Год был довольно плодородным для Скворцовых. В их семье образовалось пополнение в виде двух ребятишек, а также дом увеличился в два раза, прибавляя целых две спальни для ребятни.
Летом для детей приволье особенное, поэтому Архип в свои пять лет мог уже спокойно носиться по сельским улочкам, играя с соседскими ребятишками, то в разбойников, то в пиратов, которые пытаются похитить корабль, самой же громкой была игра в индейцев.
Они вооружались палками, сделанными из дерева автоматами, подвязывали себе ленты на головы или же прикрепляли множество перьев, раскрашенных заранее в разные цвета.
Ребятня, резвящаяся по деревенским улочкам, вызывала множество улыбок и собственных воспоминаний у проходящих мимо взрослых. Они то и дело останавливались и рассказывали о своих любимых играх и забавах из детства.
Тимофей Егорович, ковыляющий из магазина со свежей буханкой хлеба, остановился подле проходящего мимо Тихона, чтобы обсудить ребятню, резвящуюся на улице и до боли чем-то отдалённо напоминающую ту, что была в его тяжёлые годы.
– Вот как твой Архип то вырос, парень хороший растёт, собрал всех вон и повёл на Луговую, говорит там корабль будут захватывать, ‒ мужчина улыбнулся, обнаруживая недостаток зубов.
– Да, вы правы, пусть набегаются в волю, ‒ Тихон кивнул и хотел было уже пройти мимо, когда Тимофей Егорович его остановил своей просьбой.
– Я вот спросить тебя хочу, всё стеснялся обратиться. У меня в военные годы подруга была, я о ней так и не смог забыть, сколько бы лет не проходило с момента нашего расставания. Мы с Катей, так звали мою зазнобу, вместе в беду попали, нас в лагерь немцы отвезли, а уже оттуда, когда освобождали в 41-ом, то с ней-то и разминулись. Ни адреса нет, ни фотографии не осталось, только лишь воспоминания и бесконечные сны. Что мне с ними делать?
‒ А разве эти воспоминания вам мешают?
– Да что ты, не, конечно, они мне душу согревают, я представляю Катеньку, худую, съёжившуюся от холода, но с большими глазами и плакать хочется. Как бы хотел с ней встретиться, да поговорить.
‒ Что бы вы спросили у неё?
– Помнит ли она меня? Вспоминает ли, как мы делились куском хлеба и ждали освобождения. Я-то не особо верил, а она меня ругала, говорила нельзя так. Точно знала, что нас освободят, ‒ слеза пошла по его щеке, от воспоминаний мужчина так растрогался, что и стоять сложно было, поэтому Тихон проводил его к ближайшей скамейке и помог присесть.
– Помнит она вас, точно помнит. Если снится часто, то вспоминает, также как вы рисует эти картинки из прошлого, не забыла.
– Ой, спасибо тебе Тихон, утешил.
‒ А беседовать спокойно можете, рассказывайте ей всё, что хочется. Вот подойдите к любому дереву, присядьте возле него и поведайте, что у вас в жизни происходит, а если что знать хотите, то спросите, она вам приснится и даст знать.
Тихон оставил Тимофея Егоровича на скамейке. Тот не торопился идти, выставляя вперёд свою клюку, уложив на неё обе руки для поддержки. После, посмотрев на небо, он продолжил перебирать в голове свои воспоминания, которые ни на день его не покидали.
В августе явилась к Тихону женщина. Причёски Нина на себе никакой не имела. Волосы были убраны назад и уложены в хвост, оставляя большой лоб открытым, с обратной стороны вся копна перевязана обычной тесьмой. Из одежды на женщине была прямая юбка без каких-либо излишеств и простенькая кофта на пуговицах, повидавшая скорее всего большую часть жизни своей хозяйки.
Она теребила среднюю пуговицу, которую словно постоянно поправляла, создавая тем самым тревожный вид. Проходя за калитку, женщина всем своим поведением будто демонстрировала скромность, акцентируя на этом внимание.
Поэтому, когда она уже закрыла калитку на крючок, то даже не поднимала головы вверх, чтобы полностью оглядеться вокруг, а шла в ту сторону к беседке, что было указано Музой.
Тихон же сидел всё это время на скамейке, ожидая новую посетительницу, не двигаясь и не пытаясь встретить её. Он, как обычно, наблюдал за ней, составляя в голове первоначальный образ этой особы.
Скромность барышни была больше показной, чем природной и не имела полного подтверждения в повседневном поведении этой дамы. Тихон, например, увидел уже, что под воздействием алкоголя, женщина может себя вести настолько противоположно данному поведению, что можно и не узнать её.
Нина то поднимала голову, смотря на молодого человека перед собой, то опускала вниз, разглядывая столешницу из дерева. Прошла минута, прежде чем она уселась и смогла начать говорить, предварительно поприветствовав Тихона.
‒ Я санитаркой работаю в больничном отделении, там встретилась с женщиной, мы с ней подружились, её Агата зовут. Вы же её знаете?
На миг она подняла голову и словно проверяя достоверность информации, всматривалась в эмоции Тихона, которые ей так и не удалось уловить. Выражение лица парня сохраняло одинаковое спокойствие, словно чувства ему были не подвластны.
Такое поведение со стороны Тихона было отнюдь не от того, что ему были безразличны судьбы приходящих людей. Он прекрасно знал, что, если начнёт сопереживать и страдать вместе с человеком, обратившимся за помощью, то не сможет так хорошо ему помочь, как если он отстранится и будет просто выполнять то, что должен.
‒ Когда я рассказывала как-то свою судьбу, то Агата начала подозревать, что у меня тоже может быть что-то подобное тому, что происходило в её жизни. Я о проклятье. Она мне рассказала, как вы ей помогли спасти её детей, как у вас всё ладно получилось.
Вы знаете, ещё до того, как меня Агата надоумила, я подозревала, что у меня есть какая-то порча или что-то подобное. Я в этом не разбираюсь, но по моей судьбе можно понять, потому что мне вечно не везёт, всё идёт не так.
Мне очень нужна ваша помощь, хочу, чтобы вы сняли всё, что кто-то мне наделал, и я зажила спокойно и счастливо. Потому что сама я мирный человек, зла никому не желаю, никуда не лезу, ничего ни у кого не прошу и не беру, живу, как могу, как получается.
У Агаты вон как всё наладилось в жизни. Она сейчас счастливая ходит, у неё внучка родилась. Да и сама она словно светится изнутри, так ей хорошо на душе. О своих мужьях рассказывает без слёз, с радостью. А я так не могу. Когда вспоминая прошлое, то снова переживаю всё, жалею себя.
Мне только плакать хочется, но никак не улыбаться. Прошу вас, Тихон, измените мою жизнь, – всё время, сколько Нина повествовала о себе, она теребила то подол на юбке, поправляя его и поглаживая, то словно проверяла застёгнуты ли пуговицы на кофте, пряча постоянно глаза.
‒ Я не маг и не волшебник, я не меняю людям жизнь. Это можете сделать только вы сами, если вам нужно. Я лишь могу помочь убрать магическое воздействие. А чаще всего подсказать, как это сделать. Вы говорите, что вас всю жизнь что-то мучает? – перекладывание ответственности на его плечи Тихону никогда не нравилось.
Он был всегда уверен, что главная решающая роль по изменению жизни, полностью остаётся за самим человеком. А многим и менять ничего не нужно, достаточно просто убрать все свои заблуждения и увидеть происходящее более благодарными взглядом. Зачастую люди не осознают сколько хорошего у них вокруг, тянутся за чем-то недостижимым и невозможным.
‒ В 15 я впервые хотела утопиться, потому что жизнь казалась мне просто невыносимой и тяжёлой, а после я это делала несколько раз за свою жизнь, но постоянно неудачно. Словно меня кто-то оберегает, может отец? Он рано ушёл из жизни, возможно, что он стал моим ангелом хранителем.
Нина полезла в сумку, доставая оттуда несколько фотографий и подавая Тихону лишь одну, где был изображён мужчина лет 35-ти.
– Это он незадолго до смерти. Говорю вам, что рано он ушёл, вот и подозреваю родовое проклятье. Может кому мы помешали когда-то, поэтому так все умирают. Дедушка мой тоже рано ушёл из жизни, ‒ она выложила на стол следующее фото.
Рассматривая фотографии Тихон не торопился доставать ни сахар, ни свои камни. Видения сами собой лились, словно кто-то, находящийся напротив него, ему открывал информацию. Нина же заметила, что молодой человек не делает всего того, что было с Агатой. Ведь та рассказывала про работу парня с двумя кусочками сахара, уложенными на карточки и камнями, высыпанными из ларца.
– А почему вы не посмотрите так, как Агате делали? ‒ Тихон начинал немного напрягаться от постоянной болтовни этой дамы. Он поднял лицо и посмотрел ей в глаза. На миг показалось, что перед ним сидит вовсе не кроткая дама, а совершенно другое существо, имеющее злой оскал и тёмное выражение лица.
Ну вот, а он подумал, что девица всё выдумывает, а тут показалась она. Сущность, явившая своё обличие, молниеносно удалилась и перед Тихоном опять была Нина. Он всё понял, все разговоры о перемене жизни, шли не совсем от женщины, а от этого существа, манипулирующего телом человека.
– Вы, когда выпьете, становитесь неуправляемой, вам вовсе нельзя алкоголь принимать, ‒ Тихон начал говорить, но затем понял, что это же не она сама, а то существо, вселившееся в женщину, заставляет её делать такие вещи, управляя ей, – года три, как выпиваете, верно?
Женщина кивнула головой, а Тихон продолжал всматриваться в лицо девушки, ожидая вновь появление этой сущности, которая словно играла с ним, показывая разные картинки из жизни своей хозяйки.
Было одновременно легко и сложно работать с Ниной. С одной стороны, информация шла сама, её не нужно было вылавливать из окружающей среды, с другой же стороны, эта сущность завладела человеком не недавно, значит просто так тело не покинет.
‒ Отец ваш не может быть никаким защитником, он очень сильно пил при жизни, умер от этого. Никто ему ничего не делал, это просто его слабость. Не было силы воли у него, не мог отказать никому, ведомый бал. У вас мать в доме управляла.
А дед от болезни умер, но тоже никто не виноват, можно было вылечить, но он сам не ходил никогда по врачам, кто ому виной? Родового проклятья у вас нет, в вас сущность находится. Она живёт вместе с вами в одной квартире. А сегодня пришла сюда, – женщине вовсе не понравилось всё, что сказал Тихон.
Она стала нервно собирать свои карточки со стола. Превращаясь неожиданно из кроткой и спокойной дамы, в нервную и импульсивную. Исчезла вся кротость и напускная стеснительность, оголяя настоящую сущность женщины.