Тихо. Так бывает в полпятого утра, когда всё вокруг еще спит. Деревья, птицы, звери. Солнце уже встало из-за горизонта и окрасило небо пурпурным цветом восхода. В панельных серых многоэтажках кое-где уже включен свет. Но ни одна живая душа не встретилась на пути.
Он шел в наушниках, заложив руки в карманы свободной черной куртки. Под кожаной панамой длинный волос цвета мокрой соломы лез ему в прикрытые глаза, но, казалось, он вовсе этого не замечал. Он просто шел. В никуда.
В эту ночь плохо дался сон. То ли слишком жарко в комнате, которую он уже несколько лет снимал, то ли потому, что не привык спать один. В голове крутились страшные, агрессивные мысли и что-то отдаленно напоминающее печальную свободу, которая нависла в воздухе едким ароматом тухлой розы. Печаль, которая разрывала ему и так больное, уставшее сердце, заставляя биться чаще.
Он остановился посреди дороги и прерывисто вздохнул. Поднял вверх голову и посмотрел на небо, которое вот-вот станет голубым.
Настойчивый гудок. Он повернулся на этот зов. Забыл, как дышать. И что-то почувствовал. Страх? Нет. Он не испытывал страха, когда застыл его мозг. Боль? Тоже мимо. Боли он не чувствовал, даже когда отлетел в сторону на несколько метров, лишившись синих кроссовок. Нет, тут что-то другое, как Марианская впадина, глубокое, черное и смертельное.
Потом он несколько раз приходил в себя. Чувствовал, как что-то обволакивает его лицо. Слышал, как мужчины ругаются матом, а женщины бегают с какими-то приборами. Видел людей в белых халатах. Видел кровь на своих бледных, почти безжизненных руках. А потом снова чувствовал, как задыхается этой самой кровью. И что-то раздражающе пикает. Совсем рядом. А потом тишина.
– Слышь, парень, – раздался незнакомый грубый голос мужчины. – Давай, очнись. Рано тебе еще на тот свет.
Глаза с трудом поддались ему. Их заплывала белая пелена. Голова гудела так, что казалось вот-вот лопнет. Тошнота подкатывала к иссушенному горлу, но он проглотил ком.
– Где я?.. – взяв всю ответственность в руки, он поставил босые ноги на холодный пол.
– Ты? Ты в реанимации. – Снова заговорил голос. – Илья Петрович борется за твою жизнь.
– Борется за мою жизнь… – он безучастно повторил за голосом, приложив пальцы к больному виску. – Стоп. Что?
Он нахмурил брови и наконец-то осмотрелся. И вправду, больница. Белые стены, синий кафель и маленькие часы на стене, маятник которых монотонно качался туда-сюда с тихонечко тикающим звуком. В нос ударил запах хлорки.
На стульях рядом с койкой, с которой он все еще не решался встать, сидел парень лет двадцати пяти в коричневой косухе с красиво уложенным черным волосом. Он сидел, закинув ногу на ногу и затягивался винстоном белым с двумя кнопками, хитро сощурив глаза. Пахло от него приятно, не смотря на то, что курил, как паровоз.
– Ты мертв, парень. – Парень затянулся сигаретой.
– В смысле, я мертв?
– Ну а ты сам посмотри. – Парень кивнул на койку и кольцом выдохнул серый дым.
Он посмотрел на койку и тут же вскочил с места. Отошел на два шага назад. Сердце пропустило два удара. Раз, два. И еще раз.
На койке, под белым покрывалом лежало тело. Его тело! Только через чур бледное. Из вены на руке и впадинке на шее прямо под кадыком какие-то трубки капельниц и катетеров. Рядом прибор, показывающий сердцебиение ломанной зеленой линией. Медленное и слабое, но оно есть.
– Но как?.. – Он мямлил, не в силах отвести взгляд от своего полумертвого тела. – Как такое возможно?
– Как, как?.. Раком. – Ухмыльнулся парень.
– А ты кто?
– Я? Ну как тебе сказать. В разных культурах и религиях меня зовут по разному. Шахат, Машхит, Давэр, Михаил, Гавриил, Азраил. Как твоей душе угодно. Можешь называть просто Ангел. Я не обижусь.
Он снова хмыкнул, затянувшись сигаретой, но на сей раз пристально смотрел на бледного парня, который, казалось, отбросит коньки. Снова.
– То есть, я мертв... – Захотелось сесть, но страх не давал этого сделать. – А ты Ангел. Но это же невозможно!
– Почему это? Видишь, я перед тобой из кожи и плоти. Сделанный по Его образу и подобию. Вот смотри: руки, ноги, голова.
– Но ведь это абсурд.
С лица Ангела пропала улыбка и он бесшумно вспорхнул с желтого стула. Медленно подошел к испуганному парню, который понятия не имел, то ли ему удрать, чтобы пятки сверкали, то ли выпрыгнуть в окно и проверить теорию о смерти еще раз.
– Да, абсурд. И все же я перед тобой. – Ангел улыбнулся одним кончиком губ.
– Мне надо обдумать все…
– Нет времени, чувак.
– Подожди! У меня несколько вопросов, на которые ты обязан ответить!. Где коса, которой ты душу на тот свет забираешь? И почему ты куришь? Разве Ангелам можно? И Бог… Какой он? Христианский или вообще Вудуистский?
– Воу, не так быстро, парень. – Ангел звонко рассмеялся. – Есть вещи, о которых простому смертному знать категорически нельзя, ибо он сойдет с ума. Вот почему некоторые моменты из библии были безвозвратно удалены. Нашему Отцу пришлось несладко, когда часть всего земного населения в одночасье сошло с ума. Как и мне, в общем-то. Бог есть Бог. Просто прими это и давай поскорее начнем. Время – деньги, а в моем случае и смерти. Я не могу только с тобой заниматься весь день.
– Последний вопрос, хорошо? Как? Как это случилось?
– Тебя сбила машина на полной скорости. – Как-то недобро улыбнулся Ангел. – И ты умираешь, Евгений.
– Но, как?.. Почему я еще здесь? – снова мямлил Женя, с напряжением разглядывая свое тело на койке.
– Потому что есть шанс, все исправить. И не попасть туда.
С этими словами он взглядом показал на пол, имея в виду нечто страшное.
Женя сел на пол, обхватив руками голову. Все это нереально. Все это неправильно. Он не мог умереть. Еще столько планов и столько дел где-то там, в будущем. Научиться играть на барабанах. Встретиться с Твинсами1, которыми восхищался последние лет десять. Переехать в Питер, город свободы. И все рухнуло, как карточный домик, а Червонная Королева смеется, срезая белые розы под корень.
– За что мне это все... – Женя поднял глаза к потолку, обращаясь к Нему, ведь, внезапно, он существует и он реален, как и та машина, сбившая его и заставившая бродить между жизнью и смертью.
– О.. А вот это самое интересное. – Ангел присел на корточки и заглянул ему в глаза. – Ты, мой дорогой калека, все это именно заслужил.
– В смысле? Я ничего плохого не сделал за всю свою жизнь!
– Разве? – Сухой и черствый, как кусок черного хлеба, голос Ангела, заставил похолодеть.
Женя напрягся и открыл было рот, чтобы возразить, но в миг остановил рвение. Ангел улыбался, когда увидел, что в его глазах плывет картинка воспоминаний, которые с каждым разом все сильнее бьют по и так раскрошенным ребрам.
– Теперь понимаешь, почему я здесь? – Ангел достал из кармана куртки пачку сигарет. – Ты виноват, парень. И виноват жестко.
– Как ты вообще так можешь? – Женя посмотрел на Ангела с осуждением, высматривая в его смоляных глазах, поддержку, но нашел лишь пустоту и безразличие. – Разве ты не должен жалеть меня?
– С чего ради? – прыснул Ангел, закурив еще одну сигарету. – Ты облажался, чувак.
Ангел встал и посмотрел на тело человека, который некоторое время назад ходил на своих двоих и не думал ни о смерти, ни о Боге, ни о том, куда его грешная душа попадет после того, как из него выйдет последний вздох. Смотрел он и спина Жени покрывалась холодным потом.
– Но, как бы я этого не хотел, я могу тебе помочь. Все таки я Ангел и Отец мой Всевышний Господь Бог.
Он достал из кармана куртки гаджет, очень похож на обычный сотовый телефон, и принялся листать на нем ленту.
– Ты изменял своей девушке. За что?
– За что? За то, что она была глупой навязчивой женщиной без мозгов! Я прихожу домой, уставший и голодный, как собака. Мне бы отдохнуть, поиграть в комп, например, но нет же. Она то и дело напрашивалась на внимание. Мой Маленький Принц, мне скучно, поговори со мной. Мой Маленький Принц, ты не оказываешь мне должной поддержки. Мой Маленький Принц, я записалась на какие-то очередные курсы или мне нужны сапоги, можешь дать мне денег? Нет, не могу я дать этой курице денег! Она мне кто, жена, чтобы что-то просить? Нет. И потом, что за мода была меня называть Маленьким Принцем? Я что, собака, что ли, чтоб на Принца откликаться? Короче, доставала она меня. А потом стала какой-то потасканной что ли. За собой перестала ухаживать. Потолстела. Вечно с обрызганными ногтями и потрескавшимися губами. Мне было просто противно спать с ней. Поэтому нашел другую. Она не такая. Она милая, хорошая, мозг не насилует. У нее и тело, и ноги, и волосы. Не девушка, а конфетка!
Ангел поменялся в лице. Сильно поменялся. Из равнодушного в гневный. Раздраженный. И опасный. Женя не понял, каким образом он подлетел к нему. Как ударил спиной о стену. Как вдавил в эту самою стену и поднял за грудки и угрожающе вытащил серые крылья.
– Именно поэтому ты бил ее?! – слова его были пропитаны ядом. – Ты даже представить не можешь, через что ей пришлось пройти, чтобы снова стать счастливой! Ведь она не сразу стала такой, верно? Она стала такой, когда ты, кретин, начал ее обижать. Бить! И обделять ее всем, чем только можно. Ты хоть знаешь, что ей пришлось голодать, когда ты весь свой заработок спустил на одежду и развлечения? Нет?
– Я же сказал, она мне никто, чтобы требовать от меня денег. – Женя раздражался.
– Идиот! – со всей своей силой тряхнул Ангел бестелесную душу, ударив Женю головой о стену. – Вы жили вместе! Под одной крышей. У тебя совсем мозгов нет, чтобы так говорить?! Она любила тебя. И ты когда-то любил ее.
– С чего вдруг тебя волнует ее жизнь? – нахмурился Женя, все еще не понимая агрессии Ангела в его сторону. – Влюбился, что ли?
Ангел расслабил руки и Женя вырвался из объятий со стенкой, поправляя пижаму. Его черные глаза, не отражавшие ничего, смотрели на бесплотную душу изучающе, а потом он ухмыльнулся. Закурил сигарету, третью по счету за полчаса, и вновь посмотрел на Женю, который теперь не понимал уже ничего.
– Все равно ты никуда не денешься отсюда. И тебе придется смотреть.
Ангел жестом указал на дверь, которая через секунду открылась. У Жени полезли глаза на лоб, когда он увидел Катю, красивую девушку, которой он когда-то изменял. Она выглядела иначе, чем тогда, когда он видел ее в последний раз. Длинный волос, убранный в высокий хвост. На зеленых с желтой поволокой глазах золотистые тени и черная подводка. Ресницы добирались до бровей. А губы выкрашены ярко-красной помадой.
– Сколько я был без сознания? – взволнованный голос Жени дрожал.
– Слишком долго. – Он улыбался.
Катя села на стул возле койки и положила руку на предплечье тела Жени. Улыбнулась. Так, что пошли холодные мурашки.
– Мне так стало хорошо. – Она гладила Женю по руке. – Я наконец-то выучилась на филолога. Устроилась на работу. Хорошо оплачиваемую работу. Познакомилась с молодым человеком. Сначала он пришел ко мне, как клиент. А после походы в рестораны. Путешествия. Признание в любви. Недавно, он мне предложил выйти за него замуж и я сказала «да». Это все, что я хотела тебе сказать.
Она поцеловала его в лоб, оставив красный след от помады, и прошептала на ухо:
– Я так рада, что я тебе не жена. И нас больше ничего не связывает. Прощай, мой Маленький Принц.
И она ушла, даже не оглянувшись, оставив довольного Ангела и удивленного Женю одних.
– Видишь, что случается, когда заботишься о девушке? – Ангел вновь посмотрел на Женю и у того в жилах застыла кровь.
– Это был ты! – Женя сделал два шага назад. – В машине. Это был ты!
Желваки на лице Ангела заходили ходуном. Белок глаз стал черным, как смоль. Запахло тухлой угрозой. Страх окутал Женю с ног до головы, когда Ангел молнией бесшумно подлетел к нему и дотронулся указательным пальцем до его холодного лба. И он перестал видеть. Он видел только тьму.
– А знаешь. – Тихо, слишком тихо прошептал Ангел ему на ухо. – Хорошо, что ты остался жив. Ты мне не нравишься, чувак. И я сделаю тебя самым несчастным человеком во всей вселенной.
– Что происходит?! – казалось что голос Жени заглох где-то там, в глубине глотки.
– Я передаю свои силы Шимину Евгению Игоревичу и становлюсь простым смертным! Я передаю все силы до последней капли. Века тебе страдать, пока истинно не раскаешься и не полюбишь. Да будет так. Аминь.
Ангел убрал руку ото лба Жени и отошел на несколько шагов назад. Прошло мгновение. А может быть и больше, прежде чем он стал заливаться краской, как вода акварелью. Все более и более… Живой? Черты лица поменялись до неузнаваемости. Оно наливалось румянцем, а чернота глаз превращалась в голубое озеро. Крылья исчезли.
– «Мы в ответе за тех, кого приручили». Из книжки Маленький Принц. Почитай на досуге. – Ангел снял косуху и положил сигареты на стул. – Она хотела, чтобы ты был ответственен, придурок.
Женя смотрел на него, не в силах сказать ни слова. Прибор, который показывал его сердцебиение забарахлил, а зеленая линия стала прямой. Он уже не помнил, как в комнате оказались врачи и медсестры, которые пытались ему помочь. Разряд. Два. Три. Констатация смерти. Десять двадцать четыре.
Женя надел косуху, которую снял Ангел и закурил белого винстона, который оказался странно безвкусным во рту. Он безучастно смотрел в окно, где его уже бывшая, но вновь влюбленная девушка Катя целует в губы счастливого беспечного Ангела, который наверняка назвался вполне смертным именем. Он поднимает ее на руки. И кружит. Кружит.
Тишина. Маятник часов замер. И время остановилось.
1 Les Twins – хип-хоп танцевальный дуэт, созданный братьями Буржуа – Лораном и Ларри.