Мы писали полтора месяца назад про дом страхового общества «Россия» на Сретенском бульваре. Но у «России» было и другое здание, построенное чуть раньше на Лубянской площади. И оно интересно тем, что, с одной стороны, его там больше нет, а с другой, оно никуда не исчезло.
Автор: Василий Лужбин
В конце XIX века центр Москвы начал застраиваться гостиницами: появился «Националь» на Охотном ряду, а в 1896 году стало известно о грядущем строительстве «Метрополя» — еще ближе к Лубянской площади. Вскоре страховое общество «Россия» решило, что неплохо было бы тоже обзавестись своей гостиницей, благо совсем недавно именно на Лубянке была выкуплена земля под строительство доходных домов. Чтобы воплотить затею, руководство «России» решило взять в партнеры французов, занимающихся гостиницами, и архитектора тоже из Франции.
Опустим детали, которые сопровождали подготовку к строительству (а она проходила с трудностями), назовем два имени, которые то занимались проектом, то уходили из него, то совмещали с другими. Это Александр Иванов (именно он строил «Националь») и Николай Проскурнин (один из соавторов второго дома страховщиков из «России»). Они сыграют важную роль в этой истории, потому что, как только гостиницу на Лубянке начали строить, сотрудничество с французами из-за разногласий пришлось свернуть. Идея с гостиницей ушла в прошлое, а «Россия» возвращается к замыслам построить доходный дом. И как раз Иванов с Проскурниным стали его авторами.
В итоге дом на Лубянке появился в 1899 году. Он был пятиэтажным, выполненный в стиле эклектики, в котором прослеживались элементы барокко и модерна. На вершине лицевого фасада три башенки: две маленькие по бокам и большая по центру с часами и женскими фигурами из лепнины — одна символизировала Утешение, а вторая Справедливость. Надо сказать, что по меркам того времени это дом был элитным ЖК 2020-х годов. Квартиры, которых была 51 штука, отличались впечатляющими размерами — от шести до восьми комнат. Внутри, разумеется, имелось все для комфортной жизни.
Жить здесь могли себе позволить только люди с деньгами, так как годовая аренда порой достигала четырех тысяч рублей. Это в два-три раза больше, чем квартиры с аналогичной площадью в других доходных домах. Ну а внизу, на первом этаже, работали магазинчики разной направленности, пивная лавка, фотоателье и всяческие конторы. Пройдет буквально пара лет, и на правой стороне Малой Лубянки, где стоял дом, появится второй корпус, выполненный в том же стиле. Хотя он был скромнее в размерах, функционал оставался прежним: магазины и дорогое жилье. Страховое общество выручало за эти два корпуса 160 тысяч рублей в год.
Увы, но долго этот праздник жизни не продлился. Спустя год после революции 1917 года большевики запретили частные страховые компании и национализировали дом, а уже в 1919 году отдали его Московском совету профсоюзов. Жильцы, очевидно, эту новость восприняли без ликования, поэтому далеко не все торопились освобождать квартиры. Впрочем, и совет профсоюзов здесь не задержался. Практически сразу решение о заселении организации отменили, и в дом на Лубянке приехал Особый отдел Московской ЧК, а через несколько месяцев и весь центральный аппарат ВЧК. Организация эта не раз поменяет свое название — ОГПУ, НКВД, КГБ, — и вместе с ними будет меняться и облик здания, вплоть до последних лет советской власти.
Первая перемена случилась в начале 1930-х. Силовое ведомство настолько разрослось, что ему перестало хватать места. Сначала зданию добавили два этажа, это сделал автор Мавзолея Ленина и множества других строений в Российской Империи и СССР Алексей Щусев. На этом расширение не закончилось. В 1933 году сзади появляется корпус серого цвета в конструктивистском стиле по проекту Ивана Безрукова и Аркадия Лангмана, который был одним из архитекторов стадиона «Динамо». К слову, Лангман буквально за два года до возведения нового корпуса для ВЧК построил прямо напротив конструктивистский дом общества «Динамо». Такое соседство и то, что Лангман работал над двумя проектами для «Динамо», легко объяснить — спортивное общество основали сотрудники НКВД.
Но как бы там ни было, именно в начале 1930-х Лубянка, ее окрестности и бывший дом «России» постепенно приобретают знакомый нам вид. Прошло совсем немного лет после появления задней пристройки, и новоиспеченный глава НКВД Лаврентий Берия решил, что здание ведомства все равно маловато. Его нужно расширить еще сильнее, соединив со вторым корпусом Проскурнина и Иванова.
Работу вновь доверили Щусеву. Его проект был готов в 1940 году, однако из-за войны строительство пришлось отложить. Но уже в 1947 году на Лубянской площади появляется половина того здания в сталинском стиле, которая нам всем знакома.
Но почему половина? Потому что с левой стороны это все тот же дом, который появился в самом конце XIX века! Выглядит такое соседство весьма специфично. И следует отметить, что при планировке Щусеву пришлось ориентироваться на дореволюционное здание. Если внимательно присмотреться, то можно увидеть, что окна советской части и по расположению, и по форме идентичны окнам царской стороны. Другая любопытная деталь: у щусевской пристройки появились часы, а у оригинального здания они пропали. Можно подумать, что их просто переместили, но нет — у нового корпуса часы, снятые с собора Святых Петра и Павла на Китай-городе.
В таком контрастном состоянии здание госбезопасности простояло почти сорок лет, до начала 1980-х. К этому времени на Лубянской площади уже нет китайгородской стены, вместо фонтана стоит памятник основателю ВЧК Дзержинскому, а на месте Лубянского пассажа появился «Детский мир». И вот — наступает финал. Генсек Юрий Андропов, бывший до этого главой КГБ, решает, что зданию следует придать единый и симметричный вид. Дореволюционная половина должна стать как щусевская. Велик соблазн предположить, что бывший доходный дом снесли, а затем на его месте с нуля построили новую часть, зеркальную той, которая появилась в 1947-м. Все же в СССР не церемонились с исторической застройкой, однако в этом случае все вышло не совсем так — КГБ просто поглотило «Россию». Начинка старого здания осталась дореволюционной, зато фасад в ходе реконструкции стал советским. С тех пор здание КГБ, а затем и ФСБ на Лубянской площади обрело облик, который сохраняется и по сей день.
Вот и ответ на вопрос, почему дом страхового общества «Россия» с одной стороны исчез с лица Москвы, но с другой — все равно остался жив, пусть и спрятавшись ото всех.