В Белом Доме царило большое волнение, Ядвига проснулась с высокой температурой, её лицо было покрасневшим и отёчным. Няня озабоченно сновала туда-сюда. Она поставила диагноз, что это краснуха, коварная болезнь, которая действует на сердце и почки. На следующий день в связи с тем, что состояние не улучшилось, вызвали доктора Сорокина. Александр поехал в соседнюю деревню и привёз доктора. Они знали доктора с тех пор, как переехали в Гиреево и очень его любили. Когда он вступал в дом, все успокаивались, вместе с ним вступала уверенность.
Бобик верил, что тому достаточно положить руку на больное место, чтобы прогнать болезнь. Сорокин долго пробыл у Ядвиги, потом долго и обстоятельно мыл руки. Бобик спросил о диагнозе. Это краснуха, был ответ. То же самое говорила и няня, констатировал Бобик. Это опасно? Маме нужен полный покой, её нельзя волновать. Это к сожалению продолжительная болезнь. Он прописал различные лекарства и мазь, которую нужно наносить на лицо.
Александр поехал в Москву и привёз из аптеки круглые коробочки с зелеными пилюлями и бутылочки, которые с прикрепленными рецептами выглядели царственными особами в мантиях. Пробки были обёрнуты плиссированной бумагой, а к горлышку бутылочки были закреплены расширяющиеся книзу бумажки, на которых были записаны указания. Бобик считал, что эти бутылочки можно использовать в качестве шахматных фигур. Няня посмотрела на него строго:
– Только о играх и думает, пора уже быть посерьёзнее!
Когда он на следующее утро вошел в мамину комнату, то испугался, на мамином лице была белая полотняная маска с вырезанными отверстиями для глаз, носа и рта. Она выглядела, как привидение, и он засомневался, она ли это. Она казалась совершенно чужой, он с ней даже не мог разговаривать, хотелось спросить, куда она дела его маму. Он поднёс к губам её руку, слава Богу, рука была несомненно её.
Доктор Сорокин приходил ежедневно и был озабочен, больной становилось всё хуже, присоединилось воспаление сердечного клапана. Временами Ядвига была без сознания и тяжело дышала. Все в Белом Доме повесили головы. Дядя Иван ежедневно приходил, но и его оптимизм и радость куда-то улетели. Решили, что нужно известить тётю Эллу, великую княгиню Елизавету Федоровну, а то она будет очень недовольна, что её не поставили в известность о болезни. Бобик был против, он боялся, что тётя Элла отправит маму в больницу, и конечно она запретит детям посещать её ежедневно. Расставание с Ядвигой казалось им недопустимым.
Но дядя Иван настоял, он сказал, что не хочет таскать для них горячие каштаны из огня, он будет первым, кто получит упрёки Великой Княгини, и позвонил. Уже на следующий день появилась тётя Элла. Её тотчас провели к постели больной. Увидев белую маску на её лице, она возмутилась:
– Что это за маскарад? Няня убери тотчас этот неприличный предмет! – Няня не осмелилась ослушаться приказа. Лицо Ядвиги было до неузнаваемости опухшим и покрасневшим.
– Кто придумал эту маску?
– Доктор Сорокин! - сказала няня в полголоса.
– Это ужасно, старый деревенский недоучка! Завтра я пришлю к вам двух университетских профессоров, инфекциониста и дерматолога, они составят консилиум. Лучше всего будет перевезти тебя в мою больницу, там будет правильный уход и ты быстро поправишься. Эти люди, конечно делают, как умеют, наилучшим образом, но они глупы и необразованные!
– Я прошу вас оставить меня здесь, так я могу всем управлять даже и в постели, Ваше Высочество!
– Об этом не может быть и речи, они все водят тебя за нос, о каком управлении ты говоришь? Должно делаться что-нибудь разумное. Когда ты заболела? – Ядвига не могла уклониться:
– Уже пять недель. – Тётя Элла встала, у неё была чудесная великокняжеская выдержка, стоя она выглядела ещё строже.
– И я узнаю это только теперь?! Вы не удосужились меня даже известить! Вы же знаете, как я принимаю близко к сердцу вашу судьбу!
– Я же не знала, что это так затянется, – тихо ответила Ядвига.
– Я взгляну на детей и пройдусь по дому. – Бобик и Вера, конечно, подслушивали под дверью. Бобик шепнул:
– Только не говори ей о моей мансарде! – У них было ещё время отбежать от двери и пристойно поприветствовать тётю Эллу. Она на этот раз была очень озабочена болезнью Ядвиги и недостаточным уходом за больной, поэтому к детям она не проявила обычного строгого внимания.
– Слава Богу, сегодня она была мила. Если бы она всегда была такой, а то эти её постоянные воспитательные проповеди, кого угодно доведут до бешенства!
На следующее утро Александра послали в деревню к доктору Сорокину сообщить, что состоится консилиум с известными врачами из Москвы. Он тотчас приехал. После полудни в ворота Белого Дома въехали два экипажа. Из каждого вышел один пожилой представительный мужчина, оба были в чёрных костюмах и с пенсне на носу. Няня им открыла, некоторое время ушло на то, чтобы они вошли в дом. Каждый уступал дорогу коллеге, хотя на самом деле оба хотели пройти первым. Няня придумала выход, она открыла вторую створку дверей, так что светила науки смогли войти вместе. Бобик спрятался за гардиной и рассматривал вельмож. На шее у них висели ордена и по несколько украшали грудь на чёрных сюртуках.
– «Зачем им украшать себя орденами, когда они пришли к больному? Какая глупость, они хотят понравиться, или они очень гордятся, что её царственное высочество, тётя Элла, их послала.» – Мадемуазель сделала перед ними придворный реверанс, они поклонились ей с достоинством и поцеловали её костлявую руку. Бобик злился: "Они наверно думают, что это родственница, тьфу!" – Он хотел крикнуть: "Это всего лишь мамзель!" – но сдержался.
Доктор Сорокин и оба корифея долго находились в маминой спальне, потом перешли в маленькую гостиную и пили там чай, водку и ели изысканные закуски, белужью икру, копчёную лососину, страссбургеры, паштет из гусиной печенки …. Вера и Бобик, как всегда, подслушивали у двери. Учёные сыпали латинскими словами. Одно слово было несколько раз повторено, оно звучало, примерно, как "резепель" или "еризипель".
Бобик его запомнил и хотел потом посмотреть в словаре. Его возмутило, что они разговаривали только друг с другом, не обращая внимания на доктора Сорокина, как будто его и не было рядом. Они составили предписание по уходу, и Бобик понял, что у них нет намерения отправить маму в больницу, как угрожала тётя Элла. Хотя не было полной уверенности, всё говорило за то, что она останется дома. Были написаны длинные рецепты и вручены доктору Сорокину. Раскрасневшиеся от обильной трапезы с водкой и чаем они наконец направились к своим коляскам.
Няня предусмотрительно распахнула им обе створки входных дверей. Они отъехали. Бобик бросился на шею доктора Сорокина.
– Какие ужасные люди!
– Такими становятся, когда приобретают известность!
– Тогда я не хочу становиться известным! – вскричал Бобик. – Ну, посмотрим, как это у них лучше получится, я очень беспокоюсь за твою маму!
Из Москвы привезли новые лекарства, делали компрессы на ноги, но положение не улучшалось. Учёные в орденах приезжали всё снова, у них были озабоченные серьёзные лица, которые просветлялись только после обильной закуски. Им явно было неудобно, что родственница Великой Княгини не выздоравливает и, видимо, боялись, что её высочество пришлёт ещё консультантов, возможно из Германии. Нянино терпение кончилось. С неё было довольно этих докторов и профессоров, которых она и так не очень ценила. Она ворчала:
– Что они понимают, со всей своей ученостью? Они что, лучше нас знают законы природы и лесные травы? Тысячи лет мы обходились без них, наши мудрые старушки и пастухи знают всё лучше. Приходят эти дармоеды, тут орден, там орден, говорят заумно, а сами дураки, как коровы! Я поговорю с его превосходительством, Иваном, он умница, он живёт на природе и нас поймёт.
Она пригласила дядю Ивана в библиотеку, закрыла заботливо дверь и прогнала Бобика и Веру, которые собирались подслушивать. Рано утром послышалось тарахтение коляски и шаги в доме. Открылась и закрылась дверь в мамину спальню, потом шаги удалились. Сердце Бобика панически забилось. Что с мамой, она не умерла? Колени дрожали. Он тихонько поднялся по лестнице и приоткрыл дверь её спальни, слабый голос спросил:
– Кто там? – Он вошел и подошел к кровати:
– Как ты себя чувствуешь, мама, я так волнуюсь, когда же ты выздоровеешь? – Надеюсь, что скоро, я молюсь об этом, ты тоже молись. Мне ещё рано вас покидать. Мне грустно, что я вас всех бросила на всё это время. Может быть вызвать бабушку?
– Бога ради, мама! Бабушка, слава Богу, в Англии, пусть там и остаётся. Всё идёт нормально, за исключением твоего здоровья. Если она приедет, начнётся тарарам с её манией во всё вмешиваться. Мы тебе обещаем, что будем вести себя хорошо!
– Спасибо, Бобик, вы такие милые и так тихо себя ведёте, а я хочу снова слышать ваш смех. Подожди немного, мы ещё посмеёмся! – Лёгким движением руки она показала, что ему лучше удалиться.
Когда он на следующее утро снова услышал тарахтение коляски, тотчас выскочил из постели и прильнул к окну. Из коляски вылезла ведьма Авдотья, жившая на окраине Старого Гиреева. Няня, мама и её подруги иногда обращались к ней по поводу предсказаний и приготовления лечебных снадобий, косметических мазей, амулетов. Бобик успокоился: "Эта уж конечно поможет лучше всех профессоров!"
Через некоторое время здоровье мамы стало улучшаться. Лицо похудело и побледнело, дыхание пришло в норму. Опасения, что кожа её красивого лица будет испорчена краснухой, не оправдались. Все были счастливы, в доме снова стало шумно, прислуга снова осмеливалась громко ссориться, дети носились, играли и смеялись, всё снова было хорошо. Чёрные профессора, которые всё ещё приходили, имели веселые лица, были вежливы, но больше не целовали руку мамзель, они шутили с Верой и Бобиком.
Бобик находил их шутки неуместными, они были в обычном стиле взрослых по отношению к детям, которого он не переносил. Они разговаривали с ним, как с существом с другой планеты, с чего бы это? Они хлопали доктора Сорокина фамильярно по плечу:
– Видите, коллега, нужно было нас раньше позвать, всё было бы не так плохо, никогда не бывает слишком рано пригласить специалиста! – Сорокин ворчал что-то неразборчиво. Бобик пересказал услышанное няне.
– Эти дураки ничего не смогли сделать. Жрать фунтами икру и лососину и пыжиться они могут, а маму вылечила Авдотья! Я могу поклясться, что стало лучше только после того, как она начала болезнь заговаривать! Запомни, золотко, краснуху можно вылечить только заговором, а врачи в этом ничего не понимают. Без Авдотьи наша голубка могла умереть!
Они, собственно, ещё раньше планировали удрать от зимы, уехав в Формозу. Во время путешествия в Китай они слышали рассказ о том, что там всю зиму тепло. Из-за болезни Ядвиги это было отложено. Она была ещё слаба, и они остались дома.
В доме было тепло, а за окном навалило снега. Кусты, деревья, и особенно ели выглядели снежными пирамидами. Алёша и Бобик одевали короткие широкие финские лыжи и бегали по заснеженному ландшафту. Иногда они зауздывали лошадей и мчались за ними на длинных вожжах. Домой они приходили с полуобморожеными пальцами и носами. Няня оттирала их снегом, что было больно, но гораздо больнее было согревать обмороженные руки у печки или в горячей воде. Пополудни сидели вокруг кафельной печи, няня клала в духовку яблоки и всё помещение пропитывалось их запахом. А как вкусен был чай с пряниками из Вязьмы и печеными яблоками! Вечером сидели в салоне перед пылающим камином, смотрели на огонь, который каждому навевал его собственные мечты, рассказывали сказки или мама что-нибудь читала вслух. Все становились близкими и миролюбивыми.
----
Подписывайтесь, что б не пропустить новые статьи
Полное содержание статей в этом блоге по данной ссылке.
Пост знакомство - обо мне, о том, кто завел этот блог.
#пересказкниг #снемецкогонарусский #переводкниг #владимирлинденберг #философияоглавноем #мыслиобоге #историячеловека #линденберг #челищев #книги #чтопочитать #воспоминанияодетстве #лебедевад #лебедевалексейдмитриевич