Виталий Песков и его автошарж
Не так давно я писал о художнике Викторе Дени (Денисове), который начинал в 1917 году злыми антибольшевистскими и антиленинскими карикатурами в либеральной печати. А потом стал известным и уважаемым автором советской печати. А тут обратная ситуация: 12 мая исполнилось 75 лет со дня рождения художника Виталия Пескова (1944—2002). Который начинал в самой либеральной из советских газет — «Литературке». А закончил как обличитель тех самых «святых девяностых», которые родились из победы либералов.
Тем, кто уже не застал карикатуры Пескова на 16-й, сатирико-юмористической полосе «Литературной газеты», должен быть знаком, как минимум, блестящий мультфильм 1980 года «Пиф-паф, ой-ой-ой!» по мотивам детской считалочки, где художник выступал режиссёром и постановщиком.
А как произошло это описанное выше превращение? Один из сотрудников «Литературной газеты» вспоминал, как в 70-е годы к какому-то из официальных праздников его отрядили за рисунком к мэтрам советской карикатуры — группе Кукрыниксы (Куприянов, Крылов и Николай Соколов). И журналист с удивлением узнал из разговора, что титулованные художники внимательно следят за творчеством Пескова в «ЛГ», причём следят ревниво и даже неодобрительно. Один из «Кукрыниксов» во время беседы несколькими штрихами очень похоже изобразил на бумаге носатого человечка («фирменный» образ Пескова) и ехидно спросил: «Кто это у вас там рисует?». И заметил, что в карикатурах Пескова видна «тенденция».
«Тенденция» у Пескова действительно была. Рассматривая его рисунки, либеральная аудитория «ЛГ» с удовольствием «отдыхала» от красной и всей официальной госидеологии, которая была неотделима от творчества тех же Кукрыниксов. Это было вполне либеральное, даже либерально-фрондёрское творчество. Как типичный пример можно привести известный рисунок Пескова с птицами, летящими в клетках:
Но советский либерализм Пескова, в общем-то, рос из того же общего корня, что и красная идея — из сочувствия и любви к «простому человеку». Именно таков его классический «носатый человечек», неловкий, неуклюжий, часто пьяный, но неизменно вызывающий у зрителя понимание и сочувствие. Как верно написал кто-то в статье о художнике в Вики (теперь этот абзац, к сожалению, стёрли): «Симпатии художника всегда на стороне этих нищих, неумелых, слабых, забитых людей. В своих карикатурах он продолжает тему русского искусства милосердия к маленькому человеку. Но бессловесность карикатуры дает возможность без перевода быть понятной в любой точке мира — везде есть такие же одинаковые богатые и бедные, властные и униженные, всесильные и слабые, презирающие и презираемые. Его можно назвать последователем Чарли Чаплина, персонажи которого также уморительны, но всегда вызывают любовь и сопереживание зрителей».
Постсоветский либерализм 90-х от этого своего гуманистического прошлого резко и решительно отрёкся, провозгласив всеобщий культ успеха, «удачи» (вспомним распространившееся, как чума или холера, прощальное приветствие — «удачи!»), если совсем просто — культ денег. И тут творчество Пескова оказалось, в общем-то, не ко двору. Его рисунки 90-х годов — в сущности, сплошной протест и обвинение против этой эпохи «победившего либерализма», оказавшейся гораздо более бездушной и безжалостной к «маленькому человеку», чем предыдущая. По-моему, одна из самых ярких карикатур Пескова этого времени — лежащий в постели пациент с трепетом спрашивает у врача: «Доктор, я жить буду?». Тот отвечает со скучающим видом, полуотвернувшись: «А смысл?..» Одна эта картинка заключает в себе приговор целой эпохе...
Кстати, подписи к рисункам Пескова часто такие же меткие и блестящие, как и его зрительные образы (вроде банка в форме кукиша). Чего стоят фразы:
«...А это наш палач, действует с головой».
«На этом передача «Здоровье» приказала долго жить».
«Внимание! Прибытие поезда и выплата зарплаты задерживаются».
«На нашем канале хорошие новости — платные!».
Своим пером Песков ярко очертил все основные приметы «святых девяностых».
«Отпущенные» цены и прославленные либералами полные прилавки (при пустых тарелках и кошельках). И — нищета.
Возродившиеся буржуи, а вместе с ними... «духовность». Невыплаты пенсий...
Платная медицина и заказные убийства, ставшие «бытовым явлением»:
И, может быть, самое грустное:
«Где-то тут была наша страна». Такой невыразимой печалью веет от этих слов. Как и от всего вроде бы уморительно-смешного песковского творчества. Вот уж действительно, по Гоголю, — видимый миру смех сквозь незримые, невидимые ему слёзы.