Моя подруга Люба (назову ее так), одна из тех женщин, про которых писал поэт Некрасов (их супер-способности вынесены в заголовок). Она "сделала себя сама", поэтому не прочь сделать и других. В хорошем смысле.
И вот сидим мы с ней после работы в ее машине (видимся крайне редко), пьем "кофе с собой", вдруг ей приходит сообщение в ватсап, она мгновенно меняется в лице, сует мне свой стаканчик кофе, мол, выйдешь - выброси, и умоляющим тоном говорит: "Извини, Юль, ехать надо! Причем срочно! Потом все объясню!". И, едва я успеваю выскочить у перехода, срывается с места!
Вечером она, действительно, звонит, усталым голосом объясняет, что была не права, что высадила меня на полпути, но по-другому было никак, потому что счет шел на минуты. Признаться честно, поначалу я думаю, что она подвизалась кому-то помогать по основной своей специальности (Люба - медсестра), но оказалось, что спасение потребовалось вполне себе здоровому мужику, откормленному такому, как Никеша или Владя из "12 стульев", который, чуть что, пишет или звонит ей, будто она не встречается с ним - по его графику! - и не в зале публичной библиотеки, а, самое малое - его родила! Родила, бросила и теперь замаливает перед ним грехи! А он кочевряжится и злоупотребляет ее свободным временем!
"Никеше" - чуть больше 40. Не сказать, что он избалован деньгами и женщинами, но живет себе потихоньку и не бедствует. Потому что Люба помогает ему держаться на плаву. Она постоянно выручает его всем, чем только может! Гуляет, когда он впадает в ипохондрию, с его собакой, хотя для этого ей приходится переться из одного конца города - в другой.
И несмотря на то, что оба они - достаточно свободные (и давно разведенные со своими половинами) люди, съезжаться он Любе ни разу не предлагал! Денег занять, шавку всучить на весь день, пока он по резинку от "боксеров" в пиве лежит - это запросто! А вот руку и сердце даме предложить - ни-ни! И она не то, чтобы не надеется на это совсем, но где-то в глубине своей "сильной, женской" души верит, что однажды он все-таки придет, этот лучший день, и она станет его женой.
Для чего он тебе, почти воинственно спрашиваю я, реально не понимая, для чего ей потребовался на пятом десятке весь этот экстрим? Почему она не хочет жить для себя? А вместо этого упорно - почти год! - играет в одни ворота? Для чего ей неймется его постоянно спасать? Почему он так и не научился - в его-то возрасте! - решать свои проблемы сам? Он даже маму - свою, родненькую! - не поехал на вокзал встречать, поручив это ей, его "любимой Любаше"? И мама была немного удивлена, что это - какая-то радостная тетка стояла с цветами у вагона, а не ее единственный сын (который в это время как раз по резинку в пиве лежал и скорбел).
Вот влюбишься, говорит мне Любаша на прощанье, и многозначительно отключает телефон...
Ой, вот так - вряд ли! Правда.