7 мая 2021 года на 101-м году жизни ушёл из жизни Егор Кузьмич Лигачёв (1920—2021), бывший член Политбюро ЦК, секретарь ЦК КПСС. В переводе на современный язык, выше Егора Кузьмича в позднем СССР был только один человек — а именно Генсек, Горбачёв. И Лигачёв был одной из «культовых фигур» перестройки. Ему была отведена в ней роль «страшного-ужасного консерватора», врага перестройки. Хотя сам он эту роль категорически отрицал...
Вот в моих руках любопытный артефакт тех времён — неформальная газета 1989 года под названием «Антисоветская правда». Макет сделан ещё на пишущей машинке, размножен на ксероксе. Приложение к другому изданию, которое называлось, с ноткой издёвки, «Наше чувство горбачевизма». Оба их издавал ленинградский неформал Александр Богданов. Издания производят сейчас, да и тогда производили, отчасти полубезумное впечатление, но при этом весьма занятны. Почему я о них вспомнил? Да потому, что едва ли не центральное место в номере «Антисоветской правды» занимает не кто иной, как Егор Кузьмич Лигачёв. Да не просто Егор Кузьмич, а он 26 октября 2017 года, то есть почти в наше время. И как же себе представляли неформалы 1989 года 2017 год и роль в нём Егора Кузьмича?
Читаем передовицу номера под заголовком «Крах Егора Кузьмича». Перед нами раскрывается натуральная антиутопия.
«ПЕТРОГРАД, 26 октября 2017 года. Вчера в столице нашей Родины Петрограде в ночь с 25 на 26 октября группа экстремистов во главе с Почётным Членом Политбюро так называемой Коммунистической партии неким Егором Кузьмичём Лигачёвым пыталась провести на Дворцовой площади несанкционированный митинг, посвящённый так называемым «правам человека». Силами национальной гвардии, жандармерии и партактива правящей партии «Демократический Союз» провокационное сборище рассеяно по полицейским участкам и госпиталям. В результате ненасильственных действий со стороны «ДС» гражданин Лигачёв потерял сознание от возмущения. Старейшего большевика-подпольщика, в своё время едва не предотвратившего Апрельскую буржуазную революцию в России, подобрали жалостивые иудеи и отнесли в синагогу. Общество «Память» блокировало все выходы из «сионистского центра» и проводит перед ним многотысячную голодовку протеста с требованием выдачи большевистского функционера на растерзание толпе. Все остальные участники беспорядков, приуроченных к столетней годовщине Октябрьского переворота в 1917 г., уже схвачены и предстанут перед судом на стадионе «Олимпийский». Билеты продаются во всех кассах. Спешите видеть крах очередной коммунистической авантюры!!!»
Что ж, промахи автора очевидны, отметим точные попадания. Лигачёв и компартия в роли оппозиции — что в 1989 году казалось верхом абсурда и вызывало смех — попал. Петроград — ранил (город и впрямь переименовали, но в Петербург). Что Егор Кузьмич доживёт до столь преклонного возраста и встретит столетие революции 1917 года — попал. «Апрельская буржуазная революция» (вернее бы сказать, контрреволюция) — попал, хотя по факту оказалась она августовской. «Полицейские участки» — опять попал. «Силы национальной гвардии», рассеивающие митинг — убил наповал! :)
Не лишены интереса и остальные заметки номера, если сопоставить их с нашей текущей реальностью. Из них встаёт фантасмагория, но... почему-то очень живо перекликающаяся с современностью (хотя пока больше не с российской, а, скажем, с украинской). Например:
«В связи с введением в Российской Республике чрезвычайного положения, напоминаем, что лица с красными знамёнами, пионерскими галстуками и комсомольскими значками подлежат суду Революционного Республиканского Трибунала. Пение «Интернационала» в общественных местах категорически запрещено впредь до опубликования нового официального текста».
Или: «На озере Байкал введён в строй пятый водопровод в Японию и Корею. Теперь наша страна будет продавать чистой воды ежегодно на 100 миллиардов долларов больше, чем в предыдущей пятилетке! Так держать! Пить надо меньше!»
Ещё: «Завтра на сцене Большого театра состоится премьера оперы «Майн кампф» на русском языке. Просьба не опаздывать к началу митинга нацистов и пацифистов на ступеньках театра. Лица с гранатами, автоматами и детьми внутрь не допускаются».
Или: «Второй год бастуют рабочие Путиловского завода в Петрограде. Они требуют от своего хозяина, господина Рыжкова, прекратить выпуск тракторов «Кировец 701». По их мнению, модель явно устарела для века летающих тарелов и думающих компьютеров».
И наконец: «Гнусная западная социалистическая пропаганда снова подняла шумиху вокруг принудительной высылки инакомыслящих России в лагеря перевоспитания больных СПИДом. Телеграфное Агентство Российской Республики (ТАРР) уполномочено заявить следующее: Наше законное Временное правительство не несёт никакой ответственности за то, что в ходе принудительной проверки населения на СПИД Министерство Здравопохоронения обнаружило стопроцентную заражённость СПИДом в «группах риска», в том числе и в группе «инакомыслящих». В нашей стране делается всё возможное и невозможное для охраны здоровья населения. Поэтому принимаемые правительством меры по изоляции больных СПИДом, стерилизации и кремации их останков в особо отдалённых районах — всё это является внутренним делом нашей страны.
Все честные люди клеймят позором диссидентов, гомосексуалистов и проституток. Позор инакомыслящим — самой заразной сволочи нашей эпохи!»
Эх-эх-эх... :( Повторяю, поражают не промахи автора, а как раз его попадания в «яблочко» в некоторых существенных чертах нашей эпохи.
Но, возвращаясь к Егору Кузьмичу... Пролистав этот номер «Антисоветской правды», можно коротко сказать: вот против всего этого, что уже тогда, в 1989 году, в гротескном до неправдоподобия виде нависало над горизонтом, и что некоторые уже предчувствовали тонкой кожей, он и боролся. Возможно, неуклюже, неумело, криво-косо, спотыкаясь на каждом шагу, но... пусть в него бросит камень тот, кто делал это тогда лучше, чем он.
Егор Кузьмич сознательно выбрал роль перестроечного антипода Ельцина, когда на XIX партийной конференции в 1988 году выступил с резкой критикой Бориса Николаевича. Среди прочего он тогда сказал: «Нельзя молчать, потому что коммунист Ельцин встал на неправильный путь. Оказалось, что он обладает не созидательной, а разрушительной энергией». В тот момент популярность Ельцина была огромной, в Москве в 1989 году за него голосовало около 89% избирателей. И своими словами Лигачёв вызвал против себя огромную волну негодования. Фольклор мгновенно ужал слова Лигачёва до лаконичного мема: «Борис, ты не прав!». Появились митинговые вариации этого мема: «Борис, ты прав!», «Егор, ты не прав!», «Борись, Борис!», «Борись, ты прав!», «Правь, Борис!».
Плакаты:
Карикатуры (это рисунок из перестроечного журнала «Огонёк»):
Стихи:
Мораль Олимпа попирая,
К трибуне вышел Прометей.
Ведь все века, не умирая,
Живёт он в ком-то из людей...
Он появился перед съездом,
И солнце вспыхнуло во мгле.
Ещё недавно парт-Гефестом
Он был прикован к парт-скале.
Парт-громовержец, бог суровый,
Велел, предание рекло —
Недаром молнией багровой
Его отмечено чело.
Что ж, крыть прикованному нечем,
И парторёл, его поправ,
Клевал ему живую печень,
Внушая: «Ты, Борис, не прав!»
Сам Егор Кузьмич стал символом антиельцинизма. Я уже писал как-то о многотысячных митингах «демократов» в Лужниках весной 1989-го, тогда подобные мероприятия были внове, и я побывал на паре первых таких митингов. Запомнился следующий эпизод. Кто-то из «демократических» златоустов (кажется, Юрий Черниченко) запальчиво заявил с трибуны:
— Почему человек, проваливший идеологию, переброшен на сельское хозяйство?! Мы не желаем глотать лигачёвскую лягушку!..
Публично критиковать члена Политбюро — это тогда звучало свежо и остро, и стотысячная толпа, как один человек, взорвалась гневными криками:
— Долой Лигачёва!..
В этот момент я посмотрел на Ельцина, стоявшего на трибуне: на его губах играла довольная улыбка.
А потом ещё неутомимые следователи Гдлян и Иванов (тоже ходившие в народных героях тех дней) вбросили в массы идею о том, что Егор Кузьмич, мол, брал взятки. Разумеется, ельцинисты восприняли это откровение на-ура. А сейчас только подумаешь: до какой же степени неадекватности способно искажаться человеческое восприятие, если Егора Кузьмича люди воспринимали как символ коррупции и взяточничества, а Бориса Николаевича — как воплощение честности и неподкупности!.. Если немного задуматься, то это просто пугает... :(
Это, кстати, из очерка Натальи Морозовой о Лигачёве: «Я познакомилась с Егором Кузьмичом в Думе. Бывало, уже под вечер, все депутаты разъехались, а Егор Кузьмич сидит в своём кабинете и работает, работает, работает. Вспоминается, как однажды, в такое же, как и нынче, жаркое лето, выхожу из метро и иду на партийное мероприятие. Смотрю, Лигачёв тоже выходит из метро и направляется туда же. Я спрашиваю: Егор Кузьмич, а почему не на машине? А то и вообще в такую-то жару сидели бы лучше на даче. Так знаете, что он мне ответил? «Эх, Наталья Павловна, мне стыдно признаться, но у меня нет ни машины, ни дачи».
...Вот и почему же, спрашивается, 89% избирателей пошли тогда за Ельциным, а не за Лигачёвым?..
Наверное, потомки этого никогда не поймут. :(
...Прощайте, Егор Кузьмич!
Мао Цзедун и секретарь Новосибирского обкома КПСС Е.К. Лигачёв. 1957 год
Е.К. Лигачёв об этой встрече: «Наша беседа с Мао Цзэдуном началась до спектакля «Лебединое озеро», на просмотр которого он был приглашён, и продолжалась в антракте. Началось с того, что Мао, узнав, что я некурящий, попросил разрешения закурить, при этом просил критиковать его за чрезмерное курение. Затем он поблагодарил за приглашение посетить балетный спектакль и шутя добавил, что в Пекине никто не работает, только и говорят о спектаклях и концертах Новосибирского балета и симфонического оркестра. В беседе Мао Цзэдун несколько раз повторял, что Китай — страна крайне отсталая, с благодарностью говорил о помощи Советского Союза, особенно специалистами и оборудованием для строящихся заводов. В ту пору в Китае работали свыше 40 тыс. советских специалистов».