Этот взрыв активности в моей жизни, видимо, был нужен. Я же люблю путешествовать, ездил автостопом. И я все думал, что надо куда-то поехать, но в Самаре очень комфортно. Я очень люблю Самару, это важное для меня место. Я построил себе очень комфортную жизнь в этом городе, и из нее вырваться было нереально. Но все-таки я здесь, в Алматы, живу с товарищем из самарского КАФ. Мы с друзьями встретились уже в Уральске, сели в кофейне и стали думать, что нам дальше делать. И все решили ехать в Алматы.
— Как тебе пришла идея что-то открывать в новом городе, в другой стране, несмотря на трудности?
— Ну как пришла идея? Я без лаборатории! Что мне делать-то тут? Не то чтобы идея как-то пришла:я ехал и робко в душе надеялся. Тогда 24/7 была тревога, горизонт планирования был максимум на 1-2 дня. У меня в Алматы был один знакомый пленочный фотограф. И знал, что в этом городе самая активная медиа-движуха в Казахстане, но даже не представлял насколько. И вот мы приехали в Алматы, немного отдохнули, пришли в себя. После этого я подумал, что надо попробовать сделать какую-то встречу аналоговых фотографов, познакомиться. Во всех соцсетях, где могли, мы позвали людей на встречу. Там я сразу предложил ребятам открыть клуб: круто же будет! И все согласились. Какое-то время вяло все было.
Сейчас нас в клубе 50 на 50 местных и приехавших. Благодаря общей и частной активностям в декабре было найдено помещение для клуба. В невероятные сроки был сделан ремонт. Представьте: от подписания договора аренды до первого сделанного отпечатка фотографии прошло всего 23 дня! Это невероятно быстро!
Потом мы тянули с официальным открытием, потому что чилл-зону никак не могли доделать и придумать название. И когда уже надо было делать Инстаграм-аккаунт, Богдан нам сказал: «Ребята, долго думаем, поэтому назовемся «КАФ Алматы»». И в конце февраля произошло открытие клуба. Теперь местное фото-сообщество знает про наше существование.
— Опыт открытия КАФ в Самаре помог открыть лабу в Алматы?
— Конечно он помог. Я когда переезжал сюда, смотрел разные иммигрантские видео с советами. Постоянно прокручивал в голове мысли о том, правильно ли я поступил, о том, что вообще происходит. Что такое 32 года прожить в Самаре? Ты знаешь каждый камень, каждого человека. Ты можешь всем позвонить, договориться, тебя все знают. У меня резюме не было никогда! А тут нужно все заново строить, ты никому не нужен. Конечно, это страшно. И в одном из тех видео, что я смотрел, была фраза: «Ты уже один раз свою жизнь построил, и во второй раз будет полегче». В итоге, когда мы уже открыли КАФ в Алматы, я понял – весь полученный в Самаре опыт был аккумулирован. Поэтому мы и открыли клуб в такие короткие сроки. Получилась действительно крутая лаборатория, которая мне очень нравится. В ней удобно: много места, классный стол. Самое сложное — изготовить мокрый стол – огромных размеров раковину. Мы учли все ошибки, сделанные в Самаре, сделали новые – я надышался эпоксидки и весь день температурил. Но теперь у нас есть крутой мокрый стол, где можно даже вдвоем заниматься проявкой фотографий.
— Какие у тебя планы, связанные с КАФ Алматы? Может, планируешь какие-то проекты? Или это будет такой же клуб по интересам?
— Фишка клуба аналоговой фотографии в том, что это именно клуб по интересам. У нас же у всех капитализм головного мозга, потому что мы другой жизни и не видели. И люди сразу спрашивают: «А зарабатывать то как? Это же не монетизируется!». Ну, я знаю! Клуб для того, чтобы тратить деньги, ребята. Аналоговая фотография – это колодец, в который ты постоянно кидаешь деньги. Мы в курсе, это нормально.
Клуб, как и самарский, строился специально в таком месте, где аренда была не большая, чтобы он мог долго прожить даже в самые страшные кризисы, чтобы, если в клубе останется пять человек, они могли его содержать на свои деньги.
Если строить КАФ как бизнес, то он может не пойти или разрушиться. А если строить его как идею, то резиденты будут поддерживать его. Это же вау! Понимаешь, за цену, за которую можно сходить в обычную фотостудию на час, в клубе ты месяц можешь заниматься! Я считаю, это гуманно, так и надо делать.
Было бы классно иметь и другие подобные мастерские. Я бы занялся деревообработкой или керамикой и хотел бы иметь что-то с похожей концепцией. Это здорово! Мне не надо перечислять плюсы комьюнити, потому что это весело и здорово, это поддержка и совместное развитие.
Так что дальнейшие планы все те же – работать и развиваться. Я недавно провел курс по аналоговой фотографии в КАФ Алматы, надо будет еще провести. Мы с ребятами договорились, что сама лаборатория не монетизируется. Человеку пришлось оформлять ИП для аренды помещения, физлицу не захотели сдавать. ИП нулевое, поскольку заработка нет. Соответственно, для избежания проблем с налоговой и прочих трудностей мы не монетизируем клуб. Но каждый резидент может как-то на базе лабы подрабатывать, это нормально.
—А лично у тебя есть какие-то планы, связанные с фотографией? Например, в Самаре ты выставлял свои работы в галерее «Виктория».
— Тяжело планировать выставить свои фотографии в галерее современного искусства, с моей точки зрения. Если я доведу свой бесконечный проект про микрофотографию до какого-то результата, то можно. Конечно, мне хотелось бы в Алматы выставку, это было бы очень круто. Надеюсь, у меня хватит сил и энергии, чтобы довести свой проект до конца. Я не очень хорош в доведении дел до конца, но работаю над этим. Посмотрим, как получится.
Понимаешь, у тебя вопросы про будущее и планирование, а мне тяжело вообще планировать. Потому что я жил, планировал и вот абсолютно все рухнуло. Все, что у меня было, теперь со мной почти не связано.
У меня остались друзья, с которыми я созваниваюсь, осталась ностальгия по Волге. Боже, как я скучаю по Волге! Я не мог даже представить, что так все будет. Поэтому сейчас, когда жизнь немного устаканилась, появилась работа и новые друзья, появляются какие-то планы.
Но они робкие, будто земля все еще трясется. Уже не страшно, но у меня нет супер-четких планов. Сейчас я устроил себе уголок стабильности, почувствовал себя хорошо. Поэтому, посмотрим-поживём. Вообще, я здесь стараюсь всегда говорить «да» на любой движ, которого очень много. В Алматы очень активные люди, если сравнивать с Самарой. Когда есть предложения чем-то заняться или поснимать, я всегда соглашаюсь. Даже курс по аналоговой фотографии! Я столько лет собирался в Самаре его сделать и не сделал! А здесь посидел, попыхтел и написал. Потому что появились люди, которые сказали: «Давай делай!», ну я и сделал.
— Ты упоминал проект по микрофотографии. Расскажи о нем подробнее.
— Это супер долгострой. Короче, как это происходит. Я беру разные вещества, например, анальгин, и несколько таблеток толчу в ступке, разбавляю в смеси воды со спиртом и процеживаю. Потом эту жидкость капаю на микроскопное стеклышко. Наношу тонким слоем и жду, пока у меня вырастет слой микрокристаллов этого вещества. Далее, когда кристаллы выросли на стеклышке, я беру поляризационный микроскоп. В нем два фильтра, меняющие поляризацию света. Представь: фильтры – это решетки. Свет проходит через решетку в одной плоскости. Если взять два фильтра и повернуть их крест на крест, то свет не пройдет. А если их медленно поворачивать, то постепенно через них будет проходить все больше света. Так вот, я беру два фильтра, скрещиваю их и между ними кладу слайд с веществом. Получается кристалл, меняющий поляризацию света так же, как и фильтр, на чёрном фоне. В зависимости от того, из чего и как кристалл вырос, он загорается разными цветами.
Это полноцветная радужная волшебная картинка, которая поражает воображение. И это я уже фотографирую через микроскоп. Получается абстрактная фотография, процесс создания которой – некая работа по поиску порядка в хаосе. У меня есть абсолютный хаос — кристаллы — под микроскопом я ищу в них какие-то паттерны и ощущения.
Этот проект сложен с технической точки зрения. Я очень долго копил оборудование, чтобы получалось красиво. Глазом ты видишь в микроскопе одно, а когда фотографируешь и печатаешь, получаешь другой эффект. Мне надо, чтобы все было здорово. Я снимал на черно-белую пленку, потом — на цветную. Пробовал снимать разными объективами. И даже в долги влез. Микрофотография – это супер-длинная история, которую я пока могу только до определенной точки довести. Думаю, надо выпустить зин (журнал самиздата) и назвать его «Часть первая». Я понимаю, что нужно что-то сделать на оборудовании, накопившемся у меня прямо сейчас, чтобы поставить какую-то точку и уже успокоиться на год или пару лет. Потом-то я всё равно вернусь к микрофотографии, потому что это очень круто. Просто это сложный проект, в реализации которого многое ставит палки в колеса. В том числе и я сам.
— Как ты придумал выращивать кристаллы из разных растворов и потом фотографировать их через микроскоп? Ты кем-то вдохновлялся?
— Не я это первый придумал, увидел на ютубе у зарубежных блогеров по микроскопии. Меня всегда подобное привлекало, еще в детстве родители подарили мне микроскоп. Я давно знал, что можно так снимать кристаллы. Видимо, мне просто нужно было в творческом плане подрасти для этого. Сейчас же очень мало делать красивые фотографии, это никому не нужно: «Что это? Что ты хотел этим сказать, сынок?» . Вот ты приходишь в галерею, а там всегда в начале выставки огромная простыня описания. Для кого-то это очень важная концепция, а для кого-то – просто высосанный из пальца поток сознания. Но без него никуда. И многие годы я вообще не понимал, в чем соль, что мне делать. А сейчас сам нашел определенные смыслы в своем творчестве.
— У КАФ есть ютуб-канал. Последний ролик – это подкаст про переезд в Казахстан. Есть в планах продолжать снимать и выкладывать что-то?
— Хотелось бы. Но мне очень тяжело без Алекса этим заниматься. В Самаре у нас был четкий коллаб: я отвечал за контент, за темы роликов; Алекс отвечал за видео, думал, как все преподать. А здесь я в этом плане один. Конечно, есть ребята, у которых я могу попросить помощи в съемках, но их организация теперь полностью лежит на мне. А у меня для этого не хватает оперативной памяти в голове. Но планов куча. Сейчас вот готовлю видео о том, как открыть свой клуб аналоговой фотографии. В нем будут интервью с ребятами из других городов. Я уже написал большую простыню о том, как важно открывать новые комьюнити и как это сделать, если вы решились. Осталось это все записать, пока я этого не делаю, но обязательно сделаю!