В лимоновской «Анатомии героя» есть чудесное эссе про либеральную интеллигенцию «»Пастернаки», дети их «птючи» и «лохи»». Можно сказать, что из него позже вырос роман Михаила Елизарова Pasternak, где Pasternak – дыхание потустороннего, несущее вирус разрушения. Морок, который прикрывается видимой оболочкой благопристойности.
«Ересь «пастернаков» возникла в России вскоре после смерти цезаря Иосифа Сталина и быстро распространилась по стране. К середине 60-х в России насчитывались уже миллионы «пастернаков»», – писал Лимонов. По его словам, «главным в их поведении было не несогласие (диссидентство) с политикой и государственным строем страны, но коренное эстетическое и этическое отличие их от стоявших у власти «лохов»».
В горбачевские годы, как отмечал Эдуард Лимонов, «»пастернаки» привели страну к тяжелейшему в ее истории кризису», а затем перебежали к Борису, которого научили «ликвидировать страну»: «Преступление это чудовищное и сравнимое только с падением Римской империи, до сих пор не осмыслено в достаточной мере. Если христианская ересь угробила Римскую империю, то «пастернаки» угробили более могущественную империю, «советскую»».
По результатам современного опыта и наблюдений, историю этой ереси необходимо дополнить тем, что в постсоветской России от нее отпочковался толк, который можно назвать «урушадза». Почему так? Ответ прост, как в «Операции Ы»: чтобы никто не догадался. Отсюда бессмысленное и совершенно непонятное название, будто наименование нового вида пресмыкающихся.
Толк этот изначально позиционировал свое привилегированное положение относительно всех прочих «пастернаков» и собирал в свои ряды особо посвященных.
Символом подобного причастия стал «молодой журналист» Валентин Юмашев, который работал в перестроечном «Огоньке», ставшем понятием нарицательным, символизировавшим ржавчину разрушения. Параллельно занимался бизнесом по приоритетной публикации в издании нужных писем, в чем упрекал его сам Коротич. Именно ему надиктовал свою книгу «Исповедь на заданную тему» будущий владыка России Борис Ельцин.
«Работа над книгой шла в основном по воскресеньям и по ночам. И если бы не помощь молодого журналиста Валентина Юмашева, которому часто приходилось, подстраиваясь под мой ритм, работать без выходных и ночами напролет, – трудно сказать, появилась ли бы эта книга», – предварял Ельцин описание своей борьбы и жития. «Подвиг» Юмашева, а также совместно созданная книга, сыгравшая важную роль в борьбе за власть, не прошли даром. Он был введен в высший круг жрецов новой власти – «семью». Стал весьма богатым человеком, успешным лоббистом, потому как все девяностые был при власти. Курировал СМИ.
Головокружительная карьера молодого журналиста Юмашева от отдела писем в «Огоньке» до статуса одного из самых влиятельных людей страны стала воплощением идеала для этого толка. Стала доказательством, что представитель творческой профессии вполне может стать своими человеком в Кремле, богатым и влиятельным. Это ориентир и цель борьбы с «проклятым совком», ведь именно ради этого ересь «пастернак» так страстно и любыми средствами боролась со всем советским, старалась не оставить от него камня на камне. Чтобы получить по заслугам. Само собой, все и все получить не могут, поэтому должны быть и здесь свои избранные. Свои «урушадзы».
Понятно, что идеал, воплощенный «молодым журналистом», недостижим, но он может быть воплощен в коллективной личности, в своих ипостасях. Другие представители этого толка старались всячески подражать своему идеалу, дублируя сюжет «подвиг – награда», где последнее – практически приватизационное право на ту или иную культурную сферу.
Так, к примеру, «подвиг» другого молодого, но менее известного журналиста состоял в том, что он взял интервью у будущего президента России Бориса Ельцина. «Википедия» говорит и о втором его чудесном деянии: «Первым установил связь с находившимся в изоляции Михаилом Горбачевым в Форосе в августе 1991 года и объявил путч провалившимся». Он даже был награжден медалью «Защитнику свободной России».
Этот вестник «победы» в 2005 году получил в управление три главные национальные литературные премии России, которые многими воспринимались как «Ельцин-центр» в литературе и задавали необходимый ориентир. После начала российской спецоперации он сбежал из страны, чем продемонстрировал категорическое неприятие членов этого толка возвращения России в историю, ведь они являлись деятелями пустоты. Главный догмат, который ими внедрялся в культурной сфере, состоял в том, что здесь ничего не было, а то, что появлялось – являлось заимствованным. Поэтому необходимо непрестанно доказывать факт пустоты и призывать к заимствованию и перенесению передового опыта.
Еще один представитель коллективной личности, которая поглотила в современной России литературу, воплощает в себе чиновную ипостась. Сиделец на щедрых государственных денежных потоках уже четверть века меняет статусное сановное кресло за креслом и непременно тащит за собой литературу и книгопечатание, почитая за свою вотчину и собственность. А начинал все с того же, что и основные деятели этого толка посвященных: сначала работал на ниве советской пропаганды, затем носом по ветру учуял новые веяния и редактировал другие священные заветы новых реалий – мемуары Собчака, Шеварднадзе, Горбачёва. После развала большой страны – издательский бизнес, а затем вечнозеленая чиновная стезя, курирующая все книгоиздательство и литературу, а также финансы на сферу, где они крайне расплывчато поддаются учету.
Другие счастливцы также были в той или иной мере причастными к заветному: кто-то редактировал, переписывал, подносил чернила и исправлял помарки. Другой на волне книжного бума начала девяностых занялся книжной торговлей и благодаря слитности с коллективной личностью членов толка стал практически монополистом в отечественной книжной отрасли. Прокомментировать тут можно только словами Лужкова о секрете необычайного успеха бизнеса своей супруги…
Понятно, что «золотой век» для мистагогов толка – время обретения благодати: начало 90-х и в первую очередь год распада или год их победы – 1991-й. Эту «победу» они и праздновали нон-стоп три десятилетия кряду, пытаясь сделать эту «музыку» вечной.
И тут опять же можно вспомнить елизаровский роман, в котором Pasternak – вирус разрушения. Так и здесь: безраздельное управление литературой привело к тому, что принцип «пусть цветут все цветы» выродился в достаточно жесткий цензурный и идеологический диктат по догматам как раз того самого золотого времени.
Одни, как мистика, эзотерика или патриотическое – по определенной квоте и на правах маргинального бедного родственника. Дотации ему то чуть увеличивались, то урезались в зависимости от конъюнктуры. Другие, транслирующие квинтэссенцию заветов и установок «золотого времени», – в приоритетной выкладке. Это и «правда» об истории, альтернативные истории, «правда» об отечественных реалиях, где публицистическое высказывание рядится в подобие художественного, а также модные западные веяния, которые пытаются культивировать на «неродимой» отечественной почве. То есть все – направленное на культуру отмены отечественного. По аналогии того, что можно наблюдать на Украине, где проводилась последовательная политика переписывания истории и выверта культуры общности.
Под эту идеологию коллективная личность толка выстроила литературные социальные лифты. Хочешь быть успешным и не прозябать в маргиналиях – принимай догматы и развивай их в своих текстах. Чтобы эти лифты успешно действовали, всех претендентов на писательский успех стараются держать в черном теле, подкидывая время от времени от щедрот своих сытные куски или совершенно обглоданные кости.
Один из успешных пользователей этого лифта – иноагент Дмитрий Быков*, прошедший путь от встречи Лимонова из саратовского заточения и близких к патриотическим воззрений до восхваления генерала Власова и поклонения Зеленскому. При своей работоспособности он не хотел прозябать, а в патриотической – синонимичной маргинальному сфере – ловить нечего. Синекуру же ухватить можно, только став учеником и пропагандистом толка причастного к первоосновам новороссийских реалий – стихии смуты и разрушения всего отечественного, его выверта.
И это только первые штрихи из наблюдения за толком, который позволил себя идентифицировать после 24 февраля. Когда литература, как и современная российская культура, по преимуществу продемонстрировала полную отчужденность от страны, ее народа, невежество и категорическое непонимание ее истории и цивилизационного пути. Все это последствия деятельности членов толка «урушадза» – золотых детей «пастернаков», поделивших и монополизировавших в России культуру.
Сейчас они пытаются приспособиться, мимикрировать и пережить бурные и трагические дни, не растеряв свои «завоевания». Прикрываются все тем же фиговым листком спекулятивной формулы «пусть цветут все цветы», которая в нынешних реалиях трансформировалась в нейтральную позицию, в серенькое ни то ни сё. Не нейтральную, конечно же, а вполне определенную: деятели пустоты всеми силами игнорируют происходящее, только чуть увеличив патриотические квоты. Придет время вновь – и за все отыграются, ведь все в их руках. В вотчине коллективной личности «урушадз», которая здесь культурная власть. Они уже привели к тяжелейшему кризису в отечественной культуре, отказываться от своих завоеваний не намерены и никому не дадут.
*иноагент в РФ
Автор: Андрей Рудалёв