И теперь с нами живут Матвей и Данил.
Читать историю Елены Игнатовской
Хочу поприветствовать всех, поздравить с наступлением долгожданной весны и пожелать всем добра и мира, сейчас это очень важно!!!
Давно я не писала, никак не могла найти время и силы душевные на то, чтобы рассказать о наших новостях. Все мои ресурсы уходили на новое принятие и очередную адаптацию.
Теперь буду стараться не пропадать так надолго. Разделю этот рассказ на две части, как минимум. Слишком длинной и возможно немного сумбурной получается история, поэтому сразу же прошу за это прощения у читателей.
В ноябре 2022 года наша огромная семья стала еще больше, мы приняли сразу двух мальчишек-братишек. И теперь с нами живут Матвей и Данил. Они еще маленькие, Моте всего восемь лет, а Данил — ровесник нашего Андрюши, ему четыре годика.
Мы не выбирали, не планировали и не искали новых детей, наоборот, я была уверена, что больше никого мы брать не будем. Справляться с уже имеющимися ребятишками даже вдвоем с мужем, который очень мне помогает, сложно невероятно. Но судьба нам подкинула сюрприз…
Наших новых мальчишек я знаю уже больше двух лет, Матвей учился с нашей Сашей в одном классе, Данила я иногда встречала с его мамой, гуляющими по нашей улице. История этих детей насколько невероятна, настолько и страшна.
Их маму зовут Елена, как и меня, даже даты рождения у нас с ней одинаковые, только с разницей в один год, она немного старше, но на этом схожесть заканчивается.
Семья переехала в наш поселок около трех лет назад, биологическая мама мальчишек похоронила мужа и «с горя» начала выпивать, но проблемы с алкоголем, как я понимаю, у Елены были всегда.
В нашей местности она без труда нашла себе «друзей по интересам» и продолжила заниматься тем, что ей нравилось больше всего: в их квартире постоянно происходили пьяные заседания, заканчивающиеся либо драками, либо оргиями.
На детей, соответственно, не оставалось ни сил, ни времени, все заботы о них легли на плечи их старшей сестренки Дарьи, ровесницы моей Гретты. В школу девочка не ходила, поступить куда-то учиться и уехать от пьющей матери у нее не было ни возможности, ни средств, да скорее всего и желания.
Когда я познакомилась с их мамой, Даша, как и мои Захар и Гретта, только окончила девятый класс, на мой вопрос, куда она собирается поступать, был ответ, что пока не решили. Я предложила маме отправить дочь в десятый класс нашей школы, сказала, что мои дети тоже выпускники, и она будет учиться вместе с ними.
На это мама и Даша сказали, что подумают, и, наверное, так и сделают. Но, как вы понимаете, девочка осталась дома, никакой учебы с такой мамой ей не «светило».
О семье никто особо не знал и не переживал, пока средний ребенок Матвей не пошел в первый класс в сентябре 2021 года, и тут стало понятно, что семья крайне неблагополучная.
Их поставили на учет, постоянно посещали, пытаясь вразумить маму, но эти меры, если и были эффективными, то очень ненадолго. Мать продолжала не просто выпивать, а уже спиваться, собутыльники менялись, в квартире постоянно были посторонние люди.
Как и кто ухаживал за детьми, думаю это понятно — никак и никто! За младшими, как могла, ухаживала Даша, но к тому моменту, в свои неполные семнадцать лет, она уже была беременна от рабочего каменного карьера, мигранта восточной национальности.
Девочку-подростка никто не контролировал — результат очевиден! Волновал ли этот факт ее маму? Думаю, не особо.
Когда у Даши начались роды, ей никто не вызвал скорую помощь, все были не в состоянии, а сама она, видимо, не смогла этого сделать, и роды прошли дома.
К счастью, для девочки и ее малыша, их забрали и поместили в какой-то реабилитационный центр матери и дитя.
Все то, что я описываю, конечно, ужасно и неприемлемо для нормальной семьи, но, к сожалению, абсолютно обычно для семей, из которых изымают детей.
Все мои приемные дети жили в подобных условиях, абсолютно похожих и различающихся только нюансами. Например, Гретта в три-четыре года вынуждена была часто ночевать одна, пока мама гуляла, питалась малышка только пирожками, которые мать приносила из пирожковой, где работала.
Ребенок не ел ничего другого, горячее было очень редко, как следствие — проблемы с желудком, почками и поджелудочной.
Дети из «пятерочки» могли по несколько дней питаться чаем без сахара и сухарями, наблюдая за пьяными оргиями в своем доме и прячась от отца-агрессора.
Настя, моя приемная дочь-подросток, жила в аду, по-другому это не назовешь, где каждую минуты ей могло «прилететь» от бешеной мамы. Вынуждена была искать, чем покормить младших братьев и куда с ними спрятаться, если будет необходимость, а она была, и не редко, дети и по ночам могли сидеть в кустах, пережидая вспышки ярости невменяемой матери.
Было еще много того, о чем я не могу написать, потому что ребенок не хочет огласки, но от чего волосы на голове у меня вставали дыбом, когда я слушала. Девочка наблюдала то, что не должен видеть ребенок ни в коем случае.
Теперь Настя боится оставаться в доме одна, спит только с включенным светом, у нее очень много страхов, и это неудивительно. В свои семнадцать лет она очень несамостоятельна, ей сложно доверять людям, всегда ждет предательства и подвоха.
Истории всех моих детей очень схожи, всем им досталось от жизни с ровными родственниками и, к сожалению, не много любви и ласки, а много безразличия, боли и жестокости.
Но то, что произошло в семье моих «новеньких», выходит за рамки понимания, вернее, даже не так, за рамки «человеческого».
Об этом я расскажу в следующей части.
