«Я не хочу! Не буду! Отстань!», - трехлетняя Варвара бросила на пол стакан с Микки-Маусом, и тот разбился на мелкие осколки. Ее мама Алина тяжело вздохнула и взяла веник, чтобы убрать это безобразие. Она уже порядком устала от капризов дочери, которые вдруг обрушились на молодую мать словно из рога изобилия. «Это кризис трех лет, пройдет», - наперебой повторяли ей все вокруг. Но справляться с капризами ребенка становилось все сложнее, девочка постоянно перечила ей и, казалось, делала все назло.
«Я так больше не могу», - жаловалась Алина вечером мужу Павлу. Тот вздыхал и утешал супругу как мог: «Ну подожди, может действительно пройдет. К тому же, ты скоро в командировку едешь, отдохнешь немного. А я отпуск взял и как раз с Варей дома посижу». Алине действительно через неделю предстояла по работе поездка в Казахстан на четыре дня. Только что выйдя из декрета, она не могла отказать руководству. Наличие у нее маленького ребенка не было для начальства уважительной причиной.
За два дня до поездки семья собралась пойти погулять в парк. Варя закатила очередную истерику, не желая надевать теплые ботинки. «Ты мне надоела! Уйди! Я хочу, чтобы тебя не было» , - надрывалась Варя, лежа на полу. Родители не знали, что еще сделать. Выходной был безнадежно испорчен. Алина ушла в спальню собирать вещи в командировку, чувствуя себя никудышной матерью. Еще через день она вечером зашла в комнату к спящей дочери, поцеловала ее на прощанью и уехала в аэропорт.
Утром Варя проснулась рано. Полежала в кроватке в ожидании того, что мать как обычно позовет ее умываться и завтракать. Но никто не зашел в детскую. Тогда Варя встала с кровати и отправилась в спальню родителей. Папа спал один на большой двуспальной кровати. «Пап, где мама? Я хочу есть!», - стукнула она отца подушкой по голове. Тот проснулся и с недовольным видом спросил дочь: «Какая мама? Что ты придумываешь? Нет у тебя мамы, и не было никогда». Маленькая Варя застыла, раскрыв рот. «Мама…», - растерянно повторила она спустя минуту. «Нет никакой мамы», - повторил папа и ушел на кухню готовить завтрак.
Весь день Варя ждала маму. Но дома был только папа. Девочке хотелось поиграть. Обычно с ней играла мама, но папа лишь отправил ее к игрушкам и сам уселся за компьютер. «Мама! Мама! Мама!!!», - вечером Варю было уже не успокоить. Она по всей квартире искала маму. Открыла шкаф, где всегда лежала одежда матери. Но там были лишь папины вещи. Не было и маминой сумки в коридоре, и ее парфюма в ванной. Ничего не увидела Варя, что убедило бы ее, что мама существует. Весь следующий день малышка просидела в тоске и грусти. Жизнь теперь показалась ей страшной и пустой без матери. Потом еще один очередной день ребенок провел в слезах. Все эти дни Павел отвечал звонившей ему Алине, что с девочкой все в порядке.
В субботу утром Варя проснулась от нежного поцелуя в щеку: «Доченька мой, милая». «Мама!!!», - радостно кинулась ей на шею Варя, - «Я тебя очень люблю, мамочка!». Девочка плакала от радости и не отпускала мать ни на минуту от себя. Алина была очень удивлена такой перемене настроения. Дочка не отходила от нее весь день. Вечером, когда к ним пришла мама Алины, девочку удалось все-таки уложить спать. Взрослые отправились на кухню и Алина строго спросила мужа: «Что здесь вообще происходило, пока меня не было?». Тот не стал отпираться и во всем признался: «Ну это педагогический прием такой. Злой и жестокий, я согласен. Но действенный». «Тоже мне, педагог нашелся. Макаренко недоделанный! Я тебе сейчас очень педагогично задницу твою ремнем отхожу», - орала на него теща, - «Ишь что вздумал, ребенка так пугать». Жена же при этом, стоя за маминой спиной, грозно помахивала скалкой. Павел посмотреть на жену и тещу, и хитро улыбнувшись произнес: «Но ведь помогло же?». Недели через две жена и теща Павла простили, но больше он таких педагогических приемов демонстрировать не рисковал.