-Марина Васильевна! Здравствуйте! Сколько лет прошло, а вы ни капельки не изменились!
Марина во все глаза смотрела на невысокого, коренастого молодого человека, и никак не могла поверить, что это действительно он, тот самый мальчишка, которого она и любила, как мать, и ненавидела одновременно. Ненавидела порой так, что хотелось бросить всё. Эту профессию, деревню, с её жителями, которым словно ничего и не было нужно в жизни, этих детей, которые вместо учёбы в школе пропадали в полях, в сараях, на фермах. Этот свежий воздух, будь он неладен.
Высокий лоб, широкие скулы, нос с горбинкой, тонкие губы, прямой взгляд, темные, с поволокой глаза...
Глубоко посаженные глаза парня смотрели, казалось в самую душу, словно видели её насквозь. И только когда человек улыбнулся, Марина поверила- это он...
- Коля, Коля Ромашкин! Ну надо же, какая встреча! Если бы не твоя знаменитая улыбка, я бы тебя ни за что не узнала!
- Сильно торопитесь? Может быть кофе выпьем? Тут, за углом, есть прекрасное летнее кафе, где подают изумительный кофе.
-Коля, я безумно рада встрече, и нет, я никуда не тороплюсь, поэтому с удовольствием приму твоё предложение.
Расположившись в тени деревьев и сделав заказ Марина, не удержавшись, сказала:
-Знаешь, Коля, именно таким я тебя себе и представляла. Сильным, уверенным в себе молодым человеком, с хорошим воспитанием и манерами. Ну, не томи, рассказывай, как сложилась твоя жизнь? Вижу, ты выгрыз своё место под солнцем.
- Где бы я сейчас был, Марина Васильевна, если бы не вы! Малолетний бандит, потенциальный уголовник, сын алкашей. Вы одна в меня поверили, дали мне тот толчок, ту уверенность в себя, надежду на то, что действительно всё можно изменить, что есть она, другая жизнь...
-Если бы ты сам не захотел, ничего бы не изменилось, Коля.
-А знаете, как я на вас злился, как ненавидел, когда вы так внезапно уехали посреди учебного года. Я ведь только потом узнал, почему. Думал, что вы такая же, как и все эти взрослые, которым нет ни до кого дела. Я думал, что вы предали меня...
-Была причина, Коля. А злость- отчасти хорошая эмоция. От злости ведь не только бед натворить можно, иногда она во благо бывает...
***
- Ой, да что с него вырастет? Уголовник будущий, так и знай. Что дед его, что отец. От осинки не родятся апельсинки. Марина Васильевна, бросьте вы эту затею, нечего с ним нянькаться. До 9 класса уж как нибудь дотянем его, а там будь, что будет. Может хоть в армию возьмут, так есть шанс.
- Вера Ивановна, зря вы так. Очень ведь умный мальчишка, толковый. Его, если подтянуть, то толк точно будет, можно и на золотую медаль претендовать. Он же не только по моему предмету соображает. Нужно только толчок дать, стимул небольшой. Показать, что есть другая жизнь, а не вся эта тоска беспросветная.
- А кому нужна эта медаль, Марина? Только силы зря тратить. Ты посмотри вокруг! Другая жизнь, говоришь? А где эта другая жизнь? Какая она, жизнь эта другая, Марина Васильевна? Да у этих детей и будущего своего нет. Пойдут по стопам родителей своих. У этих Ромашкиных семеро по лавкам, Колька даже не младший, там кроме него ещё куча мала детей. Родители пьют безбожно, старшие уже такие же потерянные, и Коля таким же станет. Не видели они другой жизни, и не увидят. Не нужна она им, жизнь другая, им эта нравится. У него же и отец пьёт, и дед пил, и прадед тоже. Из поколения в поколение всё это идёт. Пьют, дерутся, да по тюрьмам мотаются. Им бы за ум взяться, да карабкаться, а они привыкли по накатанной, день прошёл, и слава Богу, есть что выпить, и ладно. Не трать силы, Марина, потом вдвойне обидно будет от того, что время зря потратила.
-Да как вы можете так говорить, Вера Ивановна! Это же ребёнок, и у него всё впереди.
- Ребёнок, Маринушка, ребёнок. Только то, что у него впереди наперед известно. Не хотят они из этого болота выбираться. Сейчас и нормальные люди в пропасть катятся от такой жизни непредсказуемой, а эти и сами рады падать, потому как и не поднимались никогда.
-Но... Нужно же что-то делать, обратиться, куда следует, пусть этой семьёй займутся. Жалко же мальчишку, и правда пропадёт с такими родителями. Казённый дом хоть и не сахар, так и дома ему жизнь мёдом не кажется. Может лишить родителей прав...
-Вот ты приехала сюда, у тебя свои причины на это, нам неведомые. Приехала- живи, только нос свой длинный не суй куда не следует. Тут у людей свой уклад жизни, им привычный, и нарушать они его не станут. Обратиться, говоришь, куда следует? А ты попробуй, обратись. Это тебе не город, Марина. Мы тут у всех на виду. Ты думаешь, в районе не знают, сколько у нас детей- сирот при живых родителях? Да только одно дело знать, а другое- что дома эти казённые не резиновые. Мало-мальски одеты, обуты ребятишки, сыты, а то, что успеваемость хромает- так не всем же академиками быть. Учатся худо-бедно, тянем мы их из класса в класс, так дай бог до выпуска и дотянем, а там уже будь, что будет.
- Но Коля... Он же может учиться! Надо ему помочь!
-Хочешь помочь- помоги лучше Юрочке Богданову, или Ане Смирновой. Там хоть и не семь пядей во лбу, а родители- люди уважаемые, о детках заботятся, у них и будущее есть, не то, что у Коли твоего. Вот ей-богу, ну что ты на нём зациклилась? Некогда ему учиться, понимаешь, не-ког-да! Он то за мать, то за отца на работе, да за младшими приглядывать его забота. Да ты сама на него посмотри! Уголовник он и есть. Ворует, дерётся! А разговаривает как? Через слово мат, а ты- способный да талантливый! Участковый словно прописался у них, через день да каждый день как на работу к ним ездит, того и гляди, что посадят этого Колю!
Ну вытянешь ты его сейчас, начнёт он учиться, возможно и медаль эту твою получит. А дальше то что? Дальше деревни родной нет ему дороги. И будет потом в пьяном угаре тебя вспоминать, да костерить по чем зря за то, что надежду ложную ему подала, да жизнь счастливую наобещала. Ты думаешь, что злая я? Нет, Марина, не злая, просто давно на свете живу, много чего повидать довелось. И понимаю поболе твоего. Я ведь, Марина, давно сюда переехала, я деда Колькиного, покойничка, ровесница. Всё на моих глазах происходило.
Ванька Ромашкин, папка Колькин, у меня учился, да и мамка их, Ольга Голоденко, чуть младше была.
Ванька математику на интуитивном уровне ведь знал. Задачки- словно орешки щёлкал, всё на лету схватывал. А прогуливал много. Семья там была- Боже упаси. Отец Ванькин по пьяному делу соседа пришиб, да сел. То ли понравилось ему там, то ли что, а только надолго потом на воле не задерживался.
Я ведь тоже на Ваньшу надежды большие подавала, мол уедет, поступит, в люди выбьется.
Какие уж тут люди? Спасибо, что права ещё в школе получил! Пить- то рано начал, ещё учеником был, а утрами уже похмельем страдал. И армия не спасла. Отслужил, вернулся, да так и прирос к деревне.
А Ольга? Какие стихи она писала! Это же не стихи- шедевры! Грамотность природная у неё. Ей бы в учителя податься, да куда там! Родители пьют, а до детей и дела нет. Схлестнулась с Ромашкиным, замуж выскочила.
Они ведь, Ольга- то с Ваньшей, поначалу хорошо жили. Сызмальства оба насмотрелись на родителей своих, тянулись, работали. Сын первый родился, дом построили, отдельно жить стали.
Ваньша- то пил, не сказать, что беспробудно, но часто, а Ольга держалась. Что на неё потом нашло? Может надоело, что муж пьёт, может гены родительские шевельнулись, да только и она прикладываться к бутылке стала. Посмотри, на кого они оба сейчас похожи. То же самое и Кольку твоего ждёт.
- Родителей не выбирают, Вера Ивановна. И не всегда дети судьбу родителей повторяют. Бывает, что и в таких семьях нормальные дети растут.
- Дело твоё, Марина. Только не пожалей потом. Ты сегодня здесь, а завтра хвостом махнула, и уехала. Не собачка он, Колька то, не щенок. Живой человек, какой бы ни был, а ребёнок. Смотри, привяжется к тебе, в себя поверит, потом вдвойне труднее ему будет.
Продолжение ниже по ссылке
Спасибо за внимание. С вами как всегда, Язва Алтайская.