Всем известно, что альбом «Это не любовь» стал последним «романтическим» альбомом «КИНО» — все последующие альбомы группы были сплошь «героическими» и очень серьезными. А по поводу исполнения лиричных песен, которых у Цоя было достаточное количество, музыканты всерьез обсуждали план создания некоего бойз-бенда, который мог бы петь эти песни.
Юрий Каспарян:
У Виктора было очень много ироничных песен про любовь в так называемой «киношной» стилистике. «Ты выглядишь так несовременно рядом со мной», «Уходи — я тебя не люблю», «Братская любовь», «Ты обвела меня вокруг пальца» — замечательные песни, которые не очень соотносились с пафосным героическим амплуа, в котором выступала группа, и потому не входили в альбомы. По жизни Цой не был пафосным, он был веселым и писал вот такую лирику. Но исполнять эти песни мы не могли. Никак. Конечно, под них можно было создать отдельный бойз-бенд, пошли такие мысли... Мы даже всерьез это обсуждали. Но все так и осталось на уровне разговоров. Поговорили, похихикали...
Георгий Гурьянов:
Да, идея такая была, потому что мы решили не исполнять лирические песни, поскольку они не соответствовали образу «КИНО». Тогда и пришла в голову мысль... Тогда это было в порядке вещей — фантомы продюсерские, проекты... Вот мы и придумали бойз-бенд, который исполнял бы эти песни. Мы даже серьезно подыскивали музыкантов, артистов... Естественно, все закончилось не начавшись.
В конце 1986 года в СССР появилась группа "Ласковый май", которая к 1990 году стала по сути культовой, как и "КИНО". И именно в 1990 году "КИНО" и "Ласковый май" пересеклись на гастролях в Запорожье.
Юрий Горошевский:
Смешной историей является знакомство Виктора Цоя и всей группы «КИНО» с группой «Ласковый май» и Юрием Шатуновым и его директором Аркадием Кудряшовым на гастролях. Мы всегда были уверены, что это вызовет как минимум изжогу у Вити и вообще всей группы. Но когда мы в каком-то городе на Украине пересеклись с «Ласковым маем» на гастролях - наоборот сам Виктор и Игорь Тихомиров высказали огромное желание и радость познакомиться с группой «Ласковый май». Мы пошли к ним в гости и общались долго. После этого Витя сказал, что у него есть очень много песен, которые он писал будучи совсем молодым, песен про любовь и романтических и соответственно он считает что надо ближе познакомиться с Юрием Шатуновым и дать ему эти песни, пусть эти песни поет вот такая группа как «Ласковый май»…
Игорь Тихомиров:
Не помню совершенно ничего такого... Просто Виктора иногда дразнили..
Юрий Каспарян:
В Запорожье я сам лично пошел в номер к Разину, пообщаться, а тот как-то отморозился...
Юрий Айзеншпис:
Как верх прикола и куража исполнялся репертуар «Ласкового мая», и каждый старался максимально соответствовать Шатунову и его слащавой манере петь. И Цой награждал того, кто максимально близко к оригиналу исполнит «Белые розы» и другие слюнявые хиты. При этом он не выступал особо непримиримым, идеологическим противником попсы и эстрады, отнюдь. Этот жанр вызывал его легкую иронию, да и игнорировать сверхпопулярность «Мая» тоже было невозможно. Кстати, наверняка и часть аудитории пересекалась. Пересекались и наши маршруты как двух мощных гастролеров, и однажды на Украине мы оказались в одной гостинице. Там и произошло знакомство звезд: сам Юра еще совсем маленький щенок без апломба, Виктор тоже общался лояльно. Гораздо больше пафоса являл директор «Ласкового мая» Разин, который никого не подпускал ни к себе, ни к Шатунову, демонстрируя полное отсутствие даже элементарной культуры. Вообще заполнявший эстраду тех лет народный лох-поп - всякие «Миражи» и «Комбинации» по сути лишь выгодно оттеняли ту новую культуру, которая зарождалась в России и которую представлял Цой. Хотя в итоге частушки все-таки победили.
Юрий Шатунов:
Я был лично знаком с Виктором Цоем. Мы жили вместе в одной гостинице на Украине, в городе Запорожье, это был по-моему 1990 год, гостиница «Интурист», общались, и это было здорово. Мы не делили друг друга типа - попса или рок…Мы просто были музыканты, которые вместе жили, вместе тусовались в тот момент.Мы даже вместе делали сейшены. Например, садились мои музыканты, его музыканты и все начинали лабать, и кто что угодно пел…Это было круто.
Андрей Разин:
Мне Виктор в последнем разговоре говорил – слушай, Андрей, у нас беда. У нас барабанщик постоянно на всех репетициях поет «Розовый вечер»…
Георгий Гурьянов:
Лужники... В тот момент на параллельном стадионе (где-то рядом, в шаговой доступности) проходил концерт группы «Ласковый май». Это как во сне все происходило. Я, как самый любопытный, туда пошел. Нам нравилась группа «Ласковый май», разумеется, как конкурирующая организация. Я побежал посмотреть на их концерт, но там уже был полный разврат, тиражирование так называемое, Андрей Разин этот. Зал был полупустой... Я посмотрел, убедился в их провале и побежал на свой стадион... Да, услышал «Белые розы» и побежал обратно. Мы же вообще часто пели в гримерке «Ласковый май». Я хорошо помню, как для разгона перед выходом на стадион исполнялась песня «Перемен!» в стилистике сиротской песни «Ласкового мая»... Совершенно не издевательски, это просто шутка была. В стиле диско, скорее...
А вот интересная интеграция - ""Муравейник" Цоя сделанный в совершенно кузнецовском стиле. Не знаю как вы, мои дорогие читатели, а я второй день улыбаюсь ))) Интересно, Гурьянову бы с Цоем понравилось?))) Как считаете?
