Грозы… Не думаю, что есть на свете пилот, который радовался бы прогнозу погоды, обещающему встречу с этим детищем капризной Стихии. Даже возможной встрече высоко в небе, на маршруте пилот вряд ли обрадуется, не говоря уж о необходимости выполнения захода на посадку в условиях грозовой деятельности и тем более взлета.
Не один мой рассказ посвящен встрече с грозами, и эти полеты точно не были скучными. Гроза по умолчанию сильнее, ее нельзя проскочить на мужестве, ее можно только обойти, и последнее не всегда удается – не получается найти безопасную лазейку, чтобы безопасно добраться до аэродрома назначения. Иногда приходится отступить и вместо посадки на аэродроме, нужном пассажирам, уйти на запасной – туда, где более безопасно.
Сколько таких «бегств» было у меня?.. Не меньше пяти, наверное.
Но у читателя, нет-нет, да промелькнет сомнение: мол, чего такого страшного в грозах, почему вы так их боитесь, что готовы на запасной уйти, создав неудобства для пассажиров? Ведь современные самолеты якобы всепогодные, и грозы им не страшны!
Много-много разных комментариев получил я за годы писательской деятельности в Сети, суть которых именно к этому и сводилась. Да и не только комментариев в Сети - и вживую выслушивал претензии от недовольных пассажиров, которые не были рады безопасной посадке в Нижнем Новгороде вместо атакованного грозами Домодедово.
И действительно, ну разве могут вот эти облака-пушистики представлять угрозу большим современным лайнерам?
Грозовые облака выглядят величественно. Могущественно! Ими невозможно не любоваться… если они стоят в сторонке, а не на твоем пути. Но если вдруг на радаре проявляется цепочка таких вот красавиц, перечеркивающих маршрут, то настроение у пилотов понижается, а шестеренки в голове начинают работать с утроенной скоростью, пытаясь найти наилучшее решение задачи, при котором и в грозу или в ее производные не вляпаешься, и топливо не потратишь чрезмерно.
Последнее нас заботит не потому, что авиакомпания подвергнет порицанию – это, очень хочу заметить, глупости, размноженные недалекими журналистами и охочей до скандалов и конспирологических теорий паствы СМИ. Заботит нас это потому, что без топлива самолеты не летают…
Поправлюсь: летают конечно, но не очень далеко и недолго, поэтому пилоты крайне заинтересованы в том, чтобы прибыть на аэродром назначения с нормальным запасом керосина в баках. Ведь там тоже может потребоваться решение задач, в том числе и с грозами, а настроение капитана всегда прямо пропорционально количеству оставшегося топлива.
Тем не менее иногда приходится делать крюки в сотню и более километров, прежде чем найти более-менее безопасную лазейку и крепко сжав важнейший инструмент пилотирования, пятую точку, протиснуться сквозь нее.
Но то на маршруте. Там, на больших высотах, редко приходится «геройствовать». Как правило, пространства для маневра хватает, разве что полеты в приграничной территории напрягают как-то особенно. А вот при заходе на посадку и особенно при вылете, шестеренки скрипят ощутимо сильнее. Ведь мало того, что надо найти лазейку, причем не одну и не две, но ведь и просто стоящие рядом с аэродромом грозы богаты на подвохи из-за коварной природы, что приводит к их появлению. Чаще всего дополнительным напрягом выступает сильный порывистый (шквалистый) ветер, проверяющий на прочность нервную систему и навык летного мастерства пилота. А еще бывает, что…
Стоп-стоп!
Чего-то понесло меня в сторону, а ведь хотел рассказать всего лишь о том, почему мы избегаем непосредственной близости с этими красавицами.
Разрешите наконец-то начать с примера попадания самолета (стратегического бомбардировщика) в грозу, красочно описанного кумиром моего детства, летчиком-испытателем Марком Лазаревичем Галлаем, великолепным мастером печатного слова в книге «Испытано в небе».
«…Внезапно впереди и ниже ведущего самолёта загорелось сразу целое поле ярких зарниц.
— Это было похоже на чёрный мраморный стол, весь в сверкающих золотистых разводах, — рассказывали мне потом участники этого на всю жизнь запомнившегося им полёта.
И тут второй лётчик ведущего корабля сдержанно спросил:
— Не притянет нас она? Может быть, лучше обойдём?
Настаивать он не мог. Не мог, несмотря на то, что прослужил в авиации значительно дольше, чем командир корабля, и образование имел посолиднее, да и по всему складу своего характера лучше умел, принимая какое-то решение, учесть все многообразие конкретных обстоятельств. Но он был вторым пилотом в тот день. И прекрасно понимал, что какие бы то ни было споры с командиром корабля, особенно в сложной обстановке, сами по себе таят порой не меньшие опасности, чем даже явно ошибочное решение командира.
А командир встретил замечание своего коллеги молча. Лишь через некоторое время он предпринял попытку, правда, не обойти зону гроз, но хотя бы оставить её пониже под собой. Двигатели были выведены на режим полного газа, и тяжёлый корабль натужно, метр за метром, полез вверх.
Но было уже поздно. События помчались в непрерывно ускоряющемся темпе: каждая секунда приносила новое и, увы, все более тревожное. Исчезли из виду звезды на небе. По фюзеляжу заскользили какие-то странные, светящиеся изнутри, розовые облачные клочья.
Ещё мгновение — и могучий нисходящий поток рванул машину вниз. Не успел экипаж опомниться, как оказался в самой толще грозовой тучи.
И вот тогда-то и началось!
Огромный корабль, которому, можно сказать, по штату было положено переходить из режима в режим медленно, плавно, с солидной неторопливостью, — этот самый корабль, будто лишившись поддерживающих его крыльев, падал — именно падал, а не снижался! — в глубь чёрной облачности. Воздушные порывы швыряли его с борта на борт, гнули крылья, наваливались так, что трещали заклёпки, на фюзеляж.
Машину несло вниз на сотни метров в секунду. Впрочем, назвать точную цифру вертикальной скорости было невозможно: стрелки приборов метались по своим циферблатам как угорелые, ни на мгновение не останавливаясь в каком-то более или менее определённом положении.
Кругом сверкали молнии. И вот, наэлектризованный до предела, засветился каким-то странным, неровным светом сам корабль, забегали огоньки по поверхности крыльев и фюзеляжа, полетели искры с концов консолей, а на штангу, торчащую из носа самолёта — перед самыми лицами полуослепленных лётчиков, — сел огромный кипящий огненный шар.
Ярким пламенем горели окружавшие со всех сторон машину облака. «Наверное, так выглядит изнутри работающая домна», — рассказывали потом обо всей этой переделке наши товарищи.
Один за другим самопроизвольно выключались двигатели — их входные устройства в таких потоках работать, конечно, не могли. Второй лётчик упорно запускал их вновь, но угнаться за темпом событий было нелегко: не успевал запуститься один двигатель, как выходил из строя другой. Был момент, когда не работали три двигателя из четырех!
Надо отдать должное экипажу — он не растерялся. Оба пилота — и командир корабля и второй лётчик — не опустили руки: тогда уж ни единого шанса на спасение не осталось бы наверняка! Работая, сколько хватало сил, штурвалами и педалями, они старались удержать самолёт в каком-то более или менее приемлемом положении в пространстве, как говорится — лишь бы не вверх колёсами. Сидевший у экрана бортового радиолокатора штурман отрывочно командовал: «Левее… правее… прямо…» — ему, единственному в экипаже, было в какой-то степени видно расположение зон особенно интенсивной грозовой деятельности.
Больше предпринять было нечего…
К счастью, все это мы впоследствии узнали по рассказам экипажа самолёта, а не по разрозненным остаткам, собранным аварийной комиссией, хотя, говоря откровенно, по всему ходу дела следовало скорее ожидать последнего.
Когда гроза в конце концов выплюнула из своих недр многострадальную машину, выяснилось, что за несколько десятков секунд потеряно без малого пять километров высоты! В нормальной атмосфере самолёт этого типа никаким способом — даже в пикировании — не мог бы снизиться так энергично.
Ни о каком дальнейшем выполнении задания, разумеется, не могло быть и речи. Стояла другая задача: как-нибудь потихоньку добраться домой. И это удалось — дальше полет протекал без приключений, а последующий тщательный — до последней гайки — осмотр на земле показал, что конструкция самолёта выдержала выпавшую на её долю встряску блестяще: существенных повреждений в машине не оказалось. Дотемна обгорели капоты двигателей, местами деформировалась обшивка крыльев и фюзеляжа, но основные силовые узлы остались целы. Впрочем, последнее обстоятельство следует отнести прежде всего к чести тех, кто конструировал и рассчитывал самолёт на прочность, а не тех, кто на нем летал».
Спасибо, Марк Лазаревич!
Обязательно прочитайте его книги "Испытано в небе" и "Через невидимые барьеры", если вы неравнодушны к авиации!
Когда речь заходит о грозе, обыватель обычно представляет молнии и редко когда задумывается о сложном внутреннем мире этой взбалмошной красавицы. Да, самолеты периодически попадают под удар молнии (либо разряда статического электричества), и это тоже может привести к неприятностям, но обычно заканчивается достаточно безболезненно для пассажиров, хоть самолет и встает на ремонт. Современные самолеты надежно защищены на случай попадания молнии, поражение самолета не приведет к критическому отказу, который не даст пилотам шансов на выполнение безопасной посадки. Возможно, обыватель имел неосторожность прочитать подобные заявления в прессе, отчего у него сложилось представление, что самолету не страшны не только молнии, но и грозы в целом.
Да, современный самолет надежно защищен от молний, тем не менее поражение самолета небесным электричеством не приносит никакой пользы. Мы стараемся не приближаться к очагам, чтобы не спровоцировать искру интереса со стороны этой девицы, и этого обычно достаточно.
А вот внутренний мир…
Внутри грозового облака царит хаос. В одной части облака воздух с огромной скоростью поднимается вверх, в другой с не меньшей скоростью рвется вниз. Сумасшедшая болтанка! Все это вперемешку с тысячами тонн воды и града! И конечно, мощнейшая электризация, которая в итоге может оказаться куда более опасной, чем единичный разряд молнии.
К слову, облако не обязательно должно быть грозовым, чтобы иметь неприятные для полетов внутри него условия. Любая кучевка (кучевая облачность) в силу природы своего появления богата на болтанку, интенсивность которой зависит от многих факторов, но самым простым признаком того, какую болтанку ждать, служит размер кучевого облака. Иное облако в виду своей низкой водности и на метеолокаторе толком не отбивается, а внутри него, тем не менее, довольно весело. Хотя, конечно, далеко не так, как внутри настоящего грозового чудовища. А если кучевка превращается в мощную, выросшую на сотни и тысячи метров башню (которая так и зовется – «мощно-кучевое облако»), то туда соваться запрещено, ибо внутри нее все те же ужасы, что и в развитом грозовом облаке. А то и поболее – ведь красивая белоснежная кучерявость мощно-кучевых «башен» свидетельствует как раз о том, что облако растет, развивается, то есть устремляется ввысь с бешеной скоростью. И при определенном стечении обстоятельств оно и превращается в кучево-дождевые облако, в одно из тех, что мы и называем «грозовыми».
Для нас, пилотов, разница между мощно-кучевыми и кучево-дождевыми (грозовыми) по большому счету лишь в названии. Летать и в тех, и в других запрещено! Этих красоток надо избегать на почтительном расстоянии, потому что опасность может подстерегать даже за очерченными кучерявой белизной пределами.
И это еще хорошо, если облако видно. Не стесняющихся красоток избегать проще – глаза все еще являются хорошим подспорьем, несмотря на то что г-н Мантуров обещает заделать иллюминаторы в самолетах будущего поколения – мол, пилотам не за то платят, что они облачка фотографируют, да и вообще, «кнопку нажал – самолет взлетел, кнопку отжал – самолет сел».
Зачастую очаги гроз стыдливо прячутся за пелену высоко-слоистой облачности, и вот здесь приходится доверять радару, шестому чувству и их комбинациям, при этом тертый пилот никогда не испытывает стопроцентного доверия ни к тому, ни к другому. Современные метеолокаторы способны собирать и обрабатывать тучу данных, по хитрому алгоритму вырисовывая цветные картинки-ужасы. Иногда настолько страшные, что на фактическую обстановку за окном глядючи, диву даешься: «Ну и ну! Как же мы на Ту-154 таких грозы обходили? С божьей помощью, не иначе!» Переключаешь локатор из автоматического режима в старый добрый ручной, и картинка становится совсем не такой страшной и куда более соответствующей тому, что видит твой опытный глаз. Находишь глазами безопасную лазейку и спокойно проходишь, самолет даже не колыхнет.
(Хорошо, когда за спиной есть многолетний опыт, конечно).
Но то днем, когда облака хорошо видно. Ночью, или если очаги маскированы слоистой облачностью, таки-да, пялишься в картинку, рисуемую локатором, иногда переключаешь в ручной режим дабы перепроверить ужасы, рисуемые алгоритмом, и все тщательно взвесив, берешь грех на душу принимаешь решение об обходе.
Ладно. Внутри летать нельзя. Но какая может быть опасность поблизости от таких облаков?
Про молнии мы уже поговорили. Кроме них смелого пилота может ожидать болтанка, порой очень неприятная, особенно если пролететь над стремительно развивающимся облаком. Кроме этого, даже на крейсерских эшелонах следует опасаться выброса града – восходящий поток внутри облака настолько силен, что способен вышвыривать куски льда на довольно приличное расстояние от облака. Это явление весьма подлое, потому что град практически нереально определить как по радару, так и визуально. Проще не приближаться к облаку с подветренной стороны, чем гадать о том, есть или нет выброс града из этого чудовища.
Скажу откровенно: зимой летать проще, чем летом. Все эти низкие сцепления, бураны и прочие зимние прелести не идут в сравнении с шестичасовым (и такое бывает!) ковырянием в грозах Зимой взлетел, и ни разу не свернул с маршрута. Летишь и летишь. Тридцать секунд понервничал на взлете, минуту на посадке. А летом, бывает, что и по маршруту толком лететь не удается, все время ломаешь голову: с какой стороны обойти очередную засветку.
Ну а в нашем регионе подходит период муссонов, и уже появляются признаки того, что пора отвыкать от зимней расслабленности.
Продолжение
Если рассказ вам понравился, поставьте "лайк" и подпишитесь на канал, чтобы не пропустить выход новой небесной истории!
| Boosty Sky Stories: мои эксклюзивные рассказы и видео
| "НЕБЕСНЫЕ ИСТОРИИ" - книги о полетах и пилотах, о романтике рабочих будней и изнанке летной работы:
Электронные и аудио книги на ЛитРес
Печатные книги на Читай-Город
Печатные и электронные книги на Ридеро